— Со дня Чернобыльской аварии прошло 38 лет. В истории атомной энергетики это была самая крупная радиационная катастрофа. В наибольшей степени радионуклидами от аварийного 4-го энергоблока АЭС были загрязнены Россия, Белоруссия и Украина. Безопасно ли сейчас находиться на площадке АЭС?
— Вокруг станции площадку дезактивировали, там следят за радиационной обстановкой и определенное время на площадке АЭС находиться можно. В 2010 году мы даже ездили туда с аспирантами на экскурсию.
Год назад мы получили грант от Российского научного фонда «Разработка системы адресной реабилитации сельских населенных пунктов, пострадавших от аварии на Чернобыльской АЭС». Поэтому мы знаем, что происходит с загрязнением в России. После аварии у нас были в большой степени загрязнены радиоцезием (137Cs) четыре области — Брянская, Калужская, Тульская и Орловская. По мере удаления от Чернобыльской АЭС, содержание радионуклидов в почве резко снижается.
— Какая область особенно нуждается в реабилитационных мероприятиях?
— В пяти юго-западных районах Брянской области дозы дополнительного облучения пока еще незначительно превышают уровень фона. В остальных же пострадавших от аварии регионах дозовая нагрузка на жителей населенных пунктов гораздо ниже установленного лимита. Соответственно, в пяти районах Брянской области надо проводить комплексные мероприятия по реабилитации, чему и посвящена наша работа по гранту.
— Сколько населенных пунктов в данный момент относятся к зонам с повышенной дозовой нагрузкой?
— Сейчас их 72: это села, деревни и город Новозыбков. Мы много лет следим за ситуацией там и видим, что обстановка постепенно меняется: цезий распадается, меняются демографическая и экономическая ситуация, условия хозяйствования. Семь лет назад, в 2017 году, населенных пунктов, нуждающихся в реабилитационных мероприятиях по официальным данным, насчитывалось 135.
Дозы складываются из двух составляющих: внешнего облучения — от поверхностной плотности радиоактивного загрязнения, и внутреннего — оно связано с потреблением пищевых продуктов местного происхождения, содержащих радионуклиды. Кроме оценки доз, получаемых людьми, — этим у нас в стране занимается Институт радиационной гигиены Роспотребнадзора, важен еще уровень загрязнения 137Cs этих населенных пунктов, — его определяют в НПО (неправительственной организации) «Тайфун» Росгидромета (Обнинск). На основе данных по этим показателям осуществляется зонирование радиоактивно загрязненных территорий и назначаются социальные льготы и выплаты населению.
— Период полураспада цезия — 30 лет. С момента аварии прошло уже 38 лет, когда последствия аварии могут быть устранены окончательно?
— Период полураспада радионуклида — это показатель, характеризующий за какой промежуток времени его активность снизится в два раза. Для цезия это 30 лет, это значит, через 30 лет радионуклидов на этих территориях будет в два раза меньше, еще через 30 лет — уже в два раза меньше от оставшегося количества и так далее. А совсем от последствий аварии эти территории избавятся по нашим оценкам к 2180 году – к этому времени показатели там придут к норме, которая составляет по 137Cs 1 Кюри/км2.
Но на самом деле 1 Кюри/км2 — это совсем небольшая величина, люди живут нормально и производят безопасную сельскохозяйственную продукцию и при 5 Кюри/км2 и выше, это не представляет опасности для человека.
Та же история и с 1 миллизивертом — это перестраховочная цифра, чтобы гарантированно с огромными коэффициентами запаса защитить всех людей, даже очень чувствительных к ионизирующему излучению. Это в два раза ниже, чем мы и так получаем от природного фона.
— Что входит в систему реабилитационных мероприятий для загрязненных населенных пунктов?
— Сейчас с помощью систем поддержки принятия решений мы рассчитываем для каждого населенного пункта свою «адресную» программу реабилитации.
Например, максимальный вклад в дозу внутреннего облучения вносит молоко от коров, которые пасутся на местных пастбищах — здесь надо улучшать лугопастбищные угодья, осуществлять глубокую перепашку почвы, чтобы корневая система растений не доставала до 137Cs.
Необходимо внесение повышенных доз минеральных и органических удобрений, снижающих коэффициенты перехода радионуклидов из почвы в растения. Надо вносить и известь, чтобы понизить кислотность почв — при высокой кислотности почв миграция радионуклидов повышена. Нужно высевать определенные наборы травосмесей, которые в меньшей степени накапливают радионуклиды.
Такие агротехнические и агрохимические приемы позволяют снизить переход радионуклидов в пять-шесть раз из почвы в траву, которую едят коровы, а, значит, радионуклиды в меньшей степени попадут в молоко и мясо. Кстати, дозы внутреннего облучения меняются и в зависимости от времени года: с мая по сентябрь содержание 137Cs в молоке выше, потому что коровы пасутся на загрязненных радионуклидами лугах.
— А что с грибами и ягодами?
— Действительно, в некоторых областях местное население потребляет грибы, которые обладают повышенным содержанием радионуклидов. Где-то лесов больше, где-то меньше, — соответственно, потребление грибов и ягод из них разнится и влияет на дозу.
Конечная цель нашей работы — к концу 2024 года разработать для каждого населенного пункта с превышением дозовых нагрузок у жителей программу адресной реабилитации — комплекс технологий, который позволит снизить дозы облучения населения до установленного законом уровня и оценить затраты на эти мероприятия.
— Ведется ли у вас какое-то научное сотрудничество с Украиной в этой сфере? Производятся ли там реабилитационные мероприятия, и как это влияет на соседние земли, расположенные на территории России и Белоруссии?
— Многие годы мы плотно работаем с белорусскими коллегами. У нас есть многолетние программы совместной деятельности по реабилитации радиоактивно загрязненных территорий, — мы координируем действия, обмениваемся результатами научных исследований. С Украиной аналогичных работ давно нет, — они решают свои проблемы самостоятельно. Последние совместные конференции с украинской стороной проходили в начале 2000-х годов, они тогда особое внимание уделяли тому, как радионуклиды распространяются в случае лесных пожаров, — могут ли они с дымом и ветром перемещаться на соседние, незагрязненные территории. В России тоже есть программы, обеспечивающие пожарную безопасность лесов чернобыльской зоны, за ними у нас очень пристально следят, такие работы ведутся под эгидой МЧС.
— Все чаще в новостях мелькает Запорожская АЭС, находящаяся под контролем России и ставшая сейчас военной целью. Может ли она стать вторым Чернобылем?
— Госкорпорация «Росатом» прилагает максимум усилий по защите Запорожской АЭС, ее реакторы сейчас находятся в режиме «холодного останова», и атомщики, и военные там делают все, чтобы обеспечить ее радиационную безопасность. Сравнивать эти АЭС некорректно: на Чернобыльской реактор взорвался изнутри в результате цепной реакции, вышедшей из-под контроля, а в гипотетическом случае попадания ракеты в реактор Запорожской АЭС возможно его внешнее повреждение. В самом плохом варианте произойдет локальное радиоактивное загрязнение на площадке АЭС, хотя все здравомыслящие люди понимают, что этого допустить ни в коем случае нельзя. Кстати, и международные организации, в том числе МАГАТЭ, оказывают определенное давление на украинскую сторону. Европейцам, с учетом чернобыльского опыта, также небезразлично, что будет с Запорожской АЭС.
— После Чернобыля в лексикон общественной жизни вошло специальное слово — «ликвидаторы». Многие из них умерли в первые месяцы после аварии, а кто-то жив до сих пор — при том, что дозы облучения все они получили огромные. Чем это можно объяснить?
— По поводу жертв Чернобыля, существует множество мистификаций. Официально ликвидаторов в момент аварии было 134 человека, из них 28 погибли в первые дни и недели от лучевой болезни, получив смертельные дозы облучения. Их имена всем известны — это герои, которые спасли нас всех. А были те, кто тоже получил высокие дозы и болел средней или легкой формой лучевой болезни, — их успешно вылечили в ФМБЦ им. А.И. Бурназяна ФМБА России. В Обнинском Медицинском радиологическом научном центре за ними много лет пристально наблюдают врачи — все ликвидаторы внесены в национальный радиационно-эпидемиологический регистр.
Основной целью наблюдений за здоровьем ликвидаторов является определение причинно-следственной связи: при каких дозах могут развиться те или иные онкологические заболевания. Это зависит от очень многих факторов, например, от возраста, в котором был облучен человек, — чем старше человек, тем меньше на него влияет радиация. Еще важно состояние его здоровья, наличие хронических заболеваний, тут также необходимо учитывать индивидуальные особенности каждого человека.
— Есть научные статьи, в которых говорится, что радиация, наоборот, может благотворно влиять на человека. Это так?
— Известно, что малые дозы радиации в определенных количествах оказывают на человека стимулирующий эффект, дают толчок обновлению клеток: вспомните те же радоновые ванны, или то, как прекрасно сохраняются наши космонавты, получающие на орбите все-таки приличное облучение.
Но все хорошо в меру. Принимать радоновые ванны или пить лечебные минеральные воды можно только по рекомендации врачей. Кстати, интересный момент — основная проблема покорения космоса вовсе не техническая, не конструкторская (двигатели, топливо и т.д.), а человеческая: люди не могут годами находиться в условиях жесткого космического облучения. На Земле мы от него защищены озоновым слоем, а в космосе нет. Это ключевой вопрос для освоения человеком дальнего космоса.
— Вокруг понятия «радиация» после Чернобыля в 90-е годы СМИ сформировали массу мифов и страхов — какие самые устойчивые? Как с ними бороться?
— Да, было много спекуляций и просто откровенного вранья. Я помню, как по ТВ показывали козлят с двумя головами и выдавали это за последствия чернобыльской аварии. А то, что у нас в Кунсткамере в Санкт-Петербурге полно таких экспонатов, начиная с XVIII века, когда еще не было атомной энергетики — таким вопросом почему-то никто не задавался. Это все мутации генов, которые были, есть и будут всегда.
Прежде чем приписывать все влиянию радиации, неплохо бы вспомнить, что множество проблем со здоровьем у людей на этих территориях были обусловлены не радиацией, а нервными заболеваниями, психосоматикой — именно из-за распространения тогда всевозможных «страшилок» о радиации. Известно же, что постоянный стресс может вызывать и онкологические заболевания, и как оценить, от чего оно возникло — от радиации или «от нервов»?
Поэтому информирование населения, донесение до него правдивой информации — одна из основных задач в областях, с которыми мы работаем. Наш проект в том числе направлен на то, чтобы решать и эти проблемы, и бояться их не надо, надо просто разумно действовать.
Чернобыльская авария, конечно, показала человечеству, что атомная энергия — серьезная сила и обращаться с ней надо очень аккуратно. Строящиеся сейчас АЭС с точки зрения безопасности (и у нас, и за рубежом) находятся на очень высоком уровне. Системы их внешних и внутренних защит развились необычайно, и толчок этому дала, безусловно, Чернобыльская авария, несколько поколений атомщиков учились на ее опыте. Именно системы безопасности сегодня стали основой, фундаментом развития атомной энергетики.