Компания Thomson Reuters, которой принадлежат самые полные и авторитетные базы данных научных публикаций, например Web of Science, периодически выпускает обзоры тенденций развития науки в разных странах, в основном основанные на публикационной активности. На этих же принципах основываются знаменитые предсказания агентством нобелевских лауреатов. В последние годы внимание экспертов привлекли не традиционные научные лидеры из G7, а развивающиеся страны, к которым относят и Россию. Надо сказать, что деление это несколько условно: если экономически Россию можно рассматривать как «молодую» рыночную экономику, то с точки зрения науки СССР, очевидно, имел в конце 80-х годов куда более прочные позиции, чем сегодняшние коллеги России по БРИКК (к традиционным четырем странам — Бразилии, России, Индии и Китаю — на этот раз прибавили не ЮАР, а Южную Корею). То, что советские ученые были представлены в международных журналах относительно слабо, говорит не об общей неразвитости науки, а, скорее, о ее закрытости и частичной ориентированности на непубликабельные тематики в интересах ВПК. Так или иначе, наукометрическое исследование развития науки в России за последние 20 лет выглядит объективно.
Thomson Reuters уже публиковала обзоры по научной активности отдельных стран — Бразилии (июнь 2009), Индии (октябрь 2009), Китая (ноябрь 2009) и России (январь 2010).
Ситуация в российской науке, нашедшая отражение в отчете, вкупе с интервью президента РАН Юрия Осипова «Газете.Ru», в котором он опроверг важность количественных критериев оценки науки, так взволновали авторитетный научный журнал Nature, что он разразился редакционной статьей, в которой призывал российских ученых открыться внешнему миру.
Свой интерес к БРИКК агентство объясняет просто: «В 1973 году около двух третей всех 400 тыс. научных публикаций, индексируемых Web of Knowledge, имели соавторов из стран G7. Сейчас ситуация кардинально изменилась. Каждый год мы индексируем по 1,75 млн публикаций, и авторы из G7 фигурируют едва ли в половине из них».
Новый обзор проводит сравнительный анализ различных индикаторов развития науки в БРИКК: финансирование в процентах ВВП, число активных исследователей, годовое число публикаций и их распределение по областям, индекс цитируемости и число патентных заявок. Для сравнения вначале приводятся данные динамики ВВП стран.
Даже не очень внимательный читатель, готовый остановиться лишь на графиках, показанных в 28-страничном отчете, может обнаружить, что Россия выглядит несколько чужой на «празднике жизни» развивающихся экономик. ВВП России действительно растет, если за точку отсчета принять минимум кризисного 1998 года, хотя и медленнее, чем ВВП Китая. Вот только в конце 80-х он был заметно больше, чем в 1998-м, а в относительных величинах превосходил ВВП всех соседей по БРИКК (сейчас Россия обходит лишь Южную Корею, да и то незначительно). На этом сходство заканчивается: собственно научные показатели в России весьма далеки от таковых в БРИКК.
Финансирование науки в РФ в процентах ВВП значительно ниже достаточных 2%, признаваемых в G7, и не показывает стабильного роста, как у Китая и Кореи: уже 20 лет показатель колеблется вокруг 1,1%, к счастью, редко опускаясь ниже 1%. Число исследователей в России за последние 10 лет медленно, но неуклонно падает (максимальным было значение около 500 тыс.). Падает и публикационная активность: если в 1981 году со своими 25 тыс. публикаций наша страна была впереди всех партнеров по БРИКК (ближайший преследователь — Индия — имел вдвое меньший показатель) и эта ситуация более или менее сохранялась до начала 90-х, то сейчас примерно с теми же 25 тыс. Россия на последнем месте. Бразилия, Южная Корея и Индия демонстрируют уже 10 лет значительный стабильный рост числа публикаций, в Китае оно растет почти по экспоненте.
Очень показательно распределение этих публикаций по дисциплинам. Наука КНР и Кореи носит ярко выраженный прикладной характер: в лидерах публикаций материаловедение, химия, инженерные науки и информационные технологии. Индия также сильна в прикладных дисциплинах, но там шире представлены химия и фармакология. Бразилия стоит особняком: все десять областей, в которых она добилась наибольших успехов, так или иначе связаны с науками о живом. Подобную направленность окрестили «экономикой естественного знания». Структура публикационных приоритетов России показывает лишь, что наука до сих пор идет по советским рельсам: в лидерах физика, космос и математика, выдвигающиеся сейчас на первый план во всем мире науки о живом и прикладные дисциплины развиты куда слабее. В целом наиболее сбалансированным «портфелем» тематик обладают Индия и Южная Корея.
«Несомненно, это отражает наличие зрелого долгосрочного подхода к формированию исследовательской базы», — говорится в отчете.
Немного скрашивает картину то, что число высокоцитируемых статей из России с каждым годом растет, хотя и медленнее, чем у коллег по БРИКК (здесь мы опять в аутсайдерах). Причем наибольший интерес коллег совсем не обязательно направлен на традиционно развитые в стране дисциплины. В России в лидерах цитируемости все-таки физика, однако за ней идет иммунология (в области которой за 2007—2011 годы страна произвела всего 270 статей), затем клиническая медицина, ботаника и зоология, фармакология — все те же науки о живом. Впрочем, в данном случае этот эффект может говорить не столько о высочайшем качестве работ, сколько о том, что в мире этими дисциплинами занимаются больше, поэтому индексы цитируемости в них традиционно выше. По сходным причинам не стоит обольщаться и общим ростом цитируемости: число публикаций год от года растет, поэтому растет и цитируемость — у всех, и смысл здесь имеют только относительные показатели роста.
Наиболее слабой стороной развития науки в России является ее внедрение в экономику (эксперты выражают его в патентной активности).
«Среди стран БРИКК выделяется Китай, который принял инновации как двигатель экономического развития. Пятилетние планы показывают стремление страны перейти от экономики производства к экономике знания. В последнем из них обозначены четкие задачи для достижения этой цели: повысить затраты на НИОКР с 1,75% ВВП в 2010 году до 2,2% ВВП в 2015 году, подняться в рейтинге цитирования в международных журналах с 8-го на 5-е место и увеличить патентную активность с 1,7 до 3,3 на 10 тыс. человек», — говорится в отчете. Среди стран БРИКК лишь Китай и Корея могут похвастаться заметной патентной активностью, причем если в Корее она находится на стабильно хорошем уровне с тенденцией к росту, то в Китае она растет постоянно. Для России, Индии и Бразилии патентование и, соответственно, внедрение разработок остаются слабым местом. Это напрямую отражается на частных вложениях в НИОКР: в этих странах инвестиции остаются низкими.
«Ситуация в России отражает все проблемы общего падения инвестиций и доверия в деловых кругах.
В стране нет среды, которая позволила бы говорить о безопасности и перспективах развития коммерческой деятельности и инноваций»,
— говорится в отчете.
«Из лидера Россия превратилась в догоняющего. Недостаток инвестиций, без сомнения, играет значительную роль в падении объема научных результатов. Политики могут немедленно предпринять шаги по улучшению доступности данных, прозрачности в этой области (особенно это касается человеческих ресурсов), улучшить системы поиска кадров и внести развитие науки в приоритетные направления», — заключают эксперты Thomson Reuters.