Глупость или предательство: японская охота на русские корабли
115 лет назад список потерь флота России в войне с Японией пополнил «Внушительный»
«Внушительный» стал пятым кораблем после «Варяга», «Корейца», «Енисея» и «Боярина» (к ним еще можно добавить транспортный пароход «Сунгари»), потерянным в русско-японской войне не столько из-за агрессивных действий противника, сколько по причине неудачных приказов собственного командования. На следующие 13 дней наступало полное затишье. Все это время японский флот не показывался у Порт-Артура и даже миноносцы по ночам не беспокоили крепость. Командование противника разрабатывало новый хитроумный план. «Газета.Ru» завершает свой рассказ о трагедии миноносца «Внушительный», и обещает знакомить с ходом русско-японской войны и дальше – вернемся, когда на арене боевых действий вновь станет жарко.
Японский флот активен в этот день не только близ Порт-Артура: эскадра в составе 10 кораблей в это же время подходит к острову Русский, что у Владивостока, не, не сделав ни единого выстрела, уходит обратно.
«Бомбардировка 12 февраля показала весьма наглядно всю слабость левого фланга приморской обороны крепости, — констатировали русские историки начала XX века. – В результате противник, став между бухтами Тахэ и Лунвентань, поближе к берегу, мог совершенно безнаказанно расстреливать левый фланг приморского фронта, что он и сделал. Из всех наших батарей только одно оружие Электрического утеса могло стрелять, да и то лишь по тем судам, которые держались несколько дальше от берега и выходили из мертвого угла. Для устранения этого зла впоследствии то место, где стояла японская эскадра 12 февраля, было заминировано. Батарея №19, как совершенно бесполезная, была разоружена, а ее орудия перенесены на вновь возведенную батарею, временного типа, №22, на крайнем левом фланге».
Позже по рапорту Подушкина в официальной работе исторической комиссии по описанию действий флота в войну 1904–1905 гг. при Морском генштабе было сказано: «Лейтенант Подушкин приготовился затопить миноносец, чтобы он не достался неприятелю; войдя в Голубиную бухту, «Внушительный» отдал якорь. Вскоре показались японские крейсера и открыли по миноносцу огонь; «Внушительный» отвечал несколькими выстрелами с правого борта, однако один из первых снарядов неприятеля пробил носовое отделение, миноносец накренился на правый борт и получил дифферент на нос; командир приказал прекратить огонь и открыть кингстоны и клапаны затопления. Команда была свезена на берег, причем сняты были замки орудий, секретные книги и карты. Последним съехал командир, увезя кормовой флаг и вымпел».
Повреждения миноносца включали несколько подводных пробоин, через которые судно затоплялось водой, но еще держалось на воде. Немедленно подведен был пластырь, но для откачивания воды исправных водоотливных средств на «Внушительном» не оказалось, и их запросили в порту. К следующему дню миноносец погрузился по верхнюю палубу. Еще через день от него видны были только трубы, мачта, носовая надстройка и компас. Помощи из Порт-Артура не было, так что команде удалось снять только две 47-миллиметровые пушки. Поднять «Внушительный» пытались вплоть до конца весны. Только 13 мая был получен приказ оставить эту затею.
Когда японские корабли скрываются за горизонтом, моряки возвращаются на «Внушительный», закрывают клапана затопления и приступают к тушению пожара.
Адмирал Дэва приказывает прекратить стрельбу по миноносцу и уходить в море.
Военкор Ларенко в книге «Страдные дни Порт-Артура»: «Сообщают, будто один снаряд с Тигрового полуострова попал в один из крейсеров, преследовавших «Внушительного»; стрельба эта озадачила японцев».
По японским крейсерам наконец-то стреляют батареи Тигрового полуострова.
Командир Подушкин последним сходит с корабля. С собой забирает кормовой флаг и вымпел.
Военкор Ларенко из Порт-Артура: «Команда выбралась благополучно на берег и сама затопила миноносец, в который не попал ни один неприятельский снаряд. В это время другие японские суда уже отступали. Была слышна только залповая, бортовая стрельба по направлению к Голубиной бухте, в которую японцы все же не решились входить, опасаясь береговых батарей и подводных мин; а их там и не было».
На помощь команде «Бесстрашного», на случай высадки японского десанта, высылают в Голубиную бухту батальон пехоты при двух полевых орудиях.
Лейтенант Подушкин приказывает прекратить огонь и открывать кингстоны и клапаны затопления. Под продолжающимся огнем начинается эвакуация команды на берег. С собой удается забрать только снятые замки орудий, секретные книги и карты.
Предвидя скорую гибель судна, командир Михаил Подушкин решает его затопить. Доподлинно неизвестно, что же случилось с «Внушительным» в Голубиной бухте. По одной версии, корабль был посажен на мель, по другой – оставался на относительной глубине, но Подушкин все равно не счел нужным сопротивляться.
Во время бомбардировки Голубиной бухты командующий флотом убедительно просит коменданта Порт-Артура открыть огонь со всех батарей по вражеским крейсерам для спасения «Внушительного». Просьба оказывается невыполнимой, поскольку японские корабли находятся вне досягаемости орудий крепости.
По вставшему на якорь и запертому в бухте «Внушительному» открыли огонь «Читосе», «Такасаго», «Кассаги» и «Иосино». Миноносец отвечает несколькими выстрелами с правого борта. Один из первых же японских снарядов пробивает носовое отделение: русский корабль накреняется на правый борт и садится на нос.
Вновь рассказывает порт-артурский военкор Ларенко: «Японские крейсера, стоявшие западнее, заметили идущие со стороны Ляотешаня два наших миноносца и устремились им наперерез, желая отрезать их от гавани. В это время канонада вновь усилилась, но ненадолго; миноносец «Бесстрашный» проскочил благополучно в гавань, а другому, «Внушительному» пришлось вернуться обратно, искать спасения в Голубиной бухте. Но и там не нашлось для его укрытия. Миноносец бросился к берегу».
Отчаянно ища спасение, «Внушительный» ринулся в Голубиную бухту, надеясь укрыться там. Командовавший японским отрядом крейсеров адмирал Хигэто Дэва приказал прибавить ход.
Этот миноносец был заказан по судостроительной программе «Для нужд Дальнего Востока» в 1899 году и спущен на воду в 1901-м. В январе 1902-го начал переход в Порт-Артур из Франции, прибыв к месту назначения в июле 1903-го и по пути сменив имя – изначально он назывался «Осетр». После вхождения в состав 1-й Тихоокеанской эскадры «Бесстрашный» был зачислен в 1-й отряд миноносцев. До своего последнего похода миноносец в ходе войны успел семь раз выйти в море с боевыми заданиями.
Как бы то ни было, миноносец «Внушительный» остался один против четырех японских крейсеров. Это был небыстроходный корабль, поэтому «сбежать» от преследователей он не мог.
Как вспоминал капитан 2-го ранга Михаил Бубнов, командовавший в то время канонерской лодкой «Бобр», после того, как эскадра адмирала Того ушла от берегов Порт-Артура, оставив вблизи лишь четыре крейсера, «ничего не стоило отогнать их прочь и тем спасти «Внушительный». Это могли сделать те же «Баян», «Аскольд» и «Новик» с присоединением к ним какого-либо броненосца.
Чуть позже по поводу таких ситуаций, когда высшее руководство демонстрировало несостоятельность в решающий момент, возникнет поговорка – «глупость или предательство».
По прибытии крейсеров и «Бесстрашного» на внутренний рейд выяснилось, что на «Аскольде» повреждена одна 6-дюймовая пушка и ранен один матрос.
Позднее в труде Морского генерального штаба было добавлено, что «наши крейсера по сигналу в 11 ч 15 мин вошли в гавань и стали против прохода в готовности вновь выйти, если бы это понадобилось». В рапорте Вирена об этом не говорится. Уточняется лишь, что неприятельские снаряды ложились вблизи вокруг крейсеров, не причинив вреда. Умалчивалось в рапорте и о попаданиях в противника, и о расходе выпущенных в боях с эскадрой, и затем с крейсерами снарядов.
Если «Бесстрашный», не обращая внимания на семафор, полным ходом продолжал идти в Порт-Артур и благополучно проскочил в гавань, то «Внушительный», заметим семафорные знаки, уменьшил ход и начал разбирать передаваемое по семафору. Момент был упущен, и проскочить в порт уже оказалось невозможным, так как неприятельские крейсера были уже близко.
Как уточняется в книге «Русско-японская война 1904-1905 гг.», вышедшей в 1910 году, «миноносец «Внушительный» погубило распоряжение командующего флотом вице-адмирала Оскара Старка, который, беспокоясь за судьбу миноносцев, приказал с маяка Ляотешань семафором дать знать на миноносцы, когда они будут проходить мимо маяка, что неприятельская эскадра находится у Порт-Артура».
Таким образом, «Внушительный» оказался брошен на произвол судьбы. Спасать его никто не собирался.
«Баян» начал входить в в гавань и окончил стрельбу.
Как сообщал в своем рапорте командир «Баяна» капитан 1-го ранга Роберт Вирен, «в 11 ч 10 мин «Аскольд» и «Новик» обогнали нас и пошли в гавань согласно сигналу с горы, а за ними миноносец «Бесстрашный».
«Читосе», «Такасаго», «Кассаги» и «Иосино» переносят огонь на отряд крейсеров. Ответную стрельбу открывает почему-то только «Баян» — «Аскольд» и «Новик» молчат.
Из-за горы Ляотешань появляется «Бесстрашный», по которому четыре японских крейсера открывают огонь на поражение.
Три мощных крейсера – участника перестрелки с японцами – получают сигнал с Золотой горы Порт-Артура «держаться ближе к батареям» — и поворачивают назад.
«Баян», «Новик» и «Аскольд» могли бы поспеть на выручку миноносцам, развив максимальную скорость, однако соответствующего приказа нет. Скорее всего, их капитаны даже не знали, что «Внушительный» сильно отстал и является в эти минуты объектом охоты четырех японских кораблей.
«С воем прилетавшие в район города снаряды заставляли сжиматься сердце; каждый искал себе местечко побезопаснее, где мог бы спрятаться от летающих осколков, — писал Гроссман-Ларенко. – Залезали даже под мосты. Но было и множество любопытных, проявлявших большую смелость: во все время бомбардировки на Перепелке и на одной из горок за интендантским складом виднелись зрители, наблюдавшие за ходом стрельбы, хотя последнее место было под обстрелом. На этот раз бомбардировка длилась почти целый час».
Серьезных повреждений эта бомбардировка, впрочем, не наносит. Осколками снаряда слегка поврежден один барак городской больницы и там же тяжело ранен один китаец, чуть позже скончавшийся На Электрическом утесе ранен один нижний чин.
Японский флот приблизился к Порт-Артуру настолько, что некоторые из береговых батарей открыли по нему огонь, не нанося, однако, серьезного вреда из-за большого расстояния. Японская эскадра переносит огонь на береговые батареи и около получаса обстреливает приморский фронт и гавань.
Задержавшись в бухте Цзинчжоу, разведчики-миноносцы «Бесстрашный» и «Внушительный» оказались застигнуты отрядом японских крейсеров в составе «Читосе», «Такасаго», «Кассаги» и «Иосино». Назревала очередная катастрофа, ведь силы были слишком не равны...
Между тем три крейсера – «Баян» (команда – 548 человек), «Новик» (328) и «Аскольд» (534) перестреливаются с японскими кораблями, которые держатся вне зоны обстрела береговых батарей Порт-Артура. Перестрелка длится примерно полчаса, не нанося существенного вреда никому из участников. Задача «Баяна», «Аскольда» и «Новика» — проведение разведывательных мероприятий и розыск миноносцев «Бесстрашный» и «Внушительный».
«Эти неудавшиеся попытки японцев, при всей нашей беспомощности и все еще большой неподготовленности, очень ободряли всех и каждого, — рассказывал Гроссман-Ларенко. – Все убеждались, что если мы не подготовлены к встрече врага, то и неприятель не особенно подготовлен и решителен, чтобы воспользоваться нашей слабостью. Уверенность в том, что удастся отстоять крепость, росла с каждым днем».
Уникальные воспоминания об этих событиях оставил в своей книге «Страдные дни Порт-Артура» журналист Павел Гроссман, писавший в газету «Новый край» прямо из обороняющейся крепости под псевдонимом П. Ларенко.
«Во втором часу ночи меня будили, говорили, что опять стреляют на море, но я, оказывается, повернулся лишь на другой бок, сказавши – пускай стреляют. Прошлую ночь спал я мало, а день был довольно-таки тревожный; утомление брало свое. Только утром я узнал, что японские миноносцы атаковали «Ретвизан», но были благополучно отбиты; один миноносец будто потоплен, а другой поврежден», — писал он.
С наблюдательных застав получено извещение, что два миноносца идут с севера, вдоль западного побережья Квантуна. Одновременно получено сведение, что к Порт-Артуру приближается неприятельский флот в составе 12 судов 1-го ранга, 6 судов 2-го ранда и 8 миноносцев.
Итак, после первой неудачной попытки закупорки входа на внутренний рейд русское командование для разведки действий японского флота выслало в море восемь миноносцев – четыре на запад и четыре на восток. Два из них – «Бесстрашный» (команда – 66 человек, капитан – Александр Ливен) и «Внушительный» (59, капитан – Михаил Подушкин) – не вернулись в назначенный срок, хотя их возвращения из похода ждали к утру 25 февраля.
Около 4 часов утра 12 февраля береговые батареи и «Ретвизан» вновь открыли огонь по неприятельским миноносцам, показавшимся на рейде. Один из них удалось подбить, после чего все они скрылись.
В ночь на 24 февраля японцы предприняли первую попытку заградить вход на внутренний рейд. Для лучшего ориентирования перед брандерами был выслан миноносец «Акацуки», который в условной точке зажег белый огонь. Появившиеся на рейде японские миноносцы сделали попытку атаковать «Ретвизан». Но их атака была отбита. Затем, в 1 час 30 минут, русские прожекторы осветили идущие на рейд пароходы-брандеры. По ним открыли огонь береговые батареи, «Ретвизан» и другие корабли эскадры. Брандеры не достигли своей цели: три из них были уничтожены, два, намеревавшиеся таранить «Ретвизан», были остановлены в нескольких десятках метров от броненосца и выбросились на берег. Обнаруженные на отдалении военные корабли были отогнаны огнем с берега и с броненосца. Эти действия, координировавшиеся на «Ретвизане» капитаном 1-го ранга Эдуардом Щенсновичем, сорвали японский план закупорки входа во внутренний бассейн Порт-Артура. Бой окончился к 5:45 утра.
Половину прохода в гавань закрывал гигантский броненосец «Ретвизан», который, как известно, еще во время первого боя у Порт-Артура сел на мель, получил пробоины и был переоборудован в плавучую крепость, став важной частью оборонительных сооружений. Для начала японцам требовалось добить один из лучших русских кораблей, чтобы он своим кинжальным огнем не мешал проведению наступательных операций. Риск гибели при управлении брандерами был чрезвычайно велик, поэтому в команду набирались исключительно добровольцы из офицеров и низших чинов. Решить стратегическую задачу согласились почти 80 человек.
Под руководством командующего Объединенным флотом Японии Хэйхатиро Того тщательно разрабатывалась операция с целью обеззащитить Порт-Артур. Согласно плану, ночью незаметно приблизившийся к городу отряд миноносцев должен был отвлечь внимание дозорных кораблей, атаковать находившиеся на внешнем рейде русские корабли и выманить их в море. Одновременно в дело должны были вступить брандеры – нагруженные взрывчаткой транспортные суда, которые подрывались при приближении к противнику, уничтожая его или нанося серьезные повреждения. Отряд из пяти пароходов-брандеров под конвоем миноносцев должен был прорваться к входу на внутренний рейд и затонуть там, заперев большую часть русских кораблей во внутреннем бассейне и блокировав для остальных подступы к Порт-Артуру с моря – тогда японцы развернули бы сухопутную операцию.
Для выяснения судьбы «Енисея» был послан крейсер «Боярин» (331). Однако, не зная точного расположения поставленных минных заграждений, он налетел на мину и подорвался. Капитан Владимир Сарычев приказал срочно покинуть корабль. Как выяснилось, пустое судно дрейфовало еще два дня, пока не затонуло после второго подрыва. Его вполне можно было попытаться спасти, однако капитан продемонстрировал малодушие. После оперативно проведенного следствия суд признал Сарычева «виновным в том, что он при получении крейсером пробоин недостаточно убедился в плавучести судна и благодаря этому не принял должных мер к спасению такового, последствием чего было спешное снятие с крейсера команды и оставление судна. Небрежности же или неосторожности в действиях командира по управлению крейсером, которые были причиной гибели последнего, судом в обстоятельствах дела не было усмотрено».
Его перевели командовать морскими батареями входа на внутренний рейд Порт-Артура.
Японское командование считало взятие Порт-Артура ключом к победе в войне. Однако после первых морских боев взяло передышку – вновь атаковать потрепанную русскую эскадру японцы долгое время не решались. В этих условиях русские преподнесли им поистине царский подарок. Понимая необходимость защитить подступы к Порт-Артуру, главнокомандующий сухопутными и морскими силами России адмирал Евгений Алексеев приказал начать минные постановки. Тихоокеанская эскадра располагала на тот момент только двумя минными транспортами. Один из них, «Енисей» (команда – 317 человек), отправился на реализацию задачи. Моряки установили около 400 мин, когда увидели, что две из них всплыли. Недостаточная опытность в обращении с новым видом оружия привела к трагедии. 11 февраля при попытке уничтожить всплывшие мины «Енисей» был снесен течением на собственное минное поле, подорвался и затонул. Погибли 89 членов команды, в том числе капитан 2-го ранга Владимир Степанов, до последнего помогавший эвакуировать раненых и отказавшийся покидать судно.
А 9 февраля Россия понесла первые безвозвратные потери в боевых судах. После героического, но по-большому счету бессмысленного боя у Чемульпо капитаны «Варяга» (экипаж – 554 человека) и «Корейца» (179) приняли решение уничтожить свои корабли, чтобы те не достались врагу. Подвергшийся значительным разрушениям крейсер был затоплен, а почти не пострадавшая канонерская лодка – затоплена.
Как мы уже рассказывали в одном из предыдущих онлайнов, японский флот без объявления войны атаковал стоявшие на внешнем рейде у Порт-Артура русские корабли в ночь на 9 февраля (по новому стилю). Командование оказалось совершенно не подготовлено к такому сценарию и разрешило открыть огонь, когда несколько судов уже были торпедированы. Тем не менее, русские отбились, хотя два лучших и самых сильных броненосца, гордость флота «Цесаревич» и «Ретвизан» (команда обоих – по 743 человек), а также бронепалубный крейсер «Паллада» (519) получили тяжелые повреждения и были выведены из строя. Отныне Россия утрачивала превосходство на море, где начинала царить сохранившая свои лучшие корабли Япония.
25 февраля 1904 года (по новом стилю) Тихоокеанская эскадра русского флота потеряла пятый корабль в войне с Японией, которая продолжалась лишь чуть более двух недель. Просчеты командования и бюрократические проволочки в тылу поставили страну на грань катастрофы уже на первом этапе дальневосточной кампании. И только героизм моряков удерживал ситуацию от того, чтобы стать безвыходной для русских. В своем очередном онлайне, посвященном событиями 115-летней давности, «Газета.Ru» рассказывает о том, как русские матросы и морские офицеры сдерживали натиск японцев на Порт-Артур – главную военно-морскую базу России в Желтом море.