Во вторник, 18 октября, представители Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) Москвы пришли в психиатрическую больницу при СИЗО «Бутырка», чтобы встретиться с Михаилом Максименко — бывшим руководителем Службы собственной безопасности СК РФ, который является фигурантом по делу о взятке от Захария Калашова (криминального авторитета Шакро Молодого). Однако войти в палату делегация так и не смогла — общаться с Максименко им пришлось через стекло, поскольку двери его камеры были опечатаны.
Адвокаты бывшего высокопоставленного следователя — Александр Вершинин и Виктория Рудзинская — выяснили, что камеру опечатали люди из управления «М» ФСБ — это ключевое подразделение российской контрразведки. Более того,
охранять палату были также приставлены эфэсбэшники — они дежурят днем, на ночь их сменяют сотрудники ФСИН.
Такие меры защитники Максименко называют беспрецедентными и предполагают, что таким образом сотрудники управлениям «М» оказывают давление на их подзащитного и, вполне вероятно, накачивают его психотропными препаратами, чтобы он дал признательные показания.
Источники «Газеты.Ru» в правоохранительных органах утверждают, что сотрудники ФСБ опечатывают палату Максименко в целях избежания утечек информации.
«В СИЗО «Лефортово» Максименко находился под полным контролем спецслужб. Оттуда связаться с сообщниками, чтобы повлиять на показания свидетелей, он не мог, — рассказывает собеседник. — Охрана же остальных СИЗО Москвы оставляет желать лучшего. У заключенных и мобильники есть, и другие запрещенные предметы.
Даже отследить, кто и когда открывает двери камер, не всегда фактически возможно, а это значит, что и незваные гости от самого Шакро тоже могут пожаловать».
По словам собеседника, спецслужбы не доверяют сотрудникам ФСИН не только из-за многочисленных скандалов, связанных с вымогательством денег у заключенных (когда криминальные авторитеты действуют в сговоре с надзирателями), но и из-за неудовлетворительной технической оснащенности. «Например, на протяжении двух лет тюремное ведомство закупало электромеханические замки для камер, которые сбоят, поэтому и сигнал об открытии дверей не всегда поступает на пульт дежурного. Случись пожар — зэков не спасешь или, наоборот, не отследишь, кто и кого куда вывел!»
Как выяснила «Газета.Ru», речь идет о так называемых электромеханических замках У-30М1, которые ФСИН активно закупала для своих нужд в 2013–2014 годах. На сайте «Госзакупки» содержится информация о семи тендерах на поставку этого оборудования на общую сумму более 16 млн руб. Однако источники в тюремном ведомстве говорят, что эти замки также поставлялись в рамках гособоронзаказа и в комплектах интегрированных систем безопасности (ИСБ) — так называются специализированные охранные комплексы, включающие в себя и видеокамеры, и пожарную сигнализацию, и противопобеговые устройства.
«Например, в 2013 году для столичного СИЗО-1 («Матросская Тишина») была закуплена за 19 млн руб. интегрированная система безопасности «Рубеж-08», помимо всего прочего, она включала в себя и 82 замка У30-М1, — рассказывает «Газете.Ru» источник из ФСИН. —
Так вот, система до сих пор не введена в строй, а из всех замков сотрудникам ФСИН удалось установить только один, да и тот в итоге не прошел эксплуатационные испытания».
Собеседник «Газеты.Ru» из воронежского филиала Главного центра инженерно-технического обеспечения и связи ФСИН России, сотрудники которого занимались монтажом оборудования, рассказывает, что замок удалось установить только на одну дверь, а уже через пару дней произошла первая блокировка замка.
«Вы представляете, в СИЗО нештатная ситуация: беспорядки, пожар или захват заложников, а дверь невозможно открыть, — говорит инженер. — Более того, когда стали монтировать этот замок, то оказалось, что для его установки надо полностью менять все двери, а где-то даже расширять проемы. А ведь такого быть вообще не должно, если вначале составляется проект».
Другой высокопоставленный собеседник «Газеты.Ru» говорит, что в «Бутырке» установлены замки другой модели, но это не значит, что комплексная охрана СИЗО находится на должном уровне: «В принципе, проблема везде одинаковая. В этом году они также решили модернизировать ИСБ, и на эти цели из бюджета было выделено более 8 млн руб. Там будут и новые замки, и видеокамеры, предполагается, что дооснащены будут два режимных корпуса — номер 5 и номер 6».
История с закупками некачественных замков, по словам собеседника, сейчас спускается на тормозах: проводилась служебная проверка, но ответственности за истраченные туда миллионы никто не понес, а замки решили передать в регионы в качестве резерва.
«Если они не работают в Москве, как они заработают за ее пределами?» — усмехается офицер. При этом историю с опечатанными камерами он считает перебором: «На самом деле сотрудники ФСИН очень боятся связываться с заключенными, которые находятся под контролем ФСБ. Начать что-то делать без ведома «старших братьев» — себе дороже, можно даже срок получить».
Адвокаты утверждают, что в истории пенитенциарной системы РФ еще не было таких случаев, чтобы человека опечатали сотрудники ФСБ и запретили его выдавать. «Я в первый раз такое вижу. Я только адвокатом работаю восемь лет, но чтобы такое… Вообще такого не было нигде и никогда, — поделился адвокат Вершинин в интервью Business FM. — Чтобы ФСБ пришла во ФСИН, опечатала камеру и запретила выводить [арестованного], это вообще нонсенс. Что значит «камера опечатана и мы не имеем права ее вскрывать»? Живого человека опечатали? Вы его возьмите, в сейф закройте и опечатайте. По сути, он сейчас в сейфе сидит, один. Это даже уже не 37-й год. Это из области фантастики».
Михаил Максименко, а также его двое высокопоставленных коллег — глава столичного главка СК Денис Никандров и замглавы УСБ СК Александр Ламонов подозреваются в связях с организованной преступностью и, в частности, с ранее арестованным вором в законе Захарием Калашовым по кличке Шакро Молодой. Уголовное дело в отношении них было возбуждено 15 июля по части 6 статьи 290 УК РФ: сотрудников СК РФ заподозрили в получении «особо крупной» взятки от представителей криминального сообщества.
Утром 19 июля Никандров и Ламонов были задержаны на своих рабочих местах, Максименко — у себя дома.
В начале октября источник РИА «Новости» утверждал, что причиной ареста главы УСБ СК Максимова стала пропажа документов по делу о создании Шакро Молодым преступного сообщества, связанного с захватом столичных зданий, включая казино. Данные материалы пропали до задержания «авторитета», после того как их затребовал себе первый заместитель начальника столичного главка СК России Денис Никандров. Сейчас по факту пропажи ведется проверка.
Известно, что все трое через адвокатов будут оспаривать законность возбуждения уголовных дел. Их защитники считают нарушением закона возбуждение уголовного дела в отношении сотрудников Следственного комитета следственным управлением ФСБ: по их мнению, такие дела должен возбуждать лично руководитель СКР Бастрыкин. Однако тот формально подписал постановление только в отношении Никандрова.
Неправильное возбуждение дела является основанием для прекращения всего объединенного дела.
Кроме того, по информации РБК, Никандров и его адвокаты настаивают на том, что уголовное дело против них возникло в результате конфликта между службой безопасности Следственного комитета и управлением «М» Службы экономической безопасности (СЭБ) ФСБ. Никандров требует, чтобы дело было передано из ФСБ в Следственный комитет. Таким образом, дело о коррупции в СКР может рассыпаться еще на стадии расследования.