24 марта ушел из жизни последний из пяти братьев, сыновей известного государственного деятеля СССР Анастаса Микояна — Степан Анастасович Микоян. Ему было 94 года, и он был старшим среди братьев. Самый стойкий. Была в советские времена такая шутка:
Единица стойкости — один Микоян.
Армения дала миру много известных имен. В ней гордятся маршалом Иваном Баграмяном, композитором Арамом Хачатуряном, а также братьями Анастасом и Артемом Микоянами.
Горное село Санаин стоит в одном из живописных мест Лорийской области на берегу реки Дебед. Оно известно своим монастырским комплексом, имевшим в IX–X веках всемирную славу просветительского центра христианства. Другой достопримечательностью этого села является необычный памятник, с настоящим боевым самолетом — МиГ-21. Такой памятник тут неслучаен, ведь именно в этом селе родились Анастас и Артем Микояны.
Сыновья Анастаса и его младший брат посвятили свою жизнь авиации: Степан, Алексей и Владимир стали летчиками, а Артем и его племянник Вано — авиаконструкторами. Благодаря особой благодарности России сынам Армении этот самолет встал на пьедестал как символ российско-армянской дружбы.
По-разному сложилась судьба авиаторов из семьи сельского плотника Ованеса Микояна, но все они оставили свой след в истории российской авиации и космонавтики.
Братья-летчики воевали в небе Великой Отечественной. Они могли воспользоваться «покровительством» отца и отсидеться в тылу, но в не в традиции семьи Микоян было избегать трудностей (теперь такое воспитание называют почему-то спартанским).
В 1942 году в небе Сталинграда погиб Владимир, его в 1943-м заменил Алексей. Старший — Степан Анастасович — защищал небо Москвы в 1941-м, воевал над Сталинградом и Ленинградом и в составе 12-го гвардейского истребительного авиационного полка ПВО
вместе с братом Алексеем закончил войну с двумя боевыми орденами в звании капитана.
Алексей Анастасович после войны продолжил служить в боевых частях ВВС СССР, был командующим 14-й воздушной армией Прикарпатского военного округа и завершил службу в звании генерал-лейтенанта.
Степан Анастасович, желая быть на грани опасности и разумного риска, стал летчиком-испытателем в Научно-испытательном институте ВВС (теперь это 929-й Государственный летно-испытательный центр Министерства обороны им. В.П. Чкалова). Вспоминая об этом, он так описал реакцию своего отца: «Когда я решил стать летчиком-испытателем, он опять не пытался мне помешать, хотя некоторое его беспокойство я все же чувствовал. Помешать мне было очень просто — достаточно ему было только намекнуть главкому ВВС. Только позже, когда он уже был на пенсии, стало заметно его беспокойство за нас, особенно когда мы ему рассказывали о некоторых (не обо всех) наших трагических потерях».
Степан Микоян испытывал самолеты не только из ОКБ Микояна, но и экспериментальные аппараты из КБ Сухого и Яковлева,
освоил более сотни типов летательных аппаратов (в том числе все их модификации) и налетал около 3400 часов.
В один момент его судьба сложилась так, что он внес свою лепту и в становление отечественной космонавтики. Дело в том, что во время испытаний МиГ-25 «решительный и стойкий» Степан Микоян сработался с будущим конструктором «Бурана» — Глебом Лозино-Лозинским.
Как известно, МиГ-25 — это уникальный авиационный проект сверхзвукового самолета-перехватчика, который разрабатывался для перехвата скоростных бомбардировщиков ХВ-70 «Валькирия» и В-58 «Хастлер», а также самолета-разведчика SR-71 США, который безнаказанно летал над территорией СССР. Быстро взлететь, догнать и сбить — вот три основных задачи, которые были в технических требованиях командования ВВС. Именно большие скорости (свыше 3000 км/ч) повлекли пересмотр традиционной конструкции самолетов-перехватчиков в ОКБ Артема Микояна — самолет получил два мощных двигателя, два хвостовых киля и цельнометаллический корпус.
Ко всему этому приложил руку Глеб Евгеньевич как ведущий конструктор ОКБ-155 (ныне РСК «МиГ»), который отличался твердым и требовательным характером, а его рабочий день, длившийся по 16–18 часов, был обычным явлением. Ведь и глава ОКБ Артем Ованесович Микоян часто задерживался на работе до первых петухов. Как потом говорили про Микоянов и Глеба Евгеньевича, «они сошлись характерами».
По-разному наградила судьба за этот самолет его создателей: Артем Микоян надорвал свое здоровье и умер 9 декабря 1970 года, Глеб Евгеньевич получил Героя Социалистического Труда,
а Степан Анастасович за успешно проведенную программу госиспытаний стал Героем Советского Союза.
Вскоре Глеб Евгеньевич возглавил Научно-производственное объединение «Молния», которое было образованно в 1976 году в Москве для создания конструкции планера будущего «советского шаттла» — МКК «Буран». Такая работа уже была знакома Лозино-Лозинскому, так как в стенах КБ Артема Микояна он возглавлял проект «Спираль», результатом которого стала разработка двухступенчатой авиационно-космической системы выведения полезных грузов на орбиту, в том числе и военного назначения.
Когда работы по «советскому шаттлу» дошли до натурных испытаний атмосферных прототипов, в качестве руководителя летно-испытательной программы будущего «Бурана» Глеб Евгеньевич предложил кандидатуру Степана Микояна.
Вот как это описал в своей книге «Воспоминания военного летчика-испытателя» сам Степан Анастасович: «Еще в начале 1977 года Г.Е. Лозино-Лозинский через своего заместителя Геннадия Петровича Дементьева предложил мне перейти в НПО «Молния». Сначала я отказывался, так как хотел продолжать работать в испытательном институте и летать. Но когда я понял, что следующая медицинская комиссия, очевидно, окончательно отстранит меня от полетов, то дал согласие».
Таким образом, с апреля 1978 года Степан Анастасович стал заместителем главного конструктора московского НПО «Молния» по летным испытаниям.
Он руководил всеми летными испытаниями атмосферного аналога корабля «Буран», технической и тренажерной подготовкой летчиков-испытателей из отряда Игоря Волка.
Принимал участие в проектировании систем жизнедеятельности экипажа космического челнока. Во время первого орбитального полета корабля «Буран» 15 ноября 1988 года, который проходил в автоматическом беспилотном режиме, Степан Анастасович был ответственным за контроль управления кораблем на самом ответственном участке — снижения и посадки.
«Всех охватила необычайная радость, когда вдруг, уже перед самой полосой, точно по курсу, из облаков показался корабль, и еще большая — когда он выполнил выравнивание и классически приземлился»
— так об этом моменте вспоминал Степан Анастасович.
Напряженная работа летчиком-испытателем и руководство испытаниями «Бурана» не смогли сломить «стойкого» Степана Анастасовича (вспомним, единица стойкости — один Микоян), после ухода на пенсию он долго вел активную общественную и публицистическую деятельность на радио и телевидении, снялся в четырех фильмах, написал три книги…
В Москве есть памятник летчикам-испытателям, Степан Анастасович попросил поэта Роберта Рождественского сочинить надпись для его стелы, используя его известные строки «Вспомним всех поименно…», в результате получилось четверостишие:
<6>Вы в небо ушли, растаяв в далекой облачной мгле.
Память о вас осталась в наших сердцах на земле.
Помним всех поименно, горем помним своим.
Это нужно не мертвым, это надо живым.
Степан Анастасович Микоян покорил небо мигом и ушел в космос как «Буран», оставшись в нашей памяти стойким и непревзойденным…
Микояны — все, повторюсь все — верой и правдой служили России!
При этом вели очень скромный образ жизни: не катались по зарубежным курортам, не возили собачек в самолетах, не собирали коллекцию дорогих часов, не награждали себя множеством наград и званий академий всех наук, не выписывали себе многомиллионные премии... Работали по 16–18 часов, каждый на своем посту, зачастую без отпусков и выходных... Поистине — верные сыны России и Армении.