Новые вооруженные силы в случае создания будут называться армией Республики Сербской — энтитета в составе Боснии и Герцеговины, который образовался после Боснийской войны 1995 года, вспыхнувшей между сербами, хорватами и боснийскими мусульманами после распада Югославии. При этом она не будет входить в объединенные вооруженные силы Боснии и Герцеговины, заявил член президиума Боснии и Герцеговины от Республики Сербской Милорад Додик.
«Мы отзовем согласие на формирование совместных вооруженных сил на голосовании в скупщине (парламенте) республики», — сказал Додик, подчеркнув, что решение о создании собственный армии республика примет в течение нескольких дней, а сам процесс строительства вооруженных сил займет несколько месяцев. Представитель хорватов Желько Комшич назвал эти планы преступными.
Руководитель отдела Европейской безопасности Института Европы РАН Дмитрий Данилов назвал заявление Додика новым витком балканского конфликта.
«Я никогда не считал, что Балканы — это урегулированная тема. Регион постоянно был взрывоопасным — и от урегулирования там далеко. Конфликт не исчерпан, он многопрофильный», — подчеркнул Данилов.
По его словам, этнические проблемы на территории бывшей Югославии сохраняются: они загнаны вглубь и могут вспыхнуть в любой момент.
«Сейчас на Западе говорят, что после середины 90-х выросло новое поколение, у которого свои ценности. Это не так — у этого нового поколения есть отцы, деды. Вот это все не ушло, глубинные причины конфликта остаются. Поэтому любое изменение может стать той самой спичкой, которая разожжет этот костер», — отметил эксперт.
В свою очередь председатель балканского клуба МГИМО Сергей Артемов считает, что резкая риторика боснийских сербов является ответом на введение в июле 2021 года бывшим верховным представителем Боснии и Герцеговины Валентином Инцко закона о запрете отрицания геноцида в Сребренице — военного преступления 1995 года.
Тогда парламент Республики Сербской единогласно проголосовал за запрет действия этого закона на территории энтитета. После этого парламент также принял решение, что органы власти республики не будут сотрудничать с федеральными властями Боснии и Герцеговины в части исполнения этого закона, а в местное законодательство ввели уголовную ответственность за попытки опорочить честь и достоинство Республики Сербской и ее народов.
«Закон Валентина Инцко прямо угрожает интересам сербов, так что для них это исключительно ответная реакция в ответ на агрессивные действия в их адрес», — отметил Артемов.
При этом он напомнил, что пока поле для переговоров все еще существует, поскольку документально создание армии Республики Сербской не оформлено.
Признают или нет
По словам Дмитрия Данилова из РАН, признание новых вооруженных сил другими странами будет напрямую зависеть от политической воли руководства ЕС и США, поскольку республика Сербская имеет такое же право на собственную армию, как и Косово.
«Армия освобождения Косова была легитимна в свое время? На мой взгляд, нет. Но этот институт интегрировали в политический процесс, когда начали строить Косово как независимое государство», — напомнил Данилов.
По его словам, точно так же сейчас происходит легитимизация талибов (организация запрещена в России), с которыми много лет американцы воевали в Афганистане.
«Вопрос — легитимно будет это новое образование, или не легитимно — зависит от угла зрения, которым ты на это смотришь. То есть, какие у тебя политические цели? При разных сценариях развития ситуации на Балканах, этот вопрос имеет совершенно различные ответы. Для кого-то это образование будет легитимным, для кого-то — неприемлемым», — добавил эксперт.
В свою очередь Сергей Артемов напомнил, что создание Республики Сербской и разделение Боснии и Герцеговины по национальному признаку было увязано с признанием независимости Косово, поэтому сейчас территориальные разногласия между республиками бывшей Югославии легитимными не будут.
«Можно спекулировать на этой теме, но если отталкиваться от нормативно-правовой базы, передел невозможен. К тому же надо понимать, что боснийские сербы выступают за сохранения Боснии и Герцеговины. Но поправки Инцко были для них жестким шагом, и они на это реагируют», — отметил Артемов.
По словам Дмитрия Данилова, решить вопрос о легитимности нового формирования могут переговоры, но пока не очень понятно, кто и с кем должен по этому поводу разговаривать.
«Проблема в том, что реальных, настоящих, правильных форматов для обсуждения этих вопросов нет. Нет внутрирегиональных форматов. Европейский союз, наверное, может предложить паллиативные решения, связанные с развитием политического диалога с какими-то новыми конференциями. Но это не решит проблему, потому что есть другие игроки и другие интересы», — отметил эксперт.
Он считает, что с появлением у Республики Сербской собственной армии ЕС попадет в крайне сложную ситуацию: «с одной стороны, он не может не действовать, потому что все это происходит на территории Европы, а с другой — у него нет никаких возможностей реально повлиять на ситуацию».
Пора звонить в НАТО
По мнению Данилова, для решения проблемы формирования новых вооруженных силы будут задействованы механизмы НАТО.
«Учитывая сохраняющееся присутствие НАТО в Боснии и Герцеговине, это заставит активизировать политический процесс внутри НАТО по поиску механизмов возможных действий», — сказал Данилов.
При этом он исключил прямое вооруженное столкновение — оно может привести к цепной реакции во всем регионе.
«Сейчас вряд ли кому-то в голову придет, особенно на фоне Афганистана, активировать силовые сценарии решения проблемы, поскольку риски будут мультиплицированы, причем не только региональные, но и для политики ведущих государств Европы. Поэтому будут пытаться найти внутренние формулы, но с использованием сильных рычагов внешнего давления и принуждения», — отметил Данилов.
По его словам, России не стоит вмешиваться в эту ситуацию, поскольку любые ее действия будут расценены как попытки развалить Евросоюз. Однако можно воспользоваться возникшим напряжением и еще раз огласить свое отношение к преобразованиям в Восточной Европе в конце 1990-х.
«Для того, чтобы влиять на ситуацию позитивно, нужно иметь позитивных адресатов этой политики. В данном случае, кто политический адресат? Если это не ЕС и НАТО, то поиск адресата привел бы к обострению конфликтов на этих площадках. Готовы ли мы к этому сейчас? Наверное, нет, даже если мы были бы правы.
В политико-дипломатическом ключе России стоит подчеркнуть свою принципиальную позицию, причем сделать акценты на тех принципах, которые мы отстаивали и прежде — независимость Сербии, непризнание Косово, неприемлемость агрессии по существу в 1999 году против суверенного государства (Югославия), члена ООН, необходимость внутреннего диалога, необходимость поиска политико-дипломатических решений», — добавил Данилов.
По его словам, если конфликт между сербами и хорватами перейдет в политическую плоскость, его можно будет вынести на обсуждение на площадках ОБСЕ или ООН.
«Я не думаю, что Москва готова ужесточать свою позицию, потому что риски эскалации очень большие и ударят по всем», — подчеркнул эксперт.