11 ноября 1918 года в 5 часов 20 минут утра по среднеевропейскому времени в штабном вагоне маршала Франции Фердинанда Фоша, установленном на рельсах посреди Компьенского леса, было подписано перемирие между Антантой и Германией — последней не капитулировавшей участницей блока Центральных держав. Документ вступал в силу с 11:00 и завершал боевые действия Первой мировой войны, или, как говорили в ту эпоху, — Великой войны. Германская империя, в которой вовсю бушевала революция, а кайзер Вильгельм II уже был свергнут и бежал в Голландию, терпела унизительное поражение, вынужденно обязывалась отвести свои войска, оставить обширные территории и передать огромное количество оружия и военной техники. Окончательно условия сдачи страны, признанной победителями главной виновницей в развязывании войны, утвердили и ратифицировали в июне следующего года в Версальском дворце.
Командующий союзными силами маршал Фош и представитель Великобритании адмирал Росслин Уимисс координировали свои действия с правительствами в Париже и Лондоне, а также с американским президентом Вудро Вильсоном.
Еще одна ключевая участница Первой мировой Россия не была приглашена в Компьен и не рассматривалась в качестве победительницы даже частично.
Ее отсутствие в итоговом лагере триумфаторов является крупнейшей катастрофой отечественной истории, ведь по степени вовлеченности в боевые события, по расходам и людским потерям Россия превосходила остальные страны.
Из всех государств Антанты она начала воевать самой первой: уже 1 августа 1914 году Германия объявила войну Российской империи, «вызов» французам последовал лишь два дня спустя. Еще через сутки в дело вступили британцы. США и вовсе включились в войну 6 апреля 1917 года, когда исход кампании уже не вызывал сомнений.
Как следует из материалов книги «Россия и СССР в войнах XX века. Потери вооруженных сил. Статистическое исследование» под редакцией Григория Кривошеева, на момент выхода России из войны по инициативе большевистского правительства, законность которого оспаривалась многими как внутри страны, так и за ее пределами, численность армии составляла 7 млн человек (против 3,9 млн у Великобритании и 4,43 млн у Франции на момент Компьенского перемирия). После проведения объявленной Николаем II 31 июля (по новому стилю) 1914 года мобилизации русские выставили в начальной фазе войны 5,338 млн воинов, французы — 3,781 млн, британцы – 1 млн. Наконец, за весь период участия в Первой мировой в Русскую императорскую армию (РИА) были призваны 15,8 млн, в британскую — 4,9 млн, во французскую — 6,8. Иными словами, на фронт ушла половина трудоспособных мужчин России.
По состоянию на июнь 1917 года из 521 дивизии, которыми располагала Антанта, 288 были русскими — это 55,3% всех союзных сил.
Несравнимы с союзниками и безвозвратные потери страны — 1,8 млн только военных по современным данным.
Восточный фронт, где воевала Россия, был длиннее, интенсивнее и насыщеннее Западного. Если французы противостояли германцам, то у русских был еще один сильный противник — Австро-Венгрия. Кроме того, в Персии и Закавказье (Кавказский фронт) РИА боролась — причем весьма успешно — с войсками Османской империи.
Бои в Европе нельзя назвать однозначно удачными для России. Однако в глобальном плане ее усилия, безусловно, послужили общему делу. Так, бесспорно в актив РИА (хотя и с отдельными неудачами) заносится Галицийская операция в августе-сентябре 1914 года с занятием восточной части одноименной территории и Буковины, а также чуть позже Перемышля после длительной — и крупнейшей в войне — осады.
Активность России заставляла германцев и австро-венгров держать на Востоке крупные силы, лишая Центральный блок возможности укрепить Западный фронт. Результат на одном направлении нельзя рассматривать в отрыве от событий на другом театре военных действий. Например, английские и французские войска, скорее всего, не выиграли бы Марнское сражение (5-12 сентября 1914-го), не будь кайзеровская армия отвлечена на Восточном фронте. Россия в Галиции в немалой степени способствовала «чуду» Англии и Франции на Марне, что сорвало наступательный план Германии по разгрому французов.
Брусиловский прорыв в мае-сентябре 1916 года прямо перекликается с «Верденской мясорубкой»: французский историк Эдуар Юссон на днях напомнил в своей колонке, что именно благодаря русским его соотечественникам вновь удалось избежать поражения. Впрочем, и без него хорошо известно, что успешные операции РИА несколько раз существенно облегчали положение французов.
Собственно, названный именем генерала Алексея Брусилова прорыв остался крупнейшим сражением Первой мировой по суммарным потерям (сюда входят и пленные) — около 500 тыс. человек у русских и от 900 тыс. до 1,4 млн у Центральных держав (Германия, Австро-Венгрия, Турция).
Кстати, бок о бок с англо-французскими войсками под Верденом бились русские. С весны 1916 года и вплоть до Февральской революции 1917-го на Западном фронте, конкретно на территории Франции и Греции воевал экспедиционный корпус РИА. Первоначально его численность должна была составить 400 тыс. человек, однако на фоне больших потерь ограничилась 750 офицерами и 45 тыс. нижних чинов. Высадка русских в порту Марселя произвела большое впечатление на французов. На Салоникском фронте русскими формированиями командовал виднейший в будущем лидер Белого движения в Сибири и на Дальнем Востоке Михаил Дитерихс.
Приведенные факты наглядно подтверждают, что в Первой мировой войне Россия была, мягко говоря, не статистом. Однако по итогам была наделена самым низким статусом, и это, кажется, устраивало и победителей, и проигравших.
Заключительные годы войны совпали с внутренними шараханьями России. Сменявшие друг друга политические режимы с диаметрально противоположными идеологиями имели разные взгляды на развитие событий. Много раз менялся верховный главнокомандующий: первый год функции выполнял двоюродный дядя Николая II великий князь Николай Николаевич, затем сам император, а после его отречения — генерал Михаил Алексеев, генерал Алексей Брусилов, генерал Лавр Корнилов (все трое считаются крупнейшими военачальниками страны начала XX века), министр-председатель Временного правительства Александр Керенский, генерал Николай Духонин в качестве и. о. и, наконец, большевистский главковерх прапорщик Николай Крыленко.
Временное правительство во внешней политике продолжало линию императорской власти, провозглашая «войну до победного конца».
Однако боеспособность армии была подорвана введением солдатских комитетов, общей усталостью и распропагандированностью нижних чинов. При кабинетах князя Георгия Львова и Керенского Россия уже не добивалась существенных успехов. На этом этапе выделяется Июньское наступление. Последним крупным сражением армии и флота в Первой мировой стала Моонзундская операция 12-20 октября 1917 года, в результате которой немцы заняли стратегически важный архипелаг в Балтийском море.
До марта 1918 года, когда в Брест-Литовске был подписан сепаратный мирный договор с Германией, новые власти запрещали войскам вести боевые действия и активно занимались демобилизацией. Отказавшийся подчиниться большевикам, требовавшим в одностороннем порядке прекратить войну на Восточном фронте и вступить в переговоры с Центральным блоком, генерал Духонин поплатился за свое решение жизнью.
Лидеры объявившего себя новым правительством большевистско-левоэсеровского Совнаркома взяли курс на срочный выход из войны и замирение с Германией практически любыми средствами. При этом договор от 5 сентября 1914 года категорически запрещал союзникам заключать сепаратный мир или перемирие. Ошибочно считать, что за немедленный выход из войны высказывались все большевики. Это была позиция Владимира Ленина, которого конспирологи любят называть «немецким шпионом», и его ближайших соратников. Лев Троцкий предлагал затягивать переговорный процесс и руководствовался принципом «ни войны, ни мира». Так называемые левые коммунисты — широкая группа внутрипартийной оппозиции (среди них были такие видные деятели, как Феликс Дзержинский, Николай Бухарин и Михаил Фрунзе) считали принципиально недопустимым мир с империалистами и требовали продолжения войны. В изменившихся обстоятельствах немецкое командование перебросило дивизии с Востока на Западный фронт, организовав наступление, которое стало последней надеждой на перелом.
Ленин хотел мира «без аннексий и контрибуций», однако перед лицом продвижения немцев и угрозой захвата Петрограда были приняты унизительные условия, которые даже сам вождь революции называл «похабщиной».
С подписанием договора Россия обязывалась вывести свои войска из Финляндии, Украины (Киев занимали немцы) и Османской империи, признать УНР, передать туркам Батум, Карскую область и Ардаган, отказаться от претензий на Прибалтику и отдельные земли Белоруссии, разоружить армию и флот. В своей европейской части страна теряла 26% территорий с населением 56 млн человек, где находилось около 30% обрабатываемой сельскохозяйственной земли, 33% текстильной промышленности и т. д.
Пост главкома в армии РСФСР упразднялся. Впрочем, большевики не доверяли Германии даже после Бреста, что доказывает формирование на бывшей фронтовой линии так называемых частей завесы, которая должна была препятствовать возможному продвижению вглубь страны иностранных войск.
13 ноября 1918 года советский ВЦИК аннулировал сепаратный мир с немцами на фоне подписания договора в Компьенском лесу. Благодаря капитуляции Германии и Ноябрьской революции в этой стране геополитического крушения России не случилось — вражеские войска начали отходить с оккупированных земель.
Неприглашением российского представителя в компьенский вагон Антанта фактически признавала большевистскую власть, с которой речь о союзнических обязательствах, понятное дело, не шла. По состоянию на ноябрь 1918-го в России существовали и другие крупные политические центры — как на Востоке, так и на Юге, где в Гражданской войне с большевистской Красной армией воевала Добровольческая армия во главе с Антоном Деникиным и другими прекрасно знакомыми союзникам по Первой мировой генералами.
Англичане вели себя по отношению к этой структуре двусмысленно: с одной стороны, неоднократно заявляли о поддержке, с другой — прямо противодействовали операции осени 1918 — зимы 1919 годов по взятию Сочи, Гагры и других городов Черноморского побережья.
Они оказывали Белому движению помощь оружием и боеприпасами, когда видели это выгодным для себя, но колебались с признанием Добровольческой армии правопреемницей РИА и, соответственно, союзной силой. Официального признания Антантой добровольцев и выросших на их базе ВСЮР (Вооруженные силы Юга России, контролировавшие Кубань, Крым, территории Донского края и Украины) так и не состоялось. Очевидно, британцы очень боялись поставить «не на тех» — и в итоге навсегда разрушить отношения с победившей стороной.
Тем не менее, генерала Деникина в 1947 году похоронили в США как главнокомандующего союзной армией с воинскими почестями — когда это уже ничего не значило с политической точки зрения, американцы соблюли этикет, косвенно признав за бывшим Белым движением право находиться в Антанте и, следовательно, в лагере победивших в Первой мировой войне.