250 лет назад произошло крупнейшее морское сражение русско-турецкой войны 1768-1774 годов. Русская эскадра под командованием адмирала Григория Спиридова в бухте Чесма в Хиосском проливе Эгейского моря у западного побережья Турции разбила вдвое превосходивший ее по численности флот Османской империи. Сражение началось 5 и завершилось 7 июля (по новому стилю) 1770 года. Оно также считается одним из наиболее известных в истории парусного флота.
Это была первая половина царствования Екатерины II и самый продолжительный вооруженный конфликт между Россией и Османской империей из четырех, случившихся в XVIII веке. Поводом к обострению русско-турецких отношений послужили события на территории, сегодня принадлежащей Украине. В 1768 году для противодействия влиянию Российской империи в Речи Посполитой была провозглашена Барская конфедерация. Она вступила в неудачную борьбу с русскими и польскими правительственными войсками. Оказавшись в затруднительном положении, конфедераты обратились за помощью к Порте — правительству Османской империи.
Осенью того же года турки начали демонстративные приготовления к войне.
Предлогом послужило вторжение отряда запорожских казаков, находившихся на русской службе и преследовавших группу поляков-конфедератов, на османскую территорию и нападение на Дубоссары (современное Приднестровье). Реагируя на ряд враждебных действий и вмешательство турок в дела Речи Посполитой, Екатерина II 29 ноября 1768 года объявила войну Османской империи. Основной целью России в этой кампании являлось получение выхода к Черному морю. Интерес Турции заключался в присоединении Подолья и Волыни (части современной Украины), обещанных ей за помощь Барской конфедерацией, а также в расширении своих владений в Северном Причерноморье и на Кавказе.
В целом успех сопутствовал Петербургу. Русские войска под командованием Петра Румянцева и Александра Суворова нанесли туркам ряд поражений. К моменту описываемых событий уже свершилась победа 38-тысячной русской армии над объединенными войсками Османской империи и Крымского ханства, насчитывавшими до 70 тыс. человек, в битве у Рябой Могилы. Не менее результативны русские были на море. Эскадру вели Алексей Орлов как начальник всей экспедиции и Спиридов в качестве главнокомандующего.
Она подошла к берегам Греции в феврале 1770-го, имея задачу отвлечь врага от сухопутного театра военных действий. Первую победу русский флот одержал в морском бою у острова Хиос. Турки имели значительное преимущество: 16 линейных кораблей, шесть фрегатов и до 50 мелких судов, в то время как Орлов и Спиридов оперировали лишь девятью линкорами, тремя фрегатами и двумя десятками малых кораблей. Несмотря на неравенство сил, русские моряки взяли на абордаж и уничтожили флагманский линкор противника. После этого поражения лишенная управления турецкая эскадра в беспорядке отошла в Чесменскую бухту, ожидая подкреплений. Ряд исследователей рассматривает Хиосское сражение 5 июля 1770 года как пролог к Чесменскому, вошедшему в анналы отечественной истории.
Морской историк XIX века Виктор Головачев в своем труде «Чесменское сражение в его политической и стратегической обстановке и русский флот в 1769 г.», опубликованном в 1900 году, отмечал, что «боевые столкновения с турецким флотом позволили русским морякам получить определенное впечатление о своем противнике». Согласно исследователю, при первой же встрече с турками все успели заметить тот беспорядок, который происходил у них на судах при каждом движении.
«Опытному морскому глазу было видно, как у них было все неряшливо, — подчеркивал Головачев. — Видно было, как во время работ спорили и толкались, даже по временам дрались между собой их матросы, как они тянули порознь снасти, причем кривили реи на брасах и топенантах и безобразили паруса. Крик и шум при каждом малейшем маневре доносились до русских кораблей еще прежде, нежели эскадры сходились на пушечный выстрел. Одеты были все они в самые разнообразные костюмы. Палили у турок неискусно и невпопад — так, что после иных выстрелов раздавался громкий смех среди команд русских кораблей».
Командовал турецкой эскадрой Ибрагим Хасан-паша.
На русских кораблях, если верить историку Головачеву, царили дисциплина и порядок. Судовые команды приобрели опыт во время похода вокруг Европы, а потому не боялись трудностей. Все моряки были распределены по местам и знали свои действия во время боя.
В Хиосском сражении турецкий флот был построен в две дугообразные линии. Корабли стояли очень тесно друг к другу. Правильно оценив обстановку, адмирал Спиридов предложил следующий план атаки. Линейные корабли, построенные в строй кильватера, пользуясь наветренным положением, должны были под прямым углом подойти к противнику и нанести удар по авангарду и части центра первой линии. После уничтожения этих судов удар предназначался по кораблям второй линии. Вместо равномерного распределения сил по всей линии Спиридов предложил сосредоточить корабли своей эскадры против части сил противника. Это дало возможность русским уравнять свои силы с численно превосходящим турецким флотом на направлении главного удара.
Вместе с тем выполнение этого плана было связано с риском, заключавшимся в том, что при подходе на врага под прямым углом головной корабль русской эскадры до выхода на дистанцию артиллерийского залпа попадал под продольный огонь всей линии неприятельского флота. Однако, учитывая высокую подготовку русских и слабую выучку турок, адмирал считал, что неприятельский флот не сможет причинить серьезного вреда русской эскадре в момент ее сближения.
Русские корабли атаковали южную оконечность вражеского строя.
Начало столкновения получилось неудачным для них из-за того, что головные корабли не смогли синхронно выполнить маневр сближения, разрушив боевой порядок. Однако адмирал Спиридов смело бросил свой флагман «Святой Ефстафий» против «Реал Мустафы» — турецкого флагмана. Пока «Ефстафий» прорывался на «пистолетную дистанцию», на нем начался пожар от многочисленных попаданий. Но остановить движение корабля было невозможно. Два судна сцепились бортами, и начался абордаж. Огонь перекинулся на «Реал Мустафу» и через некоторое время оба корабля взорвались. Деморализованные турки отошли в Чесменскую бухту.
На военном совете 6 июля на борту флагмана «Три иерарха» был принят план Спиридова, заключавшийся в уничтожении турецких кораблей у их собственной базы. В приказе главнокомандующего говорилось: «Наше ж дело должно быть решительное, чтоб оный флот победить и разорить, не продолжая времени». Учитывая скученность османских судов, исключавшую для них возможность маневра, адмирал предложил уничтожить неприятельский флот комбинированным ударом корабельной артиллерии и брандеров — кораблей, начиненных взрывчаткой с целью сближения и подрыва противника.
Их оборудовали из четырех греческих судов. Использование такой тактики давало русским значительное преимущество, поскольку небольшие размеры Чесменской бухты не позволяли произвести атаку неприятеля силами всей эскадры. Отряд брандеров возглавил капитан-командор Самуил Грейг. Каждому из брандеров был назначен конкретный корабль, с которым он должен был сцепиться. Для этого суда снабдили зацепами. Команды сформировали добровольцы. Командовали ими «охотники» — два русских и два английских офицера, поступившие на службу во время пребывания эскадры в Англии.
С наступлением темноты передовые русские корабли стали на якорь при входе в Чесменскую бухту и открыли огонь по кораблям противника. Стрельба должна была иметь психологический характер и отвлечь внимание турок от брандеров. Ее вели бомбардирский корабль «Гром», линкоры «Европа» и «Ростислав».
Лишенные маневра турки не смогли развернуть свои силы в боевой порядок. Первые три брандера, впрочем, не выполнили поставленную задачу: один сел на мель и затонул, со второго дезертировала команда, третий был подожжен слишком рано и не смог нанести урон турецкому флоту.
Зато четвертый брандер сцепился с 84-пушечным турецким кораблем и взорвался вместе с ним.
Взрыв порохового погреба на судне произвел гигантские разрушения. С горящего корабля огонь распространился на остальные. В завершении боя русские были вынуждены прекратить стрельбу и заниматься спасением выживших турок. Пожар длился семь часов.
«Когда брандеры закончили атаку, русские корабли возобновили ураганный огонь по пылающим кораблям противника, — указывается в книге Филиппа Криницына «Чесменская победа». – В этот момент и остальные корабли русской эскадры, не принимавшие участия в бою, залпами из своих орудий приветствовали славных героев. В три часа ночи Чесменская бухта была похожа на кратер огромного действующего вулкана. Турецкие корабли плыли и взрывались один за другим. Бухта была освещена багрово-красным заревом. На воде плавали обломки сожженных кораблей».
В свою очередь, Головачев так описывал происходившее: «Страшные языки пламени вздымались в воздухе, почти сливаясь друг с другом и освещая окрестность заревом. Дым клубами несло к небу, далеко разнося и застилая землю. Море было усеяно трупами и обломками. Повсюду раздавались вопли. В начале четвертого часа посреди этого огненного хаоса взлетел на воздух еще один корабль, шестой по счету. В начале пятого часа снова раздались два оглушительных удара: взлетели один за другим два линейных корабля и затем еще несколько меньших судов. С рассветом воздух был мрачен и наполнен огнем, дымом и копотью».
Взрывы прекратились лишь в девятом часу утра 7 июля 1770 года. Османская империя разом лишилась большей части своего флота. Были взорваны и сгорели 15 линкоров, шесть фрегатов, шесть корветов или шебек и 40 более мелких военных и транспортных судов. Суммарные потери турок составили до 11 тыс. человек. Русская эскадра потерь в кораблях не имела, не считая брандеров.
«Легче вообразить, чем описать ужас, остолбенение и замешательство, овладевшие неприятелем, — рассказывал позже капитан-командор Грейг. – Турки прекратили всякое сопротивление, даже на тех судах, которые еще не загорелись. Целые команды в страхе и отчаянии кидались в воду, поверхность бухты была покрыта бесчисленным множеством спасшихся и топивших один другого. Страх турок был до того велик, что они не только оставляли суда и прибрежные батареи, но даже бежали из замка и города Чесмы, оставленных уже гарнизоном и жителями».
В городе Чесме был высажен русский десант, захвативший трофеи и склады.
Чесменское сражение имело большое военно-стратегическое значение. Благодаря этой победе русский флот серьезно нарушил турецкие коммуникации в Эгейском море и установил эффективную блокаду Дарданелл.
В память о битве для русских моряков была отчеканена медаль с изображением одной из сцен гибели турецкого флота. Граф Орлов был награжден орденом Святого Георгия 1-й степени и получил почетное добавление к своей фамилии — Чесменский. Адмирал Свиридов получил высшую награду Российской империи — орден Святого Андрея Первозванного. Капитан-командор Грейг был удостоен ордена Святого Георгия 2-й степени.