— С какого года началась история использования боевых дельфинов?
— Где-то в 1966 или 1967 году. Я не помню, какой из этих годов официальный. В Советском Союзе был создан военный океанариум. Он располагался в Севастополе в Казачьей бухте. Его очень хорошо отстроили — богатое сооружение, вольеры в открытом море, мощные бассейны на берегу — территория была большая. И этот военный океанариум работал до 1991 года. А в 1991 году командир тогдашний этой воинской части принял украинское подданство. И все россияне, которые там работали, потеряли к этому дельфинарию доступ. Правда, не на 100%. Скажем, есть научный сотрудник в МГУ — он продолжал работать там каждое лето.
Сейчас этот океанариум вновь стал российским, на эту тему ведется разговор. Стало известно, что ставятся на баланс дельфины и морские котики, которые там живут.
Поскольку объект всегда относился к Министерству обороны — сначала Министерству обороны Советского Союза, потом — Министерству обороны Украины, теперь Минобороны России взяло под свою крышу этот объект.
— А на протяжении времени, прошедшего с момента распада Советского Союза, велась какая-то деятельность в этом направлении?
— Здесь я совершенно квалифицированно могу сказать, что у украинцев ни черта не получилось. Фактически с 1991 года эти военно-прикладные работы, будем их так называть, попросту прекратились. Людям на жизнь-то не хватало. Я прямой свидетель, что большую часть высококлассных тренеров, которые работали в этом океанариуме, мы забрали к себе. Называлось ООО «Утришский дельфинарий», российское предприятие, у нас была целая сеть дельфинариев в разных городах и за границей. И большая часть тренеров военного дельфинария оказалась у нас в штате.
А на Украине все практически закончилось. Там шла легкая болтовня, но фактически работы все закончились.
Они сначала давали представления на территории Казачьей бухты, но это долго не продлилось — года два, и начальство запретило. Кроме того, делали там и дельфинотерапию. Вот это начинание продержалось все прошедшие с того момента 20 лет.
— Животные тогда использовались для военных целей?
— Такая работа велась во времена Советского Союза. А украинцы оказались в очень тяжелом финансовом положении, и им пришлось прекратить практические все военно-прикладные работы.
— А у нас в России продолжалось это или нет?
— Не имею права отвечать, вот так бы я сказал.
— В чем заключается специфика использования боевых дельфинов? Чему их обучали?
— Практическое использование дельфинов, а также морских котиков, действительно имело место. Речь, в частности, идет о черноморской афалине — Tursiops truneatus ponticus. Белухи — Delphinapterus leucas – практически не использовались.
Было два направления практического использования — охрана и поиск. Вот так же, как собаки — они охраняют объекты и ищут чего-нибудь. Вот точно так же и с дельфинами.
Прежде всего, они охраняли вход в бухту Севастополя. У американцев — вход в бухту Камрань во Вьетнаме. Если кто-то проходит под водой через охраняемую территорию, то дельфины благодаря эхолокации выявляют этот объект и сигнализирует о том, что пора применять меры. Как это было – я видел своими глазами в Севастополе в советское время. Севастопольская бухта огромная, но вход в нее довольно узкий — метров 700 от мыса до мыса. И около этого находился плавающий вольер, в котором находились афалины. Нам показывали — пустили они, собственно, подводного пловца, и дельфин отреагировал: обнаружил его, нажал на педаль. А это привело к тому, что сирена завыла, и сигнальная ракета взмыла в воздух. После этого дельфин нажал на другую педаль, и открыл себе калитку в открытое море и поплыл к этому объекту. Когда подводник увидел дельфина, а это была тренировка, он понял, что был обнаружен и всплыл вместе с дельфином на поверхность. Вот как это конкретно делалось в Севастополе. Аналогичные работы проводились армией США в бухте Камрань, где у них был стоянка кораблей во время войны во Вьетнаме.
Второе направление практического использования дельфинов — это поиск.
У нас дельфины очень хорошо поработали, скажем, оправдали свое существование и затраты на содержание. Особенно, когда обнаруживали учебные торпеды. Во время учебных стрельб торпеды, по идее, не должны теряться. Существует целая серия мер, как их потом отыскивать. В некоторых случаях все срывается, и торпеда пропадает. Тогда стали на торпеды, на всякий случай, ставить ультразвуковые излучатели. И потом в зону, где потеряна учебная торпеда, запускали дельфинов, а те их довольно легко находили. Это пример поиска.
— Какие разработки есть и были у США?
— Когда в 1991 году военный океанариум отошел к Украине, остался без денег и фактически прекратил свое существование, то только военный дельфинарий Соединенных Штатов продолжал существовать и существует сейчас.
Что касается американцев, то во время двух войн в Ираке — во время операции «Буря в пустыне» и во время событий 2003 года – оба раза они привозили с собой дельфинов, которые занимались поиском плавающих мин.
Не поверхностных и не донных, которые лежат на дне, а тех, которые двигаются в морской толще в разных направлениях. Вот эти мины дельфины искали и обозначали их.
— В чем заключается специфика тренировки дельфинов? Сложно ли это?
— Принципы обучения, скажем, собак, медведей, дельфинов, в принципе, простые. Только для обучения дельфинов не используется наказание. Медведя в цирке могут побить, если он там чего-то не сделает, собак тоже бьют, если не слушаются. А дельфинов бить нельзя. Это ни к чему хорошему не приводит.
Это даже не чистая гуманность: если дельфина побить, то работать с человеком он уже не будет, про него можно просто забыть.
А все остальные принципы — выработки навыков, какого-то специального поведения — это обычные процедуры, характерные для всех животных. Да и для людей, между прочим, то же самое.
С какой скоростью идет обучение? Во-первых, это зависит от задачи. Есть задачи сложные, есть задачи простенькие. Во-вторых, зависит от способностей тренера и от его таланта. Здесь тренеры очень различаются индивидуально. Есть очень способные, которые быстро работают, а есть — которые ни черта не умеют и работают очень медленно. Вот специфика обучения.
— А вот касательно различных приборов и экипировки... Что использовалось и применялось? Сейчас, например, появились сообщения о приборах, которые преобразуют обнаружение сонаром дельфина подводной цели в сигнал на монитор оператора.
— Да, эхолокаторы давно существуют у инженеров. Давно известно, что эхолокаторы дельфинов намного совершеннее по своим параметрам и по своим возможностям, чем ныне существующие эхолокаторы, созданные человеком. Поэтому инженеров очень интересует организация и структура, принципы и механизмы работы эхолокаторов у дельфинов. Это одно из основных направлений при работе с дельфинами — особенности работы их эхолокаторов. Потом это все имитируется уже техникой.
Обязательно на дельфинов вешают и дополнительную экипировку.
Когда идет поиск, дельфин, как правило, находит объект, но поднять его не может — рук-то у него нет! Его задача в этом месте, когда он нашел нужный объект — либо торпеда, либо мина, либо еще чего-нибудь, — он в этом месте ставит метку, то есть поплавок. Этот поплавок изначально укреплен на его теле, и дельфину надо его скинуть. Поплавок всплывает, и водолазы уже совершают дальнейшие действия — либо поднимают, либо взрывают. Конечную часть выполняют уже люди. А дельфин только находит и обозначает место, где находится искомый объект.
Использовались дельфины по-разному. Так, были глубоководные станции, куда надо было что-то опустить или что-то оттуда поднять. В общем, это требовало времени. А дельфины таскали то, что нужно внизу, быстренько и оттуда забирали-поднимали на поверхность. Здесь они как носильщики использовались.
— А для разведывательных целей — съемка, фотографирование?
— Да, это тоже делалось. Совершенно верно.
— Что касается других животных. Как использовались морские котики?
— Просто ластоногие, то есть морские котики и морские львы, они гораздо более неприхотливы в содержании. Дельфины — это чисто водные животные. Они не могут на суше существовать. Ластоногие же существуют и в воде, и на суше. Ну, например, в лежбищный период они несколько месяцев проводят на суше, а в море ходят только рыбку половить. Кроме того, ухаживать за ними гораздо проще, а уход за дельфинами — сложная задача. И перевозка, и чтобы они не перегрелись и так далее. С ластоногими все гораздо проще — ну, как с собаками.
Задачи у них свои тоже имеются. И поиск, и охрана. Это два основных направления для использования морских млекопитающих.
— Какая численность боевых животных — дельфинов и котиков — была во время расцвета базы в Советском Союзе?
— В этом океанариуме в разгар работы ВМС СССР численность животных была большая. Одних дельфинов-афалин было более сотни. Сейчас не могу сказать сколько. Полагаю, около десятка. Ластоногие и белухи также были, но не были настолько многочисленными.
— Как вы считаете, будут ли определенные вливания средств? Возможно ли восстановить инфраструктуру?
— Я думаю, что никто точно не ответит на вопрос, какова судьба Казачьей бухты. Судя по публикациям в СМИ, на данный момент известно только, что эта воинская часть перешла под эгиду Министерства обороны России. А как эта база будет использоваться дальше, никто не скажет, потому что сами офицеры этого не знают. Один из вариантов — восстановление военно-прикладных работ с морскими котиками и дельфинами на основе той деятельности, что велась в Советском Союзе. База хорошая, морские вольеры отличные, береговые бассейны великолепные.
Конечно, грешно все бросить и коттеджи начать строить, как украинцы начали. Хотя могут отдать под науку.
Коммерческие зрелища в этом месте попросту неадекватны. Скорее всего, военно-прикладное направление на этой базе сохраняется.
— После перехода океанариума в украинскую собственность осталось много животных. Какова их судьба?
— Какая судьба… Ну, они продолжали там жить, украинцы пытались что-то с ними сделать. Пытались на них зарабатывать. Я говорил, что в первые годы после распада СССР они пытались коммерческими демонстрациями зарабатывать деньги, а потом им начальство запретило. Мол, не гармонирует с военным объектом. Дельфинотерапия у них была хорошо представлена на протяжении всех этих лет. Дети, которые болеют некоторыми заболеваниями, при контакте с дельфинами у них наступает улучшение. Дорогое или не дорогое, зависит от людей, которые этими дельфинами владеют. Если человек жадный, как в некоторых наших коммерческих дельфинариях, то цена дельфинотерапии черти какая. Мы работали в московском дельфинарии, в ленинградском дельфинарии и держали цену билета такую, чтобы нерентабельность была нулевой, чуть-чуть выше нуля.
Мы цену билетов старались держать так низко, чтобы покрыть расходы, а на прибыль не рассчитывали. У нас все предельно взвешенно.
— А касательно другой темы. Как вы относитесь к реформе РАН?
— Резко отрицательно, резко отрицательно! Никакого оправдания этому нет, просто безобразие!
— Коснулась ли реформа и ее последствия вас и ваших коллег?
— Понимаете, на самом деле реформа началась с 1 января. Поэтому никто ничего не знает, и никто не может ответить на наши вопросы. ФАНО просто отмалчивается, отказывается отвечать на наши вопросы. Каша там варится, причем активно варится, и как там дальше будет, ничего не понятно. Считаю, что это мощнейший удар по отечественной науке.