Как поступают люди, когда чувствуют, что такие насущные и важные проблемы, как состояние экономики, финансовой сферы, энергетики, окружающей среды, общественной безопасности, то есть вопросы, которые могут затрагивать личные интересы каждого члена общества, начинают ускользать от их понимания? Пытаются ли они компенсировать нехватку знания поиском новой информации или предпочтут игнорировать актуальные угрозы?
Интуиция, основанная на самых базовых стратегиях выживания, а также опыт человеческих сообществ, тем или иным своим успехом обязанных адекватной реакции на вызовы, информированности и смекалке, подсказывает нам, что нехватка знания должна подталкивать людей к поиску новой, непредвзятой информации, необходимой для максимально полного осознания угрозы и поиска оптимального решения проблемы, затрагивающей их личные интересы.
Однако и простые наблюдения за реальной жизнью, и исследования специалистов по социальной психологии говорят об обратном:
между важностью проблемы и желанием людей проявлять к ней интерес существует скорее отрицательная зависимость, чем положительная.
Чем меньше люди знают о реальном состоянии экономики, потребительской сферы или экологии, тем больше они уклоняются от того, чтобы быть хорошо информированными по этим вопросам, свидетельствуют результаты полевых исследований, проведенных Американской психологической ассоциацией и опубликованных в Journal of Personality and Social Psychology. Притом чем более проблема неотложна, тем сильней они желают пребывать в неведении.
«Исследование было организовано с целью понять такой феномен социального поведения, как «блаженное неведение», — поясняет один из авторов статьи Стивен Шеферд из Университета Уотерлоо (Онтарио, США). «Полученные результаты должны помочь представителям различных общественных институтов в преодолении барьеров, мешающих людям проявлять заинтересованность и участвовать в решении проблем», — оптимистично заявляет социолог.
Будут ли наблюдения социологов действительно востребованы, покажет время.
Пока же они скорее объясняют успех и хорошие перспективы политиков-популистов, а также организаций и людей, использующих «блаженное неведение» в своих корыстных целях.
И действительно: как показала серия тестов и опросов, проведенных в 2010 и 2011 годах с участием специально отобранных 511 американцев и канадцев, «в общественном сознании, реагирующем на те или иные вызовы, запускается своеобразная цепная реакция, начиная с незаинтересованности в новой информации, продолжая уверенностью, что проблему хорошо решит правительство, и кончая полной зависимостью от его решений».
Так, в одном из тестов участники, сильно пострадавшие от экономического кризиса, подсознательно избегали информации, ставящей под вопрос способность правительства адекватно отвечать на экономические вызовы, но не избегали той, где способность правительства справиться с проблемами оценивалась скорее положительно. В тесте участвовали 197 американцев (111 женщин и 89 мужчин) в среднем возрасте 35 лет, которые получили детальные описания экономических проблем и должны были ответить на вопрос, каким образом они влияют на их жизнь.
Исследовать связь между неведением, доверием к чужому мнению и зависимостью от чужих решений должен был другой тест с участием 58 канадцев (20 мужчин, 38 женщин, средний возраст 42 года). Те участники, которые получили детальное описание экономической ситуации и связанных с этим вызовов, чувствовали большую беспомощность, большее доверие и зависимость от властей, и, что знаменательно,
демонстрировали меньшее стремление узнать побольше о той или иной проблеме.
«Последнее противоречит правилу, что с возрастанием сложности той или иной задачи те, кто взялся за ее решение, принимают на себя и больше критики», — комментирует результаты доктор социологии Аарон Кей из Университета Дьюка. «Наоборот, при возникновении значимого общественного вызова люди практикуют «психологический аутсорсинг», адресуя решение проблемы властям, что заставляет наделять последние большим доверием и больше, в свою очередь, зависеть от их решений. В итоге они избегают получать дополнительную информацию по тому или иному вопросу, поскольку потенциально такая информация может пошатнуть их веру в правительство, скомпрометировать доверие», — заключает он.
Так, участники тестов (163 американца, средний возраст 32 года), которые чувствовали нехватку знаний в вопросах, связанных со снабжением нефтепродуктами, не только избегали негативной информации по этой теме, но еще больше сопротивлялись новым знаниям, когда тема становилась более насущной, как, например, возможный дефицит нефтепродуктов, с которым могут столкнуться США в ближайшие 40 лет.
«Таким образом, вместо катастрофических оценок послания, которые адресованы этим людям со стороны экспертов и людей, принимающих решения, вынуждены содержать более доступные и «съедобные» формулировки»,
— резюмируют исследователи.
Несложно догадаться, что подобные формулировки вряд ли будут содержать всю полноту информации по той или иной проблеме, информированность общества вряд ли станет большей, а вероятность, что проблема будет решена правильно или решена вообще, соответственно, снизится тоже, поскольку любая дефектная информация означает автоматическое увеличение энтропии — дезорганизацию системы (в данном случае — человеческих сообществ), неспособной компенсировать потерю сигналов производством новых в момент фазового перехода, который историки называют сменой формации — общественной, экономической и культурной.
Какие механизмы компенсируют дефект «блаженного неведения» на этот раз и будут ли они также эффективны, как в предыдущие периоды истории Соединенных Штатов, — покажет ближайшее будущее. Однако и в других частях света «страусиная тактика», практикуемая гражданами, вряд ли отличается от американского варианта.