Во вторник в России празднуется День науки, и в Кремле Дмитрий Медведев вручил третью президентскую премию в области науки и инноваций молодым ученым. Как и два предыдущих года назад, все лауреаты являются представителями естественных наук. Размер одной премии составляет 2,5 млн рублей, и в том случае, если премия выдана нескольким ученым за одну работу, она будет поделена в равных долях.<1>
Отдел науки «Газеты.Ru» предлагает ответы лауреатов президентской премии для молодых ученых на пять следующих вопросов:
1) Что для вас означает эта премия? Это достойная промежуточная оценка вашей работы, то, к чему вы стремились, или просто еще одна «ступенька» на пути к дальнейшим успехам?
2) Расскажите о своей научной работе — ваших достижениях, которые позволили стать вам лауреатом данной премии?
3) Каковы ваши дальнейшие планы в научной карьере?
4) Как вы оцениваете уровень российской науки в настоящее время? Считаете ли вы, что в последние годы он начал расти или, наоборот, продолжает падать?
5) Приходилось ли вам работать с зарубежными учеными и институтами? Если приходилось, то с кем, из каких стран? В чем вы видите преимущество и недостатки организации научной работы за рубежом в сравнении с тем, как это происходит в России?
Горбунов Дмитрий Сергеевич, кандидат физико-математических наук, старший научный сотрудник учреждения Российской академии наук Институт ядерных исследований РАН. Премия присуждена «за цикл работ в области физики элементарных частиц и фундаментальных проблем эволюции Вселенной»:
«1. Я очень благодарен экспертам и совету за высокую оценку моих работ.
Поскольку я представитель учёных, занимающихся фундаментальной наукой, хотелось бы воспринимать эту премию как указание, что государство вернётся к активному развитию фундаментальных физических исследований в нашей стране.
Фундаментальная наука лежит в основе прикладных исследований. Помимо прочего, фундаментальная наука сегодня является важным элементом культуры человеческой цивилизации, её уровень развития влияет на международный имидж страны.
2. Современная Стандартная модель физики элементарных частиц неполна. В ней нет объяснений таким явлениям, как нейтринные осцилляции, тёмная материя, отсутствие антиматерии во Вселенной. Последние две проблемы пришли из астрофизических и
космологических исследований.
Моя научная деятельность во многом связана с задачей построения обобщений Стандартной модели, решающих эти и другие её проблемы.
Особенно удачным оказывается обобщение, в котором используется единый механизм для решения сразу нескольких проблем, и работу которого можно проверить на действующих или строящихся экспериментальных установках.
3. Для физики частиц сейчас важный момент: дальнейшее её развитие во многом зависит от результатов работы Большого адронного коллайдера (LHC).
4. Это довольно пространная тема. Коротко могу сказать, что без перехода к оплачиваемым на европейском уровне позициям (ставкам) и конкурсного, но гарантированного стабильного финансирования научных проектов заметных подвижек ожидать трудно. Обе эти составляющие очень важны.
5. Преимущества организации научной работы за рубежом: чёткие перспективы научной карьеры и понятные правила получения средств для стабильного финансирования научных проектов; мобильность кадров и быстрый обмен научными идеями между коллективами; разумная по объёму преподавания нагрузка в университетах.
Недостатки: карьерные соображения нередко доминируют над научными. Поток статей растёт быстрее, чем поток новых содержательных результатов.
Занимающие временные позиции, как правило, довольно узкие специалисты, да и профессора этим иногда грешат.
Обсуждение задачи до выхода соответствующей статьи, как правило, вообще не ведётся даже с сотрудниками лаборатории. У нас такой скрытности нет совсем. Кроме того, студента, аспиранта с удовольствием выслушает любой сотрудник лаборатории. За рубежом это не так -— тратит время на студента только его собственный профессор».
Мокроусов Максим Игоревич, кандидат физико-математических наук, научный сотрудник учреждения Российской академии наук Институт космических исследований РАН. Санин Антон Борисович, кандидат физико-математических наук, старший научный сотрудник того же учреждения. Премия присуждена «за разработку уникального космического нейтронного детектора ЛЕНД и получение с его помощью новых результатов в изучении Луны».
1. М. М.: Мне кажется, что в вашем вопросе, собственно, и содержится ответ. Без сомнения, это очень достойная и приятная для нас, как для группы разработчиков, и лично для меня оценка проделанной работы.
Во-вторых, сама премия как таковая, конечно же, не может быть в принципе подоплекой нашей работы: ведь когда мы ее начинали, никто ни о какой премии не то что не думал, а даже не знал!
Ну а по поводу «ступеньки» — тут нужно четко понимать, что имеется в виду: если имеется в виду «ступенька» профессионального роста или опыта, то ведь оно не пришло сразу, скачком, а постепенно шло в процессе работы над нашим прибором. Если имеется в виду ступенька общественного признания — то это, без сомнения, ступенька, и такая ступенька, которая только подзадоривает и стимулирует работать дальше над новыми интересными задачами.
А. С.: Традиционно наша страна занимала одну из лидирующих позиций в освоении и изучении космоса. Мы запустили первый искусственный спутник Земли, осуществили первый пилотируемый полет в космос, успешно создали первые подвижные научные аппараты «Луноход-1» и «Луноход-2» для исследований поверхности другого небесного тела. Было множество других великих достижений. Исторически за звание первой космической державы боролись так же и Соединенные Штаты Америки. Но в настоящее время в эту борьбу включились Европейский союз, Япония, Китай, Индия.
Сейчас уже понятно, что в этом столетии состоится гонка за освоение Луны и реализация экспедиции на Марс.
Мы с Максимом гордимся прошлыми достижениями нашей страны в космосе, но для нас также важно дальнейшее развитие космонавтики в нашей стране и непосредственное участие в этой космической гонке России со своей долгосрочной программой освоения Луны. Поэтому мы рассматриваем эту премию как признание обществом важности результатов нашей работы. В нашем лице высокую оценку получил весь коллектив, работавший над разработкой, изготовлением и тестированием нейтронного телескопа ЛЕНД (LEND).
2). М. М.: Работа, за которую мы получили премию президента в области инноваций для молодых ученых, называется «Разработка космического нейтронного детектора ЛЕНД с высоким пространственным разрешением и его применение для поиска на Луне районов с высоким содержанием воды в грунте». В данной работе я решал технические задачи разработки аппаратуры LEND как передового образца современной российской космической техники для проведения научного ядерно-физического эксперимента на мировом уровне качества и надежности. То, что мы стали лауреатами данной премии, показывает, что нам это удалось сделать.
Впервые прибор включился 20 июня 2009 года на этапе подлета к Луне и успешно функционирует по сей день.
Уже сейчас можно сказать, что наш прибор является рекордсменом по длительности работы в окрестностях Луны среди всех приборов космической истории СССР и России. 22 октября 2010 г. первые результаты эксперимента LEND опубликованы в престижном международном научном журнале Science (о чем писала «Газета.Ru»). Показано, что в районе южного полярного кратера Cabeus содержание водяного льда в веществе поверхности может достигать 4 % по массе. Этот экспериментальный результат был подтвержден участниками проекта LCROSS, которые непосредственно измерили содержание воды в лунном веществе, выброшенного с поверхности вследствие преднамеренного столкновения с Луной космического аппарата. Район столкновения для проекта LCROSS был выбран на основе данных «нейтронографии» Луны, выполненной прибором LEND.
А. С.: Мы работаем в лаборатории космической гамма-спектроскопии Института космических исследований РАН под руководством д. ф.-м. н. И. Г. Митрофанова. Шеф у нас — физик с мировым именем и при этом — замечательный организатор.
Он в нашей команде — как играющий тренер на хоккейной площадке. Самые сложные задачи берет на себя и при этом учит нас, как их решать.
Основным направлением исследований нашей лаборатории является изучение космического пространства и небесных тел Солнечной системы с применением методов ядерной физики в экспериментах на борту космических аппаратов. Эти исследования позволяют измерить состав вещества поверхности небесных тел и оценить содержание в нем воды и других летучих соединений. В настоящее время сотрудники нашей лаборатории успешно проводят в космосе три эксперимента с российскими научными приборами: это эксперимент «БТН-Нейтрон» на Российском сегменте Международной космической станции, эксперимент ХЕНД на марсианском спутнике НАСА «Марс Одиссей» и эксперимент ЛЕНД на лунном спутнике НАСА ЛРО (Lunar Reconnaissance Orbiter) . Все приборы для перечисленных экспериментов разработаны и созданы сотрудниками нашей лаборатории при нашем непосредственном участии.
Эксперимент на борту аппарата ЛРО предназначен для изучения Луны с помощью созданного в лаборатории нейтронного телескопа ЛЕНД (Lunar Exploration Neutron Detector). Этот инновационный космический прибор позволил обнаружить на лунных полюсах районы «вечной мерзлоты» с высоким содержанием водяного льда в лунном грунте — реголите. Полученные результаты мирового уровня существенно изменили прежние представления о Луне как о лишенном воды небесном теле. Эти результаты оказали существенное влияние на отечественную программу исследования и освоения Луны.
В частности, Федеральное космическое агентство планирует в 2013–2014 годах направить на лунные полюса российские автоматические станции проектов «Луна-Ресурс» и «Луна-Глоб» для изучения районов лунной «вечной мерзлоты», обнаруженных прибором ЛЕНД.
Мы с Максимом внесли существенный вклад в создание уникального космического нейтронного телескопа ЛЕНД и в получение первых результатов исследований поверхности Луны с помощью этого прибора. В мою область ответственности входили задачи разработки и испытаний этого ядерно-физического прибора и анализ полученных экспериментальных данных. Максимом были решены задачи конструирования высокотехнологичной бортовой аппаратуры ЛЕНД и ее наземной отработки для успешного проведения исследований на окололунной орбите. Наша совместная работа на протяжении шести лет обеспечила общий успех всего коллектива лаборатории — с 22 июня 2009 года российский прибор ЛЕНД штатно функционирует на окололунной орбите, а первые научные результаты проведенных исследований уже сейчас приобрели признание специалистов как достижение мирового уровня.
3. М. М.: Работы и планов на будущее очень много. В октябре этого года запланирован старт миссии NASA MSL (Mars Science Laboratory), где также стоит прибор DAN разработки нашей лаборатории. Примерно в это же время мы ожидаем старт российской миссии «Фобос-Грунт», где основной частью полезной нагрузкой выступают приборы ИКИ, нашу лабораторию там представляет прибор НС-ХЕНД. Ну и, конечно, основные силы мы сейчас вкладываем в разработку двух приборов: прибора МГНС (Меркурианский гамма- и нейтронный спектрометр) для миссии Европейского космического агентства (ЕКА) и прибора АДРОН для совместной российско-индийской миссии «Луна-Ресурс». Но, несмотря на такую рабочую загрузку и плотный график, мы постоянно участвуем во всех возможных конкурсах по отбору приборов на будущие российские и международные космические миссии.
А. С.: Естественно, планы связаны с тем, что больше всего нравится, — с разработкой и созданием новых приборов для изучения поверхности других небесных тел и анализом полученных результатов. В настоящее время у нашей лаборатории создаются еще четыре ядерно-физических инструмента для российских посадочных аппаратов «Луна-Ресурс» и «Фобос-Грунт», американского марсохода MSL (Mars Science Laboratory) и европейского орбитального аппарата BepiColombo для изучения Меркурия. Много интересных научных данных поступает от уже работающих около Марса инструмента ХЕНД, около Луны — ЛЕНД, на борту российского сегмента Международной космической станции — БТН.
Все эти проекты позволяют нам не только с оптимизмом смотреть в будущее, но и обучать студентов, желающих начать свою научную карьеру в нашей лаборатории.
4. М. М.: К сожалению, я не могу говорить за всю российскую науку. Я могу сказать только про область науки, в которой я работаю. Несомненно, в последнее время ощущается приток людей в космическую область. Чтобы не быть голословным, могу сказать, что в нашу лабораторию за последние 3–4 года пришли порядка пяти молодых специалистов (при общей численности лаборатории в 20 человек). Но я считаю, что этого недостаточно и данную тенденцию нужно всячески поддерживать. На данный момент у России, как у космической державы, нет своей четко выстроенной космической программы освоения дальнего космоса. Это очень беспокоит молодых специалистов, которые не видят четкой перспективы. Да, действительно, мы добились высоких результатов с помощью прибора, который является частью миссии НАСА LRO. Но если мы будем только участвовать в программах и миссиях других стран, то это не даст нам в будущем стратегической инициативы в космосе и будет нас постоянно оставлять на второстепенных ролях.
А. С.: Я не буду оценивать уровень всей российской науки в целом, но в той ее части, которая занимается изучением космоса, по-моему, наблюдается некоторый застой — уже более 20 лет в нашей стране не было своих успешных миссий к другим небесным телам.<4>
Думаю, что России для сохранения традиционно одной из лидирующих позиций в освоении космоса очень важно не только успешно реализовать уже задуманные проекты, но и создать и воплощать в жизнь свою российскую долгосрочную программу изучения и освоения Луны с перспективой создать обитаемую лунную базу, которая послужит полигоном для отработок технологий при подготовке экспедиций на Марс.
Наличие такой программы послужит мощным стимулом к развитию космической науки в нашей стране, привлечет молодых специалистов, позволит сохранить старые научные и технологические кадры, а также все те ноу-хау, которые у нас есть.
5. М. М.: Приходилось со многими. Но уж коли мы говорим о приборе ЛЕНД, то логичнее всего упомянуть работу со специалистами НАСА. И опять же поправлюсь: как человек больше технический, я больше общался со специалистами технического профиля. И могу сказать так: мы очень похожи как подходами к разработке космической техники, так и методиками испытаний и отработок аппаратуры. Сложнее всего было понять специфичный космический сленг, используемый ими (не секрет, который существует и у нас), причем от фирмы к фирме он разный (одна и та же сущность, например, в Годдарде (Goddard Space Flight Center — Центр космических полетов) и JPL (Jet Propulsion Laboratory – Лаборатория реактивного движения) может звучать совершенно по-разному). Но как только в первые несколько дней во все вникаешь — взаимопонимание стопроцентное.
А. С.: Мы тесно сотрудничаем с американскими и европейскими коллегами. Во всех странах есть свои преимущества и недостатки в организации научной и технической работы.
Я считаю большим плюсом конкурсный отбор научной нагрузки на космические аппараты.
Именно такая система позволила нам выиграть конкурс по созданию нейтронного прибора с высоким пространственным разрешением для поиска на Луне районов с наличием воды в грунте.
Гращенков Денис Вячеславович, кандидат технических наук, заместитель генерального директора федерального государственного унитарного предприятия «Всероссийский научно-исследовательский институт авиационных материалов» (ФГУП «ВИАМ»). Премия присуждена «за создание высокотемпературных керамических композитов нового поколения для перспективных силовых установок и гиперзвуковых летательных аппаратов», лауреатами также стали Уварова Наталья Евгеньевна, кандидат технических наук, начальник сектора ФГУП ВИАМ, и Симоненко Елизавета Петровна, кандидат химических наук, доцент государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования «Московская государственная академия тонкой химической технологии имени М. В. Ломоносова».
1. Д. Г.: Это высокая оценка уже проделанного пути, и это стимул для еще более активной работы в будущем.
2. Д. Г.: В результате совместных усилий ФГУП «ВИАМ» ГНЦ РФ, ИОНХ им. Н. С. Курнакова РАН и РХТУ им. Д. И. Менделеева найдено качественно новое решение проблемы: получен «безволоконный» конструкционный керамический композиционный материал типа SiC/SiC. Отличительной особенностью предложенной технологии по сравнению с зарубежными является реализация процесса синтеза материалов, основанного на применении золь-гель техники для получения наноструктурных упрочняющих фаз в матрице керамического композиционного материала.
Это обеспечивает сохранение его прочностных характеристик при воздействии рабочих температур и его сверхвысокую термостойкость.
3. Д. Г.: В текущем году собираюсь завершить работу над докторской диссертацией по данной тематике.
4. Д. Г.: Сила российской науки в преемственности научных школ, сохранении традиций и единстве усилий представителей РАН, государственных научных центров и ведущих вузов, тесное сотрудничество которых позволяет не только добиться серьезных результатов, но и обеспечить подготовку нового поколения молодых ученых. Наша работа тому подтверждение.
5. Д. Г.: По теме данной работы с зарубежными коллегами работать не приходилось и считаю, что уровень нашей науки в этой области не уступает зарубежной.
Ответы еще одного лауреата Андреева Николая Николаевича, кандидата физико-математических наук, заведующего лабораторией учреждения Российской академии наук Математический институт имени В. А. Стеклова РАН, будут опубликованы позже. Премия ему присуждена «за высокие результаты в создании инновационных образовательных технологий, популяризации и распространении научных знаний». Николай Андреев является создателем сайта «Математические этюды» — коллекции мультимедийных фильмов и миниатюр, представляющие различные разделы математики и ее приложений.