###1###
Природные катастрофы происходят не так редко. Природные катастрофы такого класса, как произошла в Японии, происходят в мире примерно раз в год. Однако если они происходят в ненаселенных областях, они не вызывают жертв, разрушений и, как следствие, общественного резонанса. Данные о том, в каких зонах мира существуют сейсмические риски, хорошо известны и доступны. Это места, где возможны и землетрясения, и извержения вулканов, и цунами. Предотвратить эти события в этих регионах невозможно. Но следует понимать, что
сейсмические события становятся катастрофами, когда страдают люди, инфраструктура, экономика – и такие катастрофы могут и должны предупреждены скоординированными действиями властей и населения.
Хороший пример подготовки к землетрясениям – Чили. Землетрясение в 1960 году унесло жизни 10 тыс. человек, а сходный по мощности подземный толчок 28 февраля 2010 года – всего 577 человек. Причина в том, что с 1960 года власти осознали серьезность сейсмической угрозы, приняли нужные решения и сделали реальные шаги для предотвращения человеческих жертв и разрушения инфраструктуры. Мы должны констатировать, что знания о том, что землетрясение произойдет, недостаточно для эффективной реакции на него. Вот почему первостепенной задачей являются не краткосрочные прогнозы землетрясений, а оценка рисков в той или иной зоне и подготовка действий властей и населения на случай природной катастрофы, а также учет этих рисков при строительстве городов и размещении производственных мощностей.
Самые опасные зоны во всем мире – береговые, поэтому планирование городов и районирования должно было сделано так, чтобы предотвратить жертвы на этих рискованных участках. Важную роль играет также качество проектирования зданий — в Чили в 1960 году большая часть людей погибла под обломками домов и оползнями. Стране понадобилось почти полвека, чтобы разработать устойчивые конструкции и материалы, эта задача была успешно выполнена, и современные чилийские здания эффективно противостоят сейсмической угрозе.
Здания в Японии, конечно, строятся исключительно с учетом требований по сейсмостойкости. В Японии история землетрясений вообще давняя, поэтому уровень подготовки японцев к катастрофам очень впечатляющий. Если вы внимательно следили за видеоматериалами на прошлой неделе, то наверняка обратили внимание на один важный аспект.
Люди выучили уроки множества предыдущих землетрясений.
Здания качались, книги и бумаги падали со столов, но люди продолжали двигаться и работать вполне спокойно, ходили по улицам, паники не было. Причина этого спокойствия – это 40 лет тренировок каждого человека с детского сада.
Цунами – отдельный вопрос. Япония всегда готовилась к цунами, это самый вероятный местный риск в береговой зоне. Они оценивали возможные риски и то, как они должны действовать в случае возникновения этих рисков. В прибрежных зонах и портах были построены массивные конструкции, призванные защитить от цунами жилые зоны и промышленность. Но, как показала практика, то, к чему были готовы японцы, — это риск волны не более 10 м. Эти оценки не оправдали себя, волна была чуть больше, поэтому массивные бетонные стены не защитили города. Вот почему оценка рисков и принятие решений по тому, какие риски могут быть допущены в стране, всегда должны быть сделаны заранее. В этом процессе должны быть задействованы сразу несколько сторон.
Ученые должны предоставить взвешенный анализ возможных рисков, а политики, власть — принять взвешенное решение о том, как эти риски могут быть предотвращены.
В Гаити было известно о землетрясении, но власти не предприняли никаких действий, и число жертв было велико. В Японии хорошо знали о том, что возможно землетрясение, но они недооценили величину цунами. Информированность населения была хорошей, они действовали правильно, но угроза в связи с АЭС перевела проблему на другой уровень.+++
###2###
Системы слежения, изначально нацеленные на попытки предсказания землетрясений, нужны на самом деле, чтобы понять и точно выявить, что же произошло, в короткие сроки оценить масштаб сейсмического события и рассказать об этом населению, предупредить его. Такие системы работают в Японии, на западном побережье США. Они отслеживают геодезические параметры, детально фиксируют движения земной коры, силу подземных толчков, их локализацию.
Землетрясение в Японии 11 марта показало беспрецедентно качественный уровень работы систем слежения: оно было выявлено и идентифицировано так быстро, что уже через 3 минуты национальная служба оповещения передала данные всему населению.
Согласно этим данным, магнитуда землетрясения составила 8,8. Еще через 6 минут сообщение было уточнено, прогноз изменился, предупреждение содержало данные о том, что Япония переживает очень сильное землетрясение, ожидаются очень сильные цунами, перечислены регионы, находящиеся в зоне риска. Уже через 9 минут появились более точные данные по цунами, а всего данные собраны были за 11 минут.
До того, как я прибыл в Россию, я работал во Франции над созданием глобальной системы снижения рисков по цунами. Я трудился в тесном контакте с моими японскими коллегами и знаю, как действуют эти специалисты. Япония – густонаселенная страна с большим количеством высокотехнологичных производств. У них есть разноуровневая система предупреждения подобных катастроф, в том числе сейсмическая. С помощью этой системы примерно за две минуты становится известно о землетрясении, за 30 секунд его оценивают с использованием системы GPS.
Весь механизм оповещения работает в автоматическом режиме: как только появляются минимальные сигналы катастрофы, вся инфраструктура начинает работать соответствующим образом.
Первым делом выключается электричество, сигналы передаются на железнодорожные станции и узлы. Вся эта система хорошо налажена, но АЭС – крайне сложный объект. Атомную станцию нельзя заглушить так же быстро, как остановить поезд. Однако и для АЭС есть специальные письменные инструкции по остановке, и я уверен, что всем им следовали на каждой.
На АЭС «Фукусима» была допущена единственная ошибка: вовремя не была задействована резервная система питания охлаждения, поэтому началось нагревание вторичных контуров, но не реакторов, которые были остановлены в срок.
Возможно, здесь сыграл роль человеческий фактор. Однако в целом система предупреждения населения, а также алгоритм действий в промышленности на случай чрезвычайной ситуации проработаны очень хорошо, поэтому даже такое серьезное сейсмическое событие страна пережила, люди не впали в панику, и удалось избежать большого количества возможных жертв.+++
###3###
Прошлым летом премьер-министр и министр науки России приняли решение ввести практику оценки рисков, и по этому запросу была открыта лаборатория оценки природных рисков в береговой зоне географического факультета МГУ. Мы выиграли большой грант Министерства образования и науки, и теперь мы ведем направленную работу по оценке этих рисков в России. Из года в год у нас накапливается все больше данных и прогнозов о том, как можно предотвратить риски. У нас программа для власти, правительств, рекомендации плана действий для минимизации рисков. Нужно понимать:
оттого, что риски становятся известными, они не становятся менее опасными.
То, как мы работаем с обществом, в том числе через СМИ, то, как СМИ освещают проблемы, пропагандируют методы поведения в нестандартных ситуациях, определяет наш успех. Мы здесь, чтобы увеличить образованность людей в этой сфере.
Мы изучаем природные риски в береговой зоне – в России, в основном это наводнения, затопления, эффекты таяния льдов – как в реках, так и в морях. Особенности круговорота воды в природе в том или ином регионе и степень использования водных ресурсов человеком, сезонные колебания температур и уровня вод во многом определяют эти риски. На данном этапе накоплено большое количество данных, и наша задача – соединить статистические данные с научным знанием, чтобы предотвратить катастрофы того или иного масштаба. В России принципиально важные береговые города, порты, находящиеся в зоне риска, – это Санкт-Петербург, Калининград, Архангельск, города Краснодарского края. Используя региональные климатические модели, мы пытаемся определить вероятность наступления природного катаклизма в каждом отдельном регионе. Следующая задача – количественная оценка рисков катаклизма для населения, для инфраструктуры, для промышленности. В результате вырабатываются инструкции для строительства, планирования инфраструктуры региона, размещения объектов промышленности. Все это призвано минимизировать риски природных катаклизмов. После этого приходит время работы властей: они должны информировать людей о возможных рисках и разрабатывать схемы действий в чрезвычайной ситуации. Но это уже не наша работа, не работа ученых. Наше дело – предоставить властям всю имеющуюся информацию о вероятности наступления того или иного события и уровне серьезности угрозы.
Научная задача здесь – связать статистику с глобальными или региональными климатическими моделями, чтобы получить более точную картину климата и вероятности аномальных событий в каждом регионе. Кроме того, мы пытаемся учесть и эффекты изменения климата, из-за которого статистика будущих лет может значительно отличаться от прошлой.
В России самый серьезный риск – таяние льдов Арктики, связанное с ними изменение температуры и солености океана и влияние этих факторов на круговорот воды и климат северного побережья.
Риски для населения и риски для промышленности оцениваются в комплексе, так как они очень тесно связаны друг с другом. Понятно, что если вы строите завод на побережье, то люди приезжают туда работать и жить. Проблема современного человечества – концентрация населения в рискованной прибрежной зоне, которая происходит как раз из-за локализации там промышленности: люди живут там, где есть работа. Все больше и больше людей живут у побережья, потому что это экономически эффективно, а риски происшествий при этом значительно возрастают. С связи с этим государствам нужен новый подход к планированию промышленной и социальной инфраструктуры, в который кроме рентабельности будет включен и фактор оценки природных рисков.
Предсказание тех или иных природных катаклизмов – на точную дату – невозможно. Однако риски могут быть поняты, описаны в цифрах. С этими цифрами вы уже можете выходить к властям и говорить, что этот регион является высокорискованным, следует принять меры к обеспечению его безопасности. В перспективе риски должны учитываться при планировании городов и регионов. Например,
хотим ли мы строить или расширять порт на небезопасной части побережья или лучше выбрать другой его участок?
Долгосрочное планирование обеспечит повышение безопасности для будущих производств и городов.
В краткосрочной перспективе для обеспечения безопасности правительства должны разработать специальные технологии оповещения населения, вести образовательную работу, объяснять, как реагировать на ту или иную ситуацию, чтобы избежать последствий. Должно быть улучшено сообщение между метеорологами, спасательными службами и исполнительной властью. Не последнюю роль играет и сознательность населения. Нужно увеличить поток информации от властей к людям, информировать людей через СМИ и всеми возможными способами.+++