Сто лет назад на обширных территориях России бушевала Гражданская война. Положение захвативших власть в стране большевиков в начале сентября было близким к катастрофическому. С фронтов приходили неутешительные вести. На восточном направлении красные теряли плацдарм за плацдармом. Дальний Восток, Сибирь и Урал практически полностью перешли под контроль антибольшевистских сил. На севере при поддержке английских интервентов разворачивали успешное наступление белогвардейские части.
На юге стремительно набирала мощь Добровольческая армия генерала Антона Деникина. Сюда ежедневно стекались противники красных всех мастей.
Кроме того, сохранялась оккупация германо-австрийскими войсками Украины, Крыма и части современной Ростовской области.
Мало кто сомневался, что большевики продержатся во главе государства недолго. Их падения ждали в течение ближайших месяцев, если не недель. Тем более, советское правительство оставалось фактически обезглавленным после покушения на Владимира Ленина 30 августа.
Советам требовались экстренные меры, прежде всего, по укреплению боеспособности армии. В этой критической ситуации ВЦИК под председательством Якова Свердлова принял 2 сентября постановление о превращении страны в «военный лагерь».
«Лицом к лицу с империалистическими хищниками, стремящимися задушить Советскую республику и растерзать ее труп на части, лицом к лицу с поднявшей желтое знамя измены российской буржуазией, предающей рабочую и крестьянскую страну шакалам иностранного империализма, Центральный исполнительный комитет Советов рабочих, крестьянских, красноармейских и казачьих депутатов постановляет: Советская республика превращается в военный лагерь», — говорилось, в частности, в сообщении.
На основании документа провозглашалось создание Революционного военного совета (РВС) с одним главнокомандующим.
Однако предусматривался коллегиальный характер принятия важнейших решений. РВС было поручено взять на себя военное командование и политическое руководство всеми советскими фронтами. Впоследствии «филиалы» принципиально новой для отечественной военной традиции структуры появились при каждой армии.
Принять смелую «реформу» смогли не все. Так, некоторые «царские» генералы, после революции перешедшие на сторону большевиков, просили отозвать их из действующих войск. Воспитанные на жестком единоначалии в армии, они не могли принять институт политруков, как и коллегиальное обсуждение приказов. Особенно претило военным вмешательство в армейские дела «некомпетентных» гражданских специалистов.
По задумке ВЦИК предполагалось, что поддержанная трудовым населением страны рабоче-крестьянская армия «раздавит и отбросит империалистических хищников, пожирающих почву Советской республики». Против врагов планировалось направить «все силы и средства».
«Все граждане, независимо от занятий и возраста, должны беспрекословно выполнять те обязанности по обороне страны, какие будут на них возложены советской властью», — подчеркивалось в постановлении.
Председателем Реввоенсовета был единогласно назначен нарком по военным делам Лев Троцкий. Он оставался на важнейшем посту вплоть до своей опалы в начале 1925 года. Командование всеми фронтами доверили бывшему полковнику Русской императорской армии Иоакиму Вацетису.
РВС были переданы беспрецедентно широкие полномочия. Созданный орган разрабатывал и утверждал планы военных операций, отдавал команды, проводил политическую и просветительскую работу с личным составом, отвечал за снабжение, был наделен функциями военно-революционного трибунала. В отдельную структуру Реввоенсовета был выделен морской отдел.
Помимо председателя, его заместителей и главкома, количество членов РВС в разные периоды варьировалось от двух до 13 человек. Вплоть до его расформирования 20 июня 1934 года через Реввоенсовет прошли 53 участника. В массе своей это были виднейшие деятели большевистской партии и Красной армии своего времени.
С учреждением Реввоенсовета связаны поворотные для красных моменты Гражданской войны.
Уже 10 сентября 1918 года 5-й армии и частям 2-й армии Восточного фронта РККА под общим командованием Троцкого удалось взять Казань, которую обороняли силы Народной армии КОМУЧа (Комитета членов Всероссийского Учредительного собрания) во главе со знаменитым (в будущем) белогвардейским лидером Владимиром Каппелем.
Это была первая успешная крупная операция красных в Гражданской войне.
Дееспособность новой вертикали управления не в последнюю очередь объясняется чрезвычайно жесткими мерами РВС по поддержанию дисциплины и порядка. Так, под Казанью Троцкий активно практиковал массовые расстрелы по примеру древнеримской децимации, когда после поражения в битве каждого десятого легионера в строю насмерть забивали камнями.
Троцкий никогда не скрывал беспрецедентные для XX века порядки в своих войсках, а, напротив, даже гордился ими, с удовольствием вспоминая в мемуарах.
«Коммунисты убеждали, разъясняли и подавали пример, — писал председатель РВС. — Но было ясно, что одной агитацией не сломить настроения, да и обстановка оставляла слишком мало времени. Надо было решиться на суровые меры. Я издал приказ, напечатанный в типографии моего поезда и оглашенный во всех частях армии. «Предупреждаю: если какая-либо часть отступит самовольно, первым будет расстрелян комиссар части, вторым — командир.
Мужественные, храбрые солдаты будут поставлены на командные посты. Трусы, шкурники и предатели не уйдут от пули. За это я ручаюсь перед лицом Красной армии».
Свои мотивы Троцкий оправдывал «угрозой революции», которая, по его мнению, в начале осени 1918-го могла окончательно захлебнуться.
«Ее территория сузилась до размеров старого московского княжества. У нее почти не было армии. Враги облегали ее со всех сторон. За Казанью наступала очередь Нижнего. Оттуда открывался почти беспрепятственный путь на Москву… Сочетанием агитации, организации, революционного примера и репрессии был, в течение нескольких недель, достигнут необходимый перелом. Из зыбкой, неустойчивой, рассыпающейся массы создалась действительная армия… Казань взята была 10 сентября. Через два дня соседняя 1-я армия взяла Симбирск», — с удовлетворением отмечал нарком.
Деятельность Реввоенсовета популяризировалась в СМИ и творчестве. В песне «Красная армия всех сильней» Самуила Покрасса и Павла Горинштейна есть строки, характеризующие значение органа во время войны:
«Красная армия, марш, марш вперед!
Реввоенсовет нас в бой зовет.
Ведь от тайги до британских морей
Красная армия всех сильней!»
Повесть «Р. В. С.» занимает важнейшее место в наследии пролетарского писателя Аркадия Гайдара.
Тем не менее, до определенного момента историки предпочитали не оценивать роль РВС в победе в Гражданской войне, да и вообще его «не замечали». Дело в том, что большинство членов Совета погибли в репрессиях 1937-1938 годов, были объявлены «врагами народа», а их имена исключались из учебников, документов и энциклопедий.
Что же до Троцкого, то он на десятилетия безоговорочно стал в стране «плохим парнем» номер один.
Наверное, очень повезло такой глыбе, как второй предреввоенсовета и наркомвоенмор СССР Михаил Фрунзе, который ушел из жизни в 1925 году и избежал попрания своей репутации. Другого крупнейшего военачальника Гражданской войны, главкома ВС в 1919-1924 годах Сергея Каменева, правда, «ранняя» смерть (в 1936-м) не спасла. В участии в фашистском заговоре его обвинили заочно, через несколько лет после погребения.
Всю адскую мощь репрессивной машины НКВД прочувствовали на себе перед гибелью такие, казалось, неприкосновенные и практически обожествленные ранней пропагандой фигуры, как маршалы Михаил Тухачевский и Александр Егоров, командармы Иероним Уборевич и Иона Якир, партийный деятель Владимир Антонов-Овсеенко и даже сам Вацетис.
Сохранить жизнь и преувеличить свое влияние в стране из членов РВС удалось единицам. Это рядовой член Совета в 1918-1919 и в 1920-1922 годах товарищ Сталин, маршалы Климент Ворошилов и Семен Буденный...