До «суда над судьями»
Впервые о международном военном трибунале над нацистами в СССР говорилось еще 14 октября 1942 года. В официальном заявлении советского правительства «Об ответственности гитлеровских захватчиков и их сообщников за злодеяния, совершаемые ими в оккупированных странах Европы» были, например, такие слова: «Советское правительство одобряет и разделяет выраженное в полученной им коллективной ноте законное стремление обеспечить передачу в руки правосудия и привлечение к ответственности виновных в указанных преступлениях и приведение в исполнение вынесенных приговоров. Советское правительство готово поддержать направленные к этой цели практические мероприятия союзных и дружественных правительств и рассчитывает, что все заинтересованные государства будут оказывать друг другу взаимное содействие в розыске, выдаче, предании суду и суровом наказании гитлеровцев и их сообщников, виновных в организации, поощрении или совершении преступлений на оккупированной территории».
Однако лидеры США и Великобритании не сразу согласились на юридическое разбирательство.
Так, Уинстон Черчилль предлагал расстреливать главных преступников без суда. Франклин Рузвельт не был против трибунала, но отмечал, что на нем недопустимо присутствие корреспондентов и фотографов.
В конечном итоге все вышло так, как хотел Советский Союз: на лондонской конференции страны-победительницы (Великобритания, СССР, США и Франция) приняли решение о проведении международного суда. На процессе, несмотря на недовольство американского лидера, присутствовало около 240 журналистов.
На международном военном трибунале в немецком городе Нюрнберге представители стран-победительниц судили 24 главных преступников Третьего рейха — за исключением Адольфа Гитлера, Йозефа Геббельса и Генриха Гиммлера, покончивших жизнь самоубийством. Один из подсудимых — Мартин Борман — обвинялся заочно: на тот момент не было известно, что он погиб 2 мая (первая информация об этом появилась лишь в конце 1945 года, останки Бормана были найдены в 1972 году, а окончательное подтверждение по ДНК-экспертизе произошло лишь в 1998 году).
«Геринг притворяется сумасшедшим, льет слезы и требует кокаина»
На скамье подсудимых, в частности, оказались личный архитектор фюрера Альберт Шпеер, министр иностранных дел Германии Иоахим фон Риббентроп, идеолог расизма Юлиус Штрейхер и другие видные нацисты.
«Пришла осень в старую Нюрнбергскую тюрьму, — писал советский сатирический журнал «Крокодил». — Поблекли и ушли геринги и риббентропы. Зарубежные газеты, со слов английского офицера, коменданта тюрьмы, рассказывают, как сейчас проводят время эти арестанты. Сильно похудевший Геринг притворяется сумасшедшим, льет слезы и требует кокаина. Риббентроп тоже играет роль психопата, но у него свой репертуар: он прыгает по камере на одной ноге, с чувством исполняет похабные песенки... Близок день, когда все эти человеческие отбросы предстанут перед судом. Да, в этом году в Нюрнберге ожидается небывалая осень».
«Крокодил» также публиковал на своих страницах серию карикатур на судебный процесс. Мастер политической карикатуры Борис Ефимов лично присутствовал в зале суда и делал зарисовки с натуры. «Когда подсудимых не выводят из зала, случалось подойти к самому барьеру, и, стоя в полутора метрах от Геринга, сосредоточенно на него уставиться, — пишет Ефимов о рейхсмаршале Германе Геринге. — Так в террариуме зоопарка вы близко и пристально изучаете шевелящего своими отвратительными кольцами жирного удава, которого, кстати, очень напоминал Геринг своими холодными злыми глазками пресмыкающегося, лягушачьим ртом, скользящими движениями тяжелого туловища».
Главным обвинителем от Советского Союза выступил Роман Руденко, прокурор Украинской ССР. Руденко подчеркивал, что это был первый случай, когда перед судом предстали преступники, завладевшие целым государством и сделавшие само государство орудием своих чудовищных преступлений.
Так получилось, что открытие Нюрнбергского процесса состоялось 20 ноября 1945 года в отсутствие главного обвинителя от СССР.
Руденко, руководитель советской делегации Горшенин и председатель комиссии Вышинский, вылетевшие из Москвы без запаса времени, опоздали, так как самолет из-за плохой погоды приземлился в Праге, откуда советская делегация добиралась до Нюрнберга на машине.
Руденко занял непримиримую позицию по отношению к нацистским преступникам. Вот выдержки из его обвинительной речи: «Для осуществления задуманных ими злодеяний главари фашистского заговора создали систему преступных организаций, которой была посвящена моя речь. Ныне те, кто поставил целью установить господство над миром и истребление народов, с трепетом ждут грядущего приговора суда. Этот приговор должен настичь не только посаженных на скамью подсудимых авторов кровавых фашистских «идей», главных организаторов преступлений гитлеризма. Ваш приговор должен осудить всю преступную систему германского фашизма, ту сложную, широко разветвленную сеть партийных, правительственных, эсэсовских, военных организаций, которые непосредственно претворяли в жизнь злодейские предначертания главных заговорщиков.
На полях битв человечество уже вынесло свой приговор преступному германскому фашизму. В огне величайших в истории человечества боев героической Советской армией и доблестными войсками союзников были не только разгромлены гитлеровские орды, но утверждены высокие и благородные принципы международного сотрудничества, человеческой морали, гуманные правила человеческого общежития.
Обвинение выполнило свой долг перед высоким судом, перед светлой памятью невинных жертв, перед совестью народов, перед своей собственной совестью. Да свершится же над фашистскими палачами суд народов — справедливый и суровый».
Резкое отношение к подсудимым даже вызвало газетную утку, пущенную в западных газетах: будто бы разъяренный Руденко на одном из последних заседаний выхватил револьвер и застрелил Германа Геринга.
По иронии судьбы утка оказалась в какой-то степени пророческой: в 1953 году, будучи генеральным прокурором СССР, Руденко собственноручно застрелил организатора забастовки политзаключенных на шахте №29 в Воркуте.
Нюрнбергский процесс продолжался вплоть до 1 октября 1946 года. За это время между странами-победительницами не раз возникали споры: например, Великобритания и США не хотели давать подсудимым последнего слова, однако советская и французская стороны настояли на обратном.
Нацисты, зная о нарастающем конфликте между Западом и СССР, надеялись, что наступит новая война и о Нюрнбергском процессе все забудут. По этой причине преступники специально тянули время.
Но все-таки суд оправдал только трех немцев — Ганса Фриче, Франца фон Папена и Ялмара Шахта (впрочем, вскоре все они были осуждены комиссией по денацификации). Остальные деятели Третьего рейха были приговорены или к смертной казни через повешение, или к тюремному заключению. Советские же обвинители возмущались оправданием трех нацистов и пытались убедить коллег заменить пожизненное заключение Рудольфа Гесса, заместителя Гитлера по руководству нацистской партией, на смертную казнь.
«Тех, кто сидит в тюрьме, никогда не производят в мученики»
«Идя на виселицу, большая часть из них сохраняли присутствие духа, — описывает исполнение приговора советский писатель Борис Полевой. — Некоторые вели себя вызывающе, другие смирились со своей судьбой, но были и такие, которые взывали к Божьей милости».
Накануне повешения покончил с собой Герман Геринг, приняв капсулу с цианистым калием.
Кстати, в своем последнем слове преступник заявил: «Я не признаю решения этого судилища... Я рад, что меня приговорили к казни... ибо тех, кто сидит в тюрьме, никогда не производят в мученики».
Приговоренных к заключению отправили в берлинскую тюрьму Шпандау. Именно там личный архитектор фюрера Альберт Шпеер скрупулезно записывал свои мысли и воспоминания на туалетной бумаге и обертках от табака. Охранники тайно переправляли «мемуары» на свободу. Выйдя из тюрьмы, архитектор опубликовал свои записи, которые мгновенно получили всемирную известность.
Позднее Альберт Шпеер утверждал, что сожалеет о сотрудничестве с фюрером.
По заявлению бывшего заключенного, он «не принимал личного участия в тех ужасах, которым способствовала его деятельность» и ничего не знал о холокосте. Но большинство историков склоняется к мнению, что нет никаких оснований верить Альберту Шпееру.
Нюрнбергский процесс, считающийся одним из самых значимых событий мировой истории XX века, не раз критиковался по ряду причин.
Например, юристы высказывались, что неверно было вести судопроизводство от лица потерпевшей стороны. Кроме того, обвинителей можно было судить так же, как и обвиняемых: например, за атомные бомбардировки Хиросимы и Нагасаки к Америке легко применить пункт «Преступление против человечности». Во время Нюрнбергского процесса же о боевом применении ядерного оружия вооруженными силами США упомянуто не было.