Сегодня в Донецком городском суде Ростовской области продолжился процесс по делу Надежды Савченко — украинской военнослужащей, которую обвиняют в пособничестве в убийстве российских граждан и незаконном пересечении границы. Как и на предыдущее заседание, большинство журналистов в зал не попали. Они следили за происходящим в соседнем зале, где была организована трансляция. В зале заседаний присутствовала только мать Савченко, которая пришла на процесс в футболке с портретом дочери, консул Украины в Ростове-на-Дону Александр Ковтун, а также операторы телеканалов.
В самом начале процесса адвокаты Савченко попросили провести допрос подсудимой на детекторе лжи, поскольку это «допустимая процессуальная процедура», но прокуратура инициативу не поддержала. Суд также отказался идти навстречу защитникам украинской военнослужащей. Так что летчица была опрошена без спецтехники. По ее словам, она не имела отношения к артиллерийскому обстрелу, повлекшему смерть журналистов.
«Я и близко не принимала участия в корректировке этого огня и в этом обстреле. Когда я шла по дороге, огонь велся с двух сторон артиллерийский. И метрах в двухстах от меня взорвался снаряд. До блокпоста «Металлист» я не дошла около 2,5 км, я видела только засаду. Мне вообще говорили, что журналисты попали под ошибочный обстрел своих же. Я вообще не наводила ни минометы, ни гаубицы»,— сказала Савченко.
Однако при этом Савченко рассказала, что все-таки во время обстрела она звонила своей сестре и просила ее передать артиллеристам, чтобы те не стреляли по дорогам.
«Разве не корректировали вы в данном случае артиллерийский огонь?» — интересуется прокурор. «Я потому журналистам и сказала, что говорила правее-левее, можете считать меня наводчиком. Я когда звонила, говорила только, чтобы не стреляли по дороге», — ответила военнослужащая.
Адвокат Сергей Кузовкин полагает, что это заявление Савченко суд может учесть при вынесении решения, однако при этом признание не будет играть ключевой роли.
«Она может даже признать свою вину, но, если это признание не подтверждено другими документами и доказательствами, суд не имеет права принимать решение, основываясь только на словах подсудимой, — поясняет адвокат. — Хотя, конечно, вкупе с другими доказательствами суд слова Савченко учтет».
Надежду Савченко обвиняют в пособничестве в убийстве двух журналистов телеканала «Россия»: Игоря Корнелюка и Андрея Волошина. По версии СК, Савченко являлась военнослужащей вооруженных сил Украины по воинской специальности «оператор-наводчик вертолета Ми-24» и служила в батальоне «Айдар». Согласно данным следствия, Савченко была корректировщицей огня украинских минометчиков, под чей обстрел 17 июня попали Корнелюк с Волошиным. После этого, считают следователи, летчица под видом беженки уехала в Россию, где ее задержали правоохранители.
Официальный представитель СКР Владимир Маркин заявил, что
у следствия есть доказательства и свидетели того, что Савченко по собственной воле пересекла российско-украинскую границу.
В свою очередь, Савченко и ее адвокаты утверждают, что летчица была захвачена луганскими ополченцами в июне, а затем без каких-либо законных оснований отправлена в качестве пленницы на российскую территорию. Причем в плен к сепаратистам летчица попала за несколько часов до того, как погибли Корнелюк и Волошин. Этот факт защита Савченко использовала в качестве одного из главных доказательств ее невиновности, однако суд к доводам адвокатов остался безразличен.
Кроме того, воронежский СК отказал защите Савченко в возбуждении уголовного дела по ст. 126 УК РФ («Похищение человека») — следователи настаивают, что Савченко никто не похищал.
В конце января этого года ПАСЕ приняла решение о предоставлении Савченко международного иммунитета, а президент ассамблеи Анн Брассер потребовала скорейшего освобождения бывшей украинской военнослужащей. Однако СК настаивает на том, что иммунитета ПАСЕ у летчицы быть не может, так как она стала делегатом после совершения вменяемого ей преступления. Ранее Савченко направила обращение генеральному секретарю ООН, главе ПАСЕ и президенту Европарламента с призывом повлиять на российские власти, но те оставались непреклонными.