Человек из электрички
Александр, 56 лет
Два года назад я приехал в Москву из Гатчины. Планировал увидеть родственников, встретиться с друзьями и, если получится, узнать, как тут с работой. В тот момент я трудился на таможне у себя в городе и подумывал найти более денежную работу. Но очутился, как говорят, «не в то время и не в том месте». На меня напали какие-то хулиганы, ударили по голове и украли портфель, в котором были паспорт и еще кое-какие документы. Тогда я подумал, что своими силами решу эту проблему за считаные дни. Оказалось все не очень-то просто: у меня не приняли заявление в полиции, получение нового паспорта оказалось также нелегкой задачей. Пока я возился со всем этим в Москве, меня уволили с работы. У меня тогда подошел пенсионный возраст, а там все устроено так, что, если ты что-то, как говорится, упустил, тебя сразу «отправляют в утиль». Основание у них было. Так и оказался я в столице без удостоверения личности и работы.
Тяжело было лишь первое время, в основном психологически. Когда за что ни берешься, все не получается, это выбивает из колеи. Я тогда
решил во что бы то ни стало устроиться хоть на какую-то работу.
Первое время работал курьером, а спать приходил в общежитие недалеко от метро «Текстильщики». Так продолжалось три месяца, потом моей конторе курьерские услуги стали не нужны, и за общагу платить стало нечем. Так я в буквальном смысле оказался на улице. Самое интересное, что все это время у меня была (да и сейчас есть) квартира в Гатчине. Никто мне не мешал уехать туда. Но я сам не хотел этого: работы там нет, найти ее трудно, родственников или друзей нет тоже. Если у вас выбор: начинать все с нуля в Москве или начинать все с нуля в Гатчине, то вряд ли вы выберете последний вариант.
Несколько дней я перебивался у знакомых, но долго так продолжаться не могло. Стал ночевать в электричках, спал прямо на широких пассажирских скамейках, на них можно прямо в полный рост лежать. Чтобы было легче попасть в поезд, я устроился работать контролером. Одно время проверял билеты на платформе, а потом стал контролером электричек. Это было удобно: я большую часть времени мог находиться в тепле и мог выбрать время, когда поспать. Увы, здесь была и оборотная сторона медали: в электричках ездят самые разные люди, а спящий человек — это легкая добыча. Несколько раз меня обворовывали, пока я спал. Иногда меня прогоняли «недовольные граждане». Я им ничем не мешал, но есть люди, которые считали, что «так положено». В дискуссии с ними я не вступал, это не имеет смысла. Просто искал другой вагон. Иногда меня прогоняли полицейские или помощник машиниста, бывало, что и в грубой форме. Но по крайней мере я не замерз.
Самой большой проблемой все это время была одежда. У нас с давних времен принято оценивать человека по внешнему виду. Поэтому, если ты грязный или от тебя дурно пахнет, ты сразу теряешь шансы найти работу.
Я всегда содержал в порядке обувь — сказалась долгая служба в армии и привычка следить за собой. А вот со стиркой было очень нелегко.
В основном я просил помочь знакомых: стирал у них. Летом это было проще: можно постирать и сразу же все высушить. А вот зимой единственный способ — упрашивать друзей-приятелей. Как ни странно, никогда не возникало проблем с едой: сейчас есть много благотворительных организаций, активисты которых бесплатно кормят бездомных несколько раз в неделю. Надо только знать, где и когда это бывает.
Хочу особо отметить, что в Москве немало добрых людей, гораздо больше, чем принято думать. Часто совершенно незнакомые мужчины и женщины выручали кто деньгами, кто едой. Нередко бывало так, что у меня не было особых потребностей в их помощи, но я брал что дают, чтобы не обижать добрых людей. Кончилось мое бродяжничество тем, что я взял квартиру в ипотеку в дальнем Подмосковье, где сейчас, собственно, и живу. Работаю в столице: раздаю рекламу на улице и подрабатываю еще в двух-трех местах. Не могу сказать, что живу безбедно, но всем необходимым я себя обеспечиваю.
Тем, кто попал в аналогичную ситуацию, могу посоветовать одно: никогда не надо отчаиваться, надо, во-первых, всегда искать работу, это не дает окончательно расклеиться, а во-вторых, надо ставить перед собой какую-то цель. Она должна быть маленькой, достижимой, но целью. Например, собрать денег на новые джинсы или ботинки. После ее выполнения нужна другая, например, найти работу, которая позволит снять хотя бы комнату или угол в общаге. Ну и, конечно, надо всеми силами искать сведения о том, где бесплатно раздают еду. Об этом в СМИ мало сообщают, но желающий найти эту информацию сможет это сделать.
Община Курского вокзала
Ирина, 25 лет
Я родилась в Москве, а в 14 лет убежала из дома. На это у меня была весьма веская причина: меня регулярно избивал отчим. Последний раз он сломал мне два ребра, и я поняла, что следующего раза я могу не перенести физически. Довольно скоро я прибилась к компании бродяг, которые жили в районе Курского вокзала. Это была одна огромная община, где все друг другу помогали кто чем может.
Поначалу было трудно: тогда еще бездомными мало кто занимался. Спали мы прямо на вокзале, кто где: под перроном, прямо на улице, а иногда — в зале ожидания, если очень повезет. Разумеется, нас гоняла милиция. Мы специальных «разведчиков» отправляли ходить по вокзалу. Их задача была увидеть, что началась облава, и предупредить нас. Если это произошло, то все быстро «снимаются с якоря» и идут в самую далекую часть Курского. Конечно, местные менты все там тоже знали. Бывало, мы бегали от них целый день. Но попадаться им никто не хотел, так как
уже тогда от них стали требовать очистить ту или иную местность от бездомных. И они заталкивали бродяг в машину и вывозили куда-то за Москву, после чего выталкивали чуть ли не в чистое поле.
Назад вернуться могли уже не все: для этого надо знать, куда идти. Хотя бывали и те, кто доходил назад до нас пешком.
Еще одной проблемой для нас были неадекватные молодые отморозки, которые могли побить или поиздеваться над бездомными. Иногда это делалось изощренным способом: были случаи, когда спящих бомжей поджигали. Спасала нас община: когда все вместе, старались заступаться друг за друга. Терять нам было нечего, а такой человек дерется всегда до последнего, поэтому, если до этого доходило, наши противники предпочитали уносить ноги.
Самым страшным врагом бездомных всегда был и остается мороз зимой. На Курском вокзале бездомных много, теплых мест на всех не хватало. Часто бывало так, что спали впятером, а то и вдесятером на одном матрасе, укрывшись одеялами, которые смогли раздобыть.
Согревались водкой, но на нее денег хватало не всегда. Тогда пили медицинский спирт, иногда настойки всякие в аптеках покупали. Тот же боярышник.
<3>У бездомного в жизни не так много радостей, и многие из моей компании стали искать счастье в употреблении наркотиков. Как ни странно, начали с героина, хотя он и очень дорогой, а потом в ход шли дешевые лекарства с наркотическим эффектом. Естественно, где наркотики, там и воровство. Те, кто сидел на этой дряни долго, начинали воровать у своих же последнее.
Что касается одежды и, так скажем, ванны, то летом мы ездили или в парк «Кусково», или на какую-нибудь речку. Там мы купались и стирали одежду. Потом на Курском вокзале открыли баню для бездомных, куда стало можно ходить и зимой. Этим мы и спасались. Одежду носили ту, которую отдавали люди. Часто они приносят старые вещи в церкви, там их и можно было взять. Что-то люди давали нам и непосредственно в руки. Кроме того, появлялось все больше благотворительных организаций, которые бесплатно кормят бомжей. На Курском это происходит регулярно. А когда я только начинала скитаться по улице, с едой было сложнее.
Некоторые даже ели голубей и бездомных собак, хотя я этого никогда не делала — брезговала. Собаки вообще здорово выручали: некоторые бомжи специально их прикармливали и потом ходили с ними по переходам и собирали милостыню.
В общей сложности я бродяжничала семь лет. Мне трудно сказать, как я решила изменить свою жизнь. Мне надоело просто — в этом дело, наверное. Сыграло свою роль, конечно, и то, что многие мои друзья либо умерли от наркотиков, либо оказались в тюрьме из-за них же. Мне помогли благотворители из группы «Милосердие». Пришла в их центр и первое время жила там. Мне посодействовали в получении паспорта, а также помогли найти специальные курсы. Короче, вскоре я получила работу кассира в продуктовом магазине. Сейчас я работаю продавцом, снимаю квартиру. С родственниками по-прежнему не общаюсь, хотя их почти уже и нет никого в живых.
Иногда я встречаю бывших «своих» бродяг с Курского вокзала и пытаюсь им помочь чем можно. Но на самом деле помочь им уже нельзя: они не хотят изменить свою жизнь. Им нравится побираться и пить водку, они знают, как выжить в этой ситуации. А другой жизни они не знают и оттого побаиваются ее. Поэтому можно им давать деньги, одежду, что угодно, но они так и останутся на улице и будут пить.
Бомжей никто не считает
По словам координатора благотворительного движения «Друзья на улице» Натальи Марковой, точных данных о том, сколько сейчас в Москве бездомных, не существует. «В 2012 году департамент социальной защиты населения Москвы провел исследование, по итогам которого выяснилось, что бездомных в городе около 6 тыс. Более свежих данных с тех пор не поступало. Но дело даже не в этом. Считают обычно тех, кто, грубо говоря, лежит пьяный на улице и уйти уже никуда не может. Но среди бездомных немало тех, кто выглядит аккуратно, пытается работать и даже не признается, что у него нет жилья», — рассказала эксперт «Газете.Ru».
Согласно различным экспертным оценкам, в целом в России насчитывается от 30 тыс. до 100 тыс. бездомных, но эти данные слишком расходятся, чтобы отталкиваться от них при работе с бомжами.
«Ситуация с бродягами гораздо сложнее, чем принято считать. Например, у нас на бесплатную кормежку приходят, условно, 100 человек в день. Среди них до 70% — это люди, которые приехали на заработки из бедных регионов России.
Им кажется, что скоро у них все будет хорошо, но пока они вынуждены питаться на улице тем, что дают активисты. А есть и нищие пенсионеры, которые не по помойкам ходят, а идут к нам за бесплатной едой», — рассказала Маркова.
Эксперт добавила, что в России имело бы смысл ввести более дифференцированное определение понятия «бездомный». «В Европе есть несколько градаций для таких людей: те, кто живет на улице; те, кто живет в ненадежном месте, в той же ночлежке; те, кто живет в съемной квартире, но чье материальное положение таково, что они быстро могут ее потерять, например, если серьезно заболеют. Думаю, в этом смысле нам можно было бы перенять зарубежный опыт», — отметила координатор «Друзей на улице».
По ее словам, бездомным можно стать по абсолютно разным причинам, для этого вовсе не обязательно вырасти в неблагополучной семье. «У нас в приюте живет пожилая женщина, учитель английского языка. Она подписала договор ренты на крайне невыгодных для себя условиях, в результате чего оказалась на улице. Ей повезло, что она попала к нам. А вообще
в нашей стране, к сожалению, нет правовых и социальных инструментов, которые бы позволяли быстро помочь человеку, если он оказался в «предбомжевом» состоянии.
Получается, что его там нотариус обманул, там его отправили куда подальше, здесь не выдали вовремя тот или иной документ. Человек мыкается, теряет надежду, а все уже начинают на него смотреть как на бездомного. Когда у такого человека опускаются руки, нередко он начинает заливать свои проблемы алкоголем. И еще быстрее скатывается на дно», — заключила эксперт.