С сентября 1941 года в окрестностях оккупированного немцами поселка Корюковка Черниговской области сформировалось партизанское движение, которое возглавил Герой Советского Союза Алексей Федоров. В феврале 1943 года партизанское соединение Федорова вернулось с Брянщины в Корюковку. Партизаны начали сбор продовольствия в окрестных селах, устроили несколько мелких акций против оккупантов. В ответ на это немцы сожгли соседние села — Тихоновичи, Гуту Студенецкую.
В ночь на 27 февраля 1943 года отряды партизанского соединения Федорова провели операцию по разгрому гарнизона неприятеля. В основном он состоял из венгерских солдат. Оккупантов партизаны уничтожили в бою, уцелела лишь группа, засевшая в кирпичном здании больницы. Удалось освободить ожидавших смерти заложников, 97 человек. Также партизаны подорвали мастерские и склад горючего, устроили диверсию на железнодорожном узле.
Ответственность за действия партизан оккупанты переложили на мирное население.
Позже, на Нюрбергском процессе, их действия были квалифицированы как военные преступления.
Утром 1 марта 1943 карательный отряд немцев и украинской вспомогательной полиции окружил деревню. Под предлогом проверки документов людей сгоняли в помещения — школы, театр, клуб, поликлинику. Там их расстреливали партиями по 50-100 человек независимо от возраста и пола. 2 марта забитые трупами дома (только в ресторане более 500 тел) начали поджигать, но убийства продолжались.
«Моя маленькая дочь лежала у меня на груди, когда в нас начали стрелять в ресторане. Загоняли как скот на бойню... Фашист попал мне в глаз... И я больше ничего не помню. Трое моих детишек были убиты. Даже похоронить их не удалось... Сожгли их проклятые палачи», — вспоминал очевидец событий Евгений Рымарь.
«В нашем доме убили 18 женщин и двух младенцев, невестка Галя сидела убитая с маленькой дочерью за столом, а трехлетнего сына, наверное, ранили, потому что были маленькие кровавые следы... — писала помощница комиссара соединения по комсомолу Мария Скрипка. — Мужа, отца, мать, сестру, дочь моей подруги Тани убили, ее саму ранили в рот. Она видела окровавленные трупы.
Когда немцы подожгли дом, убежала и спряталась в яме, слышала стоны соседей, детей. Вечером она пошла в лес и пришла к нам в партизанский отряд. К соседу согнали до 40 женщин, мужчин и маленьких детей, облили дом керосином и подожгли. Кто вылезал из огня, тех расстреливали из автоматов. В райцентре Корюковки собрали людей в столовой, сказали, проверят документы. Каждый стоял с документами наготове, зашли двое карателей, пустили несколько автоматных очередей, потом подожгли. Кровь из столовой текла по земле рекой. В церкви поп собрал 500 человек, думал, спасутся. Стали молиться, немцы зашли, перебили всех из автоматов и попа убили.
Три дня горела Корюковка, три дня лилась кровь в Корюковке, три дня стояли душегубы в Корюковке, пока не спалили и не перебили до 7000 человек. Днем и ночью краснели языки пламени над Корюковкой, их было видно даже из леса».
Карательные отряды прочесывали село и, находя спрятавшихся людей, живьем заталкивали их в горящие дома. Не затихали пулеметные очереди на улице. Уже к вечеру 2 марта от Корюковки почти ничего не осталось. Из почти 1300 зданий уцелело лишь десять.
«Накануне мы с женой решили перебраться на квартиру в Алексеевку, — вспоминал выживший священник Всеволод Дагаев. — И я пошел, чтобы найти подводу для перевозки вещей. Когда вернулся, меня не пропустили, начали по мне стрелять. Я зашел в дом метрах в десяти от ресторана. Когда убедился, что проклятые фашистские палачи уехали, зашел в ресторан и увидел там горы убитых людей и лужи крови. В Алексеевке, куда я пошел сразу после этого, было то же самое: в домах и просто во дворе лежало по 20-30 трупов. Часть домов с трупами гитлеровцы сожгли в первый день. На второй день продолжалось то же самое. Были случаи, когда людей живыми бросали в огонь».
Выжившие убежали в лес, но спустя несколько дней часть из них — в основном старики — решила вернуться. Вернулись и каратели. 9 марта они выгнали стариков из домов. Часть из них сожгли в сарае, облив керосином. Часть — в печи для обжига кирпича.
По данным областной комиссии по расследованию по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков в Корюковке, за два дня немецкие оккупанты и их приспешники из местного населения уничтожили по меньшей мере 6700 человек (5612 тел остались неопознанными). Судмедэксперты установили, что
люди были убиты «путем расстрела из автомата, расстрела из станкового пулемета, физического насилия тупым оружием с раздроблением костей черепа и позвоночного столба в шейной области, сжиганием живых людей».
Историки Сергей Павленко и Сергей Бутко считают, что партизаны могли спасти хотя бы часть населения. По их словам, в соседних селах в это время находилось 12 партизанских отрядов общей численностью 5,5 тыс. бойцов. Количество карателей при этом не превышало 500 человек.
«Не было команды. Мы только наблюдали», — якобы признавался потом один из партизан.
Подразделения Красной армии прибыли в Корюковку через две недели, 19 марта. Но встречать освободителей уже было некому.
Сейчас о Корюковской трагедии напоминает Парк Памяти воинам Великой Отечественной войны, где установлены каменные знаки с названиями уничтоженных сел.
В конце 2010 года на средства Черниговской облгосадминистрации был выпущен сборник документов и воспоминаний очевидцев «Корюковка, 1943: преступление против человечности», правда, тиражом всего 500 экземпляров.