Начало 2014 года президент РАН Владимир Фортов провел в экспедиции в Антарктиду, где его спутниками стали министр природных ресурсов и экологии РФ Сергей Донской, советник президента РФ по вопросам изменения климата Александр Бедрицкий и представитель президента РФ по международному сотрудничеству в Арктике и Антарктике Артур Чилингаров. В четверг в Москве путешественники рассказывали о своих впечатлениях от поездки.
— После открытия Южного полюса научный интерес был традиционно высок, потому что речь идет об экстремальных условиях, которые являются нетипичными для большинства людей нашей планеты и которые, с одной стороны, трудны в изучении, с другой — сулят много нового, — заявил президент РАН. — Изучение Южного полюса и Антарктиды — это всегда не только героизм, но и поход за знаниями. В этом работают уникальные коллективы.
Говоря о научных задачах, которые решаются в Антарктиде, Фортов назвал изучение взаимодействия солнечного ветра с поверхностью Земли и бурение подледного озера Восток.
— Это (бурение. — «Газета.Ru») дает возможность, двигаясь в глубину ледяного основания, перемещаться по шкале времени назад, потому что, когда вы берете образцы льда, вы можете судить о том, какие были температуры, каким был состав, и это очень важно, чтобы отвечать на те вопросы, которые беспокоят все человечество: потепление, похолодание, циклические или нециклические изменения климата. Это то место, где идет «информация из первых рук».
Президент РАН посетовал на то, что «американские коллеги» имеют масштабную программу исследований в Антарктиде.
— Хочу подчеркнуть одну вещь. Нам показали нейтринный телескоп, позволяющий фиксировать нейтрино — частицы, которые плохо взаимодействуют с окружающей средой и пролетают через тела, практически не рассеиваясь. Они несут информацию о том, что происходит в Галактике, о ранних моментах нашей части Вселенной.
Речь идет об обсерватории IceCube, о работе которой «Газета.Ru» недавно рассказывала. Рядом с этой обсерваторией, на американской станции Амундсен — Скотт на Южном полюсе, находится другой астрономический инструмент — South Pole Telescope, тарелка, принимающая излучение в микроволновом, миллиметровом и субмиллиметровом диапазонах, то есть между оптическим излучением и радиодиапазоном.
— На вопрос, какая научная программа по телескопу, мы получили ответ, который нас одновременно и порадовал, и огорчил, — рассказал Фортов. — Они сказали так: мы проверяем теорию Сюняева-Зельдовича. Рашид Сюняев — наш соотечественник, блестящий астрофизик, лауреат очень многих премий. То есть проверяется предсказание теории, которую сформулировали наши ученые (подробнее об эффекте Сюняева — Зельдовича «Газете.Ru» рассказывал сам Рашид Сюняев. — «Газета.Ru»).
Та аппаратура, которая у них применяется, частично создана в Институте теоретической и экспериментальной физики.
Я это говорю к тому, что полугодовые разговоры о том, что у нас наука является неэффективной, не дает возможности быть на уровне, — это ложь и неправда.
Для того чтобы в этом убедиться своими глазами, надо съездить в Антарктиду.
— О бурении озера Восток много сказано и написано, подчеркну, что это приоритетнейшие работы, которые не ведет никто, причем в той области, которую придумали наши специалисты, — продолжил Фортов. — Мы должны поклониться и снять шляпу перед теми людьми, которые работают за ничтожные деньги.
Да, я должен поднять этот вопрос: люди получают 70–80 тыс. руб. в месяц там, где температура падает до минус 80 градусов и ветер до 200 км/час. Я убежден, что РАН должна обратить на это внимание и реанимировать ту программу, которую мы вели всегда. У нас есть возможности, поддержка и интерес. Речь идет об эффективной высоте 5000 м. На меня это произвело сильное впечатление — хотя я там был уже второй раз. Но у меня возникает гордость за наших людей, за нашу науку. И нам не уйти от того, чтобы наше присутствие увеличивать и усиливать.
Корреспондент «Газеты.Ru» попросил Владимира Фортова уточнить, о каких программах РАН по исследованию Антарктиды идет речь.
— У нас есть несколько программ, где присутствовала антарктическая составляющая, — пояснил Фортов. — Сейчас, как вы хорошо знаете, в РАН идет реформа, создано специальное агентство — ФАНО. Оно сегодня участвует в финансировании разного рода мероприятий. Я буквально сегодня разговаривал с директором ФАНО Михаилом Котюковым на тему, как нам выполнить поручение Путина по «северам». Ведь есть указания руководителя страны развивать работу в области северных и южных территорий — это все один блок, задачи близкие. Мы сейчас обсуждаем, чтобы такая программа академии была поставлена наряду с программой высокотехнологической медицины и математического моделирования. Это то, о чем мы ведем речь.
— Раз уж зашла речь об астрономии, то на какой стадии сейчас находится вопрос вступления России в Европейскую Южную Обсерваторию? Дело после реформы РАН опять «увязло», несмотря на то, что оно было поднято в прошлом году на заседании по науке у Путина?
— Этот вопрос сложный. Сегодня реформа — так, как она движется, — сводится к передаче имущества и денег из одного института управления в другой. Но вопрос глубже. Вне зависимости от того, как разметить деньги — в ФАНО, академии или где-то еще, — объективная реальность состоит в том, что возможности Академии наук как исследовательской организации находятся на недостаточном уровне. У наc стареет оборудование, стареют помещения, есть потребность в новой измерительной современной аппаратуре, в переоснащении научного флота — исследовательских кораблей. Это все большие дополнительные деньги. А этих денег не выделено и не предполагается. И тут связь с чилийскими телескопами: на них нужны деньги. В конце концов руководство ФАНО и РАН должно посчитать все, что есть, и увидеть эти деньги. Я сейчас их не вижу. Но это не значит, что этого не надо добиваться. Надо искать, иначе развалится все то немногое, что осталось.
— Академия наук постепенно будет готовить предложения по поправкам к закону о реформе РАН по ходу ее исполнения. Сейчас уже понятно, какие это будут поправки?
— В целом понятно. Мы просим и будем просить часть институтов общего профиля оставить за академией для выполнения той функции, которая у нас есть по закону. Мы будем предлагать более тесное взаимодействие с ФАНО, с одной стороны, более четкое разделение функций между ФАНО — с другой, нами и министерством — с третьей стороны.
Сегодня трения существуют на векторе «академия — министерство». Нас это беспокоит, это вредит делу.
У нас есть непонимание и сложности с аспирантурой. Мы считаем, что у академии должна быть аспирантура. Это долгий разговор, но та система присуждения степеней, которая на сегодня принята, она приведет нас к хаосу. Плагиат — в том числе. Раньше же была некоторая иерархия, был совет по физике, куда входили узнаваемые ученые, все знают, что чего стоит с учетом моральных и любых качеств. Это значит, что взятку дать невозможно в принципе. Сейчас этого нет!
Позже корреспондент «Газеты.Ru» уточнил у начальника российской антарктической экспедиции Росгидромета Валерия Лукина, на какой стадии находится исследование проб льда из озера Восток. Он ответил, что первые результаты можно ожидать к концу февраля: «Сейчас микробиологические исследования проходят в ПИЯФ. Мы надеемся, что результаты исследований прошлогоднего керна мы получим в конце февраля. Это очень сложное технологическое исследование, очень тонкое. Результаты будут представлены в виде научных статей. Все будет зависеть от уровня того, что будет сделано. Я уже знаю, что сделано, но не хочу говорить. Ну и я не уполномочен сейчас делать такие заявления».