«Решение по России было принято на эмоциях»
Развод Совета Европы (СЕ) и России, о котором говорили после событий в Крыму и на Украине 2014 года, на практике произошел стремительно и, кажется, даже не обошелся без нарушений юридической процедуры.
Все случилось за два дня.
Сначала 15 марта министр иностранных дел Сергей Лавров вручил генсекретарю Совета Европы Марии Пейчинович-Бурич решение о выходе России из организации.
Глава российской делегации в Парламентской ассамблее Совета Европы (ПАСЕ) Петр Толстой сказал, что Россия покидает организацию «по собственной воле». В МИД пояснили, что Россия вступала в СЕ, когда он «позиционировал себя как деполитизированная структура, призванная стать гуманитарно-правовой опорой «Большой Европы» от Лиссабона до Владивостока». По мнению российских дипломатов, теперь страны НАТО и Евросоюза превращают организацию в «инструмент антироссийской политики».
Но Совет Европы перехватил инициативу. В тот же день, 15 марта, ПАСЕ единогласно приняла резолюцию, в которой указала уставному органу Совета — Комитету министров, что Москва не может быть членом Совета. И уже 16 марта Комитет заявил, что Россия отныне больше не состоит в организации.
Профессор кафедры международного права МГИМО Дмитрий Лабин в разговоре с «Газетой.Ru» сказал, что возник юридический казус по исключению России: де-юре — со стороны организации, а де-факто — по ее собственному желанию.
«Главный орган Совета Европы принял решение по статье 8, где говорится, что организация может исключить из ее состава грубого нарушителя правил. Но по процедуре он все равно должен предложить такой стране воспользоваться 7-й статьей, то есть выйти добровольно, и только если это игнорируется, то применяется 8-я статья. Я полагаю, что наша страна будет действовать по выходу из Совета Европы, как и планировала. Как юрист-международник я считаю действия Совета Европы ошибкой, это было сделано на эмоциях», — сказал эксперт.
Главный редактор журнала «Бюллетень ЕСПЧ» Юрий Берестнев в разговоре с «Газетой.Ru» тоже указал на некоторые нюансы новых отношений Москвы и СЕ.
«Видимо, мы уже не член Совета Европы. Если эта организация не считает нас больше своим членом, то вряд ли мы можем считать себя таковым дальше, тем более мы заявили о намерении ее покинуть. Но законы о денонсации устава и Европейской конвенции по правам человека должны быть все равно проведены в России. Нельзя быть участником этой Конвенции, но не быть членом Совета Европы — одно без другого не живет», — объяснил он.
Что будет с ЕСПЧ
Упомянутая конвенция учредила и Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ), где отдельное лицо или государство могло обжаловать нарушение своих прав. Россия была в списке стран-лидеров, из которых поступали жалобы в этот орган.
Выход из Совета Европы привел к тому, что россияне полностью лишились возможности обращаться в ЕСПЧ по жалобам на нарушения, которые были допущены после 16 марта. ЕСПЧ после выхода России из Совета Европы решил временно приостановить рассмотрение всех жалоб против нее до выяснения всех правовых последствий.
Юристы говорят — в итоге суд скорее всего продолжит рассмотрение жалоб граждан на Россию, число которых на конец 2021 года составляло более 17 тысяч.
«ЕСПЧ должен продолжать рассматривать эти жалобы, но пока никто не понимает, как технически организовать этот момент. Ситуация беспрецедентная, много юридических заковык. Именно поэтому ЕСПЧ приостановил рассмотрение жалоб из России, чтобы разобраться, какой будет процедура.
Они сейчас сами не знают, что будет, например, со статусом российского судьи, участием или неучастием представителей России в процессах. После этого суд, видимо, возобновит рассмотрение жалоб», — отметил Юрий Берестнев.
Дмитрий Лабин согласен, что ЕСПЧ продолжит рассматривать поступившие жалобы от россиян, так как юридические нормы не имеют обратной силы, если они не направлены на улучшение правового положения лиц
Рассуждая о некой возможной альтернативе ЕСПЧ, эксперты сошлись во мнении, что ее пока не просматривается.
«Я не вижу прямой альтернативы ЕСПЧ. Вряд ли могут в принципе существовать две структуры с одинаковым функционалом и возможностями. Да и с кем этот новый суд создавать — со странами-членами ОДКБ, Индией, Китаем и Вьетнамом?
А вот какая может быть альтернатива в принципе для защиты прав и интересов граждан? Представители властей считают таковым Конституционный суд, но здесь тоже пока сложно предсказывать», — сказал Берестнев.
Что будет со смертной казнью
В МИД заверили, что выход России из Совета Европы «не повлияет на права и свободы» россиян. В ведомстве заявили, что в Конституции РФ «установлены не меньшие их гарантии», чем в Европейской конвенции по правам человека, а в российское законодательство включены положения основных договорно-правовых актов СЕ. Но пока неизвестно, будут ли российские суды и дальше учитывать практику ЕСПЧ, что можно было часто встретить в постановлениях Конституционного суда.
Кроме того, именно со вступлением в Совет Европы было связано появление в России моратория Конституционного суда на смертную казнь, — в Уголовном кодексе такое наказание присутствует до сих пор. И теперь мнение законодателей расходится, можно ли вернуть ее применение после выхода России из СЕ.
Так, председатель комитета Совета Федерации по конституционному законодательству Андрей Клишас заверил, что мораторий носит бессрочный характер. Кроме того, он не был непосредственно связан с пребыванием России в Совете Европы, так как страна является суверенным государством. Прямо противоположного мнения придерживается, например, зампред Совбеза и бывший президент Дмитрий Медведев.
Опрошенные «Газетой.Ru» согласились с точкой зрения Клишаса, но допустили, что в теории Конституционный суд может решить иначе.
«Про смертную казнь пока нет никакого четкого понимания. Есть отдельные заявления отдельных политиков, что все будет хорошо, и ничего не изменится. Но какая будет позиция у Конституционного суда, который этот мораторий вводил, — сочтет ли он, что мораторий утрачивает свою силу автоматически в результате денонсации ЕКПЧ и отзыва подписи под 6-м протоколом к ней относительно отмены смертной казни, — предсказать сложно», — сказал Берестнев.
Лабин считает, что принятый мораторий на смертную казнь знаменует обязанность России не лишать жизни преступников и после выхода из Совета Европы.
«Россия добровольно приняла односторонний акт — мораторий, у нас нет никаких правовых оснований от него отказываться. Мы закрепили это конституционно, в первую очередь, обязательство для самих себя», — заключает эксперт.