В отличие от многих других животных большинство млекопитающие борются за место своего вида под солнцем не числом, а качеством и умением. Отсюда и выдающиеся зрение, нюх или атлетические качества зверей, отсюда и огромный мозг. Да и самую главную отличительную черту млекопитающих – длительное выкармливание уже рождённых детей материнским молоком – можно подвести под тот же основополагающий принцип. Детёныши в течение долгого времени остаются крайне зависимыми от матери или, в редких случаях, отца, и родителям приходится вкладывать все силы во взращивание и воспитание потомства, способное продолжить род, вид и существование уникального семейного набора генов.
Самые мозговитые среди млекопитающих – по крайней мере, если измерять мозговитость массой мозга – это морские звери, а самый мозговитый среди них – кашалот. Вообще говоря, само русское название этого крупнейшего зубатого кита, предположительно, восходит к португальскому «большая голова», и, хотя мозг составляет лишь малую часть гипертрофированной квадратной головы кашалота, масса кашалотова мозга составляет около 7 кг, а иной раз и все девять килограммов.
О заботе китообразных о потомстве известно исключительно немного – в основном из-за того, что наблюдать за ними весьма непросто, а зачастую и откровенно опасно. Это утверждение касается и кашалотов. Между тем именно кашалотам материнская забота особенно важна. Питаются эти гиганты по большей части кальмарами и другими головоногими моллюсками из глубин морей и океанов и за добычей ныряют на среднюю глубину в 600 метров, оставляя приповерхностные слои воды на 30–40 минут; в экстремальных случаях и глубина, и время ныряния могут быть вдвое больше. Всё это время детёныши остаются без матери – хорошо нырять они учатся лишь на втором году жизни.
Кто же заботится о кашалотиках, пока мать не вернётся с добычей?
Кто не позволяет им разбредаться и отбиваться от группы, кто поддерживает силы молодняка и играет с ним, кто защищает беспомощных кашалотов от их главного и, возможно, единственного на поверхности врага – косаток?
Учёные из Канады, Великобритании и Новой Зеландии под руководством аспиранта канадского Университета Дэлхаузи Шейна Джиро попытались ответить на вопрос, чья эта забота, проследив за 23 детёнышами кашалота из 12 групп самок в Саргассовом и Карибском море. Результаты работы описаны в статье, принятой к публикации в Behavioral Ecology.
Львиную долю исходного материала составили записи наблюдений за единственной группой из семи самок с единственным детёнышем, околачивавшейся у берегов Доминиканы в Карибском море в течение полутора из двух месяцев наблюдений. Однако были и другие группы, числом от 4 до 32 самок и от 1 до 4 детёнышей, – в общей сложности 7 групп в Карибском море и 5 групп в Саргассовом.
Как выяснилось, кашалоты Карибского и Саргассова моря совершенно по-разному решают проблему заботы о детях, матери которых отлучились в поисках пропитания.
В Саргассовом море о детёнышах поочерёдно заботились большинство самок группы, и некоторые из них даже кормили чужих детёнышей своим молоком. При этом в огромном стаде из 32 кашалотих вокруг каждого детёныша сформировалось что-то вроде персонального пула нянек, не исключавшего, впрочем, эпизодической заботы о других детёнышах.
В Карибском же море почти в каждой группе выделились одна или несколько «профессиональных нянек», заботившихся о детёныше, пока его мать ныряла на большую глубину за новой порцией пищи и, следовательно, молока. Кроме того, в группах, где было более одного детёныша, матери меняли друг друга в заботе о малышах, но при этом никогда не кормили чужих своим молоком.
Учёные отмечают, что между группами кашалотов в Карибском и Саргассовом море есть и ещё одно заметное отличие — типичное число самок в группе.
Карибские группы меньше, с медианным числом самок в 7–8 особей. Саргассовы существенно крупнее, с медианной численностью в 11 самок (и одним стадом, в котором присутствовали 32 самки).
Возможно, при наличии достаточного ресурса внимания кашалотам не приходится задумываться о специальном обеспечении заботы о детёнышах, поэтому в Саргассовом море с кашалотиками играют все самки, которые встретятся. А в Карибском море группы меньше, и, если не выделить профессиональную няньку, велики шансы, что молодой кашалот, за которым не следит мать, уплывёт слишком далеко от группы. А возможно, что, наоборот, разница в организации заботы о детёнышах через какой-то не понятный пока механизм приводит к отличиям в средней численности группы.
Учёные предостерегают от поспешных выводов. По их словам, на данный момент любое объяснение будет недостаточно обоснованным и, велика вероятность, чересчур упрощённым. Обе стратегии заботы о детёнышах с разной степенью правдоподобия ложатся как в теорию семейного отбора, согласно которой особи должны помогать заботе о детёнышах своей родни, поскольку те с большей вероятностью несут их гены, так и в теорию реципрокного (взаимного) альтруизма, для которой генетическое родство не играет большой роли. Понятно, что подмывает связать поведение карибских кашалотов с действием первого механизма, а саргассовых – второго. Однако пока такой вывод был бы необоснованным упрощением, предостерегают осторожные Джиро и его коллеги.