Первый советский атомный подводный ракетоносец К-19, оснащенный баллистическими ядерными ракетами, считался одновременно и символом возросшей ядерной мощи советского государства, и постоянным источником опасных инцидентов, многие из которых стоили жизни членам экипажа и грозили ядерными взрывами и едва ли не началом третьей мировой войны. За многочисленные аварии эта субмарина заслужила крайне дурную репутацию на флоте и получила прозвище «Хиросима», перешедшее затем и на все подводные лодки того же проекта 658, которые, впрочем, уже не отличались такой аварийностью, так как опыт эксплуатации «атомного первенца» послужил основой для их модернизации.
Строительство К-19 осуществлялось крайне быстрыми темпами, судостроители работали в три смены, поскольку требовалось нагнать американцев, спустивших на воду первый в мире стратегический ракетоносец George Washington 9 июня 1959 года. Отставание СССР в этом классе вооружений формально составило всего лишь четыре месяца — спуск на воду состоялся 11 октября 1959 года, — однако в строй К-19 ввели лишь 12 ноября 1960 года. При этом К-19 во многом уступала построенному ранее George Washington, оснащенному 16 ядерными ракетами радиусом действия до 2000 км, запускаемыми из-под воды. К-19 несла всего три ракеты с радиусом действия до 650 км, которые могли запускаться только из надводного положения.
До этого состоялась гонка первых в мире подводных лодок с ядерной энергетической установкой, которую СССР проигрывал еще более заметно — США спустили на воду свой Nautilus 21 января 1954 года, а в Советском Союзе первый подводный атомоход К-3 «Ленинский комсомол» построили на четыре года позже.
Еще до спуска К-19 на воду несколько строителей погибли в результате несчастных случаев, обусловленных крайней спешкой: при окраске трюмов в 1959 году вспыхнул пожар, унесший жизни двух человек, после возобновления покрасочных работ задохнулась женщина-маляр, а в 1961 году при погрузке ракет в шахты был придавлен крышкой и погиб один из матросов. Говорят, что при «крещении» лодки бутылка с шампанским не разбилась, как положено, о ее нос, но это уже можно отнести и к числу легенд, которыми быстро обрастала «невезучая» К-19.
В первом же боевом походе субмарины произошла авария в системе охлаждения кормового атомного реактора. Это случилось 4 июля 1961 года. Реактор удалось заглушить, избежав атомного взрыва, но дорогой ценой: в течение двадцати дней после тех событий — c 10 по 23 июля 1961 года — восемь моряков скончались от лучевой болезни, а впоследствии — 1 августа 1970 года — умер командир БЧ-5 капитан третьего ранга Анатолий Козырев. Эти события легли в основу американско-германско-канадско-британско-российского фильма «К-19» (K-19: The Widowmaker) 2002 года с Харрисоном Фордом и Лиамом Нисоном в главных ролях, где советскую субмарину назвали «Оставляющая вдов», отдавая при этом дань мужеству и героизму, проявленным экипажем подлодки, что позволило избежать гораздо худшей катастрофы.
Позднее К-19 не списали, а дезактивировали, провели замену реакторного отсека и вновь спустили на воду 15 октября 1963 года. А 15 ноября 1969 года произошел новый крупный инцидент, лишь чудом обошедшийся без человеческих жертв и не приведший к полномасштабной войне. В Баренцевом море в результате неосторожного маневра К-19 произошло столкновение с американской подводной лодкой Gato. Командир торпедного отсека американской субмарины при этом приказал приготовить к стрельбе по советской подлодке торпеды и противолодочную ракету с ядерной боеголовкой, но командир Gato Лоуренс Бурхардт вовремя успел отменить этот панический приказ. Получив значительные повреждения носовой части, советская АПЛ все же смогла самостоятельно вернуться на базу в надводном положении, а Gato, практически не получившая повреждений, продолжила свое боевое дежурство.
Наконец катастрофа с максимальным числом жертв на К-19 пришлась на 24 февраля 1972 года, в самом конце очередного похода по патрулированию северной части Атлантического океана — в тысяче с лишним километрах северо-восточнее острова Ньюфаундленд. Это была уже вторая или третья тревога за время боевого дежурства. В девятом отсеке начался пожар, однако вахтенный матрос, вместо того, чтобы немедленно объявить тревогу, начал будить ответственного за загоревшийся прибор, предназначенный для дожига угарного газа.
За несколько дней до этого лопнул трубопровод системы рулевого управления, масло из гидравлики просочилось на нижний уровень и воспламенилось как раз от этого раскаленного электроприбора. В результате пожара лопнула магистраль воздуха высокого давления, в отсек стал поступать кислород и пожар быстро перекинулся на соседние отсеки, отрезая путь к пульту управления главной энергетической установкой. Угарный газ попал в систему вентиляции, распространяясь по всей подводной лодке, срочно начавшей всплывать с глубины, и все это время электрики и реакторщики спасали подлодку и экипаж, задыхаясь от угарного газа, от которого не защищали противогазы.
Главную энергетическую установку сумели заглушить оставшиеся в отсеке командир дивизиона движения капитан-лейтенант Виктор Милованов и старший лейтенант Сергей Ярчук. Ярчук при этом погиб, сорвав с себя маску дыхательного аппарата, а потерявшего сознание Милованова вытащил в центральный отсек матрос-турбинист. В седьмом отсеке погиб мичман Александр Новичков, спасавший задыхавшихся матросов.
В результате К-19 смогла всплыть на поверхность, избежав радиоактивного заражения, однако во время пожара и попыток его ликвидировать погибло 28 моряков, остальные были серьезно отравлены угарным газом и различными продуктами горения, а сама АПЛ потеряла ход и дожидалась спасательных судов.
Первым в район аварии прибыл американский сторожевой корабль, но от предложенной им помощи командир К-19, капитан второго ранга Виктор Кулибаба отказался. Вторым — через двое суток — прибыл советский сухогруз «Ангарлес». Последовавшую затем спасательную операцию кораблями Северного флота сильно осложнил начавшийся шторм, поэтому она также не обошлась без жертв. Бывший матрос Кобальчинский из запасного экипажа К-19, вспоминал, как на базе подводников начались разговоры о том, что на «Хиросиме» новая авария. По его словам, спасателей вскоре погрузили на плавбазу «Александр Невский», и они пошли спасать К-19. При этом на самой плавбазе во время сильного ветра, который продолжался все время похода, смыло за борт матроса и погиб замполит из второго экипажа, упавший с высокой кровати во время шторма. Таким образом, кроме 28 человек, погибших на самой подлодке, смерть унесла еще двух человек из тех, что шли спасать подводников.
Около сорока человек удалось эвакуировать с К-19 вертолетами с большого противолодочного корабля «Вице-адмирал Дрозд», остальных передали на спасательный буксир СБ-38. Электричество долгое время отсутствовало: за три недели буксировки на базу с буксира СБ-38 восемь раз заводили концы питания к электрощиту подводной лодки, и семь раз их обрывал шторм.
Вечером 24 февраля экипаж К-19 узнал, что в десятом отсеке оставались еще живые люди — с ними удалось связаться по аварийному телефону. С борьбой за жизнь запертых в этом отсеке оказались связаны, пожалуй, самые драматичные эпизоды этой истории. В десятом торпедном отсеке скрывались 12 подводников, однако пожар отрезал им выход. Руководил ими капитан-лейтенант Борис Поляков, который рассказывал, что состояние в отсеке было очень плохое — поступило много угарного газа, а индивидуальных дыхательных аппаратов было всего четыре, и то один с пустым баллоном.
Из-за пожара в соседнем девятом отсеке раскалилась переборка, было жарко, как в парилке, дышать было почти невозможно от гари. Через трубы, по которым прежде текла техническая вода, запертым в этом в отсеке начали подавать воздух. Все старались просто лежать на полу в кромешной темноте, чтобы не расходовать лишний кислород. В закоулках отсека вслепую отыскали чудом сохранившиеся четыре пачки сахара, две банки сгущенки и несколько банок квашеной капусты, все это делилось на крохотные порции. Цистерна с питьевой водой оказалась практически пустой, но в колодке оставался небольшой запас ржавой воды, отвратительной на вкус. Чтобы повысить свои шансы на выживание, моряки сосали соль. В таком заточении морякам из десятого отсека пришлось пробыть в течение 23 дней, до возвращения на базу.
2 апреля 1972 года подводную лодку отбуксировали наконец в северную гавань Окольная, находившуюся на расстоянии 4 тыс. км от места аварии. Крайне ослабленных моряков из десятого отсека выводили и выносили с завязанными глазами, чтобы те не ослепли от яркого света.
Позднее подлодка была отремонтирована и вновь вернулась в строй. В дальнейшем тренировки по пожаротушению на АПЛ велись с учетом опыта, полученного на К-19. Командир К-19 Виктор Кулибаба, с некоторым запозданием принявший решение о всплытии, но в дальнейшем грамотно командовавший и не покидавший своего судна до прибытия на базу, по результатам проведенной проверки был оправдан и даже награжден орденом Красного Знамени, а капитан-лейтенант Борис Поляков награжден орденом Красной Звезды.