— Сколько отряды Ахмада Масуда (лидера сопротивления в Панджшере), по-вашему, смогут продержаться? Есть ли у них шанс реально противостоять «Талибану» (организация запрещена в России)?
— Талибы никогда не возьмут Панджшер, они не в состоянии. Хотя у них сейчас возможностей больше, чем было у советских войск в 1980-х. У нас численность контингента была ограничена, а со стороны талибов сегодня может быть задействовано огромное количество людей.
Но тут нужно учесть, что талибы — это преимущественно пуштуны, а в Панджшере живут, в основном, таджики. Кроме того, Ахмад шах Масуд, отец нынешнего лидера сопротивления, выстроил очень прочную систему, которую не смогли сломать советские войска вместе с вооруженными силами Афганистана при всем своем огромном стремлении.
Мы в Панджшере, при всех возможностях, которые у нас там были, могли контролировать только два населенных пункта — Анаву, где стоял 2-й батальон 345-го парашютно-десантного полк, и Руху, куда был переброшен полк 108-й дивизии.
Мы контролировали все горы вокруг этих населенных пунктов, там было выставлено большое количество блокпостов. И, тем не менее, «духи» (жаргонное слово, использовавшееся советскими солдатами для обозначения моджахедов. — «Газета.Ru») спокойно ходили ночью по ущельям, регулярно обстреливали наши посты, проводили караваны.
— Как им это удавалось? Где они брали деньги, оружие?
— Ахмад Шах держался во многом благодаря лазуриту и изумрудам, которые он добывал в Панджшере довольно примитивным способом — минно-взрывным путем, подрывая породу, и зачастую, уничтожая сами минералы. Он наладил канал сбыта, выстроил логистику.
В результате у них были деньги, чтобы покупать оружие, продовольствие, материальные средства. Они содержали целые районы. И эта система сегодня никуда не исчезла, она передалась сыну Ахмаду.
И сын сегодня полностью владеет ситуацией в этом районе. Он открыто заявляет о своей независимости. Он призывает присоединиться к нему всех, кто патриотически настроен по отношению к предыдущему руководству страны и боится сегодня за свою жизнь, — это, например, бывшие военнослужащие, которые сражались с талибами. Они понимают опасность, в которую попали с приходом талибов к власти.
Благодаря Масуду они могут вести в Панджшере привычный образ жизни, сохранить семьи. Это очень сильная позиция для борьбы.
И то, что талибы заявляют, что блокировали Панджшер, это неправда — при таком сложном рельефе местности его полностью взять под контроль нельзя. Если они туда войдут, получат очень серьезный отпор.
— За что он воюет? За светский образ жизни? Или за возвращение предыдущей власти?
— Цель Ахмада Масуда не в том, чтобы отстаивать предыдущую власть или какие-то американские идеалы. Его сопротивление — это предмет торга. Это восток, и он пытается заставить талибов вести с ним переговоры, чтобы добиться места в новой власти для себя и преференций для своего народа жить так, как они хотят и как привыкли.
И я думаю, они так или иначе договорятся, хотя конфликты периодически могут возникать. Но там не будет войны, там будет договор. Талибы вынуждены учитывать интересы различных сообществ, проживающих в Афганистане, и поэтому будут формировать новое правительство страны из представителей самых разных социальных слоев, а не только из людей «Талибана», я в этом абсолютно убежден. Конечно, это может произойти не сразу, через месяц, может быть, через два.
— Чьи интересы представляет Ахмад Масуд? Кто за ним стоит — Пакистан, США, или, может быть, есть какие-то наши союзники?
— Вы знаете, могут быть, и наши союзники.
Я не думаю, что за Ахмадом, как и за талибами, стоят американцы, потому что под руководством Вашингтона убили его отца как человека, с которым нельзя было договориться — он был не согласен ни с какой американской интервенцией или каким-то руководством со стороны Америки, он говорил о самостоятельном афганском государстве.
Авторитет Ахмад Шаха был таким высоким, что с ним были вынуждены считаться и талибы, понимая его роль в войне, которую он вел с советскими войсками.
Сегодня, благодаря опыту Ахмад Шаха, у его сына Ахмада есть контакты и в Европе, и в Пакистане, и в Китае, и в Индии. Он не пустой в этом плане человек. Но эти контакты рассчитаны не на политические, а на экономические взаимосвязи и отношения, поэтому подчинить его просто так нельзя, можно только договориться.
Хотя работа многих иностранных спецслужб там проводилась, и есть опосредованное влияние. Но они не смогут радикально повлиять, выстроить всю страну в том русле, в которое сегодня входит Талибан, без договорных вещей.
Он пока что достаточно самостоятельный. Это один из немногих игроков, который, на мой взгляд, абсолютно самостоятелен и хочет в этих условиях выторговать для себя и своего региона максимальных благ.
— А что он хочет выторговать?
— Он хочет быть в руководстве страны, принимать решения, создать преференции для своего региона и своего народа, а это очень многонациональный народ.
Ему нужно право продолжать самостоятельно вести те торгово-экономические отношения, которые у него налажены, чтобы никто не диктовал ему свою волю.
— Талибы могут на это пойти?
— Им придется. Они пока что не хотят, они угрожают, они будут делать, но они потом увидят, что столкнулись со стеной, и им придется идти на переговоры.
— Ну, во временном правительстве, которое они объявили на этой неделе, ведь нет представителей Масуда.
— В данной ситуации это будет борьба. Они уверены, что с тем ресурсом, который им оставили американцы, включая вертолеты, беспилотники, личный состав с хорошим вооружением, который будет блокировать Панджшер, они смогут контролировать этот регион. Но Панджшер блокировать нельзя. Там нужно слишком много сил и средств, чтобы сделать его полную блокировку.
— А уничтожить с воздуха они его могут?
— Могут. Но максимум, что они могут там сделать, — это разбомбить населенные пункты. А там же масса пещер, схронов, разных туннелей, которые неуязвимы для авиации. Они эти пещеры стали развивать еще со времен Советского Союза. Они укреплены, замаскированы, оборудованы.
— То есть может быть многолетнее сопротивление?
— Да, в том-то и дело. Но я уверен, что американцы порекомендуют талибам найти компромисс. Хотя, с учетом того, что происходило в последнее время, включая теракты, уничтожения террористов, обстрел пехотинцами машины с мирными гражданами, которые якобы могли оказаться террористами, можно говорить, что идет процесс создания внешних условий для дестабилизации ситуации и введения страны в так называемый управляемый хаос.
— То есть, для американцев хорошо, если в Афганистане будет группировка, которая будет угрожать талибам и дестабилизировать обстановку в стране?
— Конечно.
Американцы будут создавать это напряжение, всячески выстраивать отношения со всеми силами, разные агенты будут работать с разными полевыми командирами. Например, им нужно создать волну беженцев, недовольных талибами, которые хлынут в другие страны и с которыми туда проникнет большое количество профессиональных террористов, которые будут пытаться там осесть.
— Талибы декларируют запрет на прослушивание музыки, проведение спортивных мероприятий. У Масуда прямо противоположное мнение. Это может как-то сосуществовать в одной стране при талибах?
— Талибы никуда не денут космос, не уберут спутниковые тарелки, не отменят цивилизацию. Афганцы все равно продолжат общаться с остальным миром. Да, они будут исполнять требования ислама, там будут верующие, живущие в национальных традициях. Но ортодоксальные вещи уже не смогут существовать. И потом — афганское общество неоднородно.
Еще в 1986 году, когда я первый раз приехал в Кабул, в респектабельных районах было много женщин европейского вида, в коротких юбках, с распущенными волосами, невероятной красоты.
А через какое-то время я узнал, что жены и дети многих высокопоставленных чиновников руководства страны раз в неделю на специальном рейсе летали в Париж — сделать прическу, посидеть в хорошем ресторане, сделать покупки. Они все равно стремились к цивилизации.
При том, что простые люди жили по-другому. Например, мужчины до 40 лет практически не имели возможности жениться, потому что за жену нужно было отдать калым, и собрать его раньше не удавалось. Поэтому процветал гомосексуализм, особенно среди военных.
Женщины быстро старели — их выдавали замуж в 14-16 лет, а в 30 это были уже глубокие старухи. Вот такая была разница между элитой и простыми жителями.
За 20 лет пребывания американцев в Афганистане они внесли в головы молодых людей множество так называемых европейских ценностей. И сегодня многие эти вещи будут недопустимы и невероятны, особенно гомосексуализм.
Поэтому вот эта бушующая толпа желающих уехать, это как правило те люди, которые понимают, что их публичность и культивирование этих ценностей — это практически смертный приговор. Поэтому они и цепляются за колеса улетающих самолетов. Это большая беда. Об этом никто откровенно не говорит и не рассказывает.
А те люди, которые просто работали с американцами, — кто столяром, кто дворником, кто переводчиком, а кто и в спецслужбах, в правоохранительных органах, они же все равно, несмотря на заявления, что им не будут препятствовать покинуть страну, они же в ближайшие два-три месяца будут потихоньку уничтожены.
Американцы под видом того, что весь мир дебилы, передали талибам списки этих людей, якобы с просьбой выпустить их из страны. Они не собираются их вывозить. И не было такой возможности. Это все элементы глубоко продуманной специальной операции.
И восхищение отдельными нашими экспертами от этого проигрыша — какую глупость совершили американцы, какие они идиоты и так далее, оно меня просто раздражает. Потому что я не вижу ни одного уголовного дела. Там должны были быть арестованы все старшие начальники, которые провалились. Но президент США по итогам вывода войск публично дал им самую высокую оценку. Представляете?
Ну кто мне объяснит иную логику кроме той, о которой говорю я, как человек, который не раз на себе ощущал проведение разного рода таких специальных информационных и военно-психологических операций с последующей переориентировкой, введением в заблуждение, созданием неких психологически неустойчивых процессов в коллективе.
Американцы всему миру показали — вы либо делаете то, что говорим мы, либо будет хуже.
— А Масуд может объединить всех этих людей, которые так или иначе не могут существовать в режиме талибов?
— Да, может. Но кто ж ему позволит?
— Так он же самостоятельная фигура.
— Там будут другие фигуры — полевые командиры ИГ (организация запрещена в России), «Аль-Каиды» (организация запрещена в России), «Талибана». Они же все находятся на близкой связи. Каждый такой командир наивно думает, что он самый хитрый, что он один имеет связи в американских спецслужбах, получает от них деньги, поддержку и выполняет их распоряжения. Они даже не понимают, что они все находятся на связи и каждый выполняет задачу.
Мы тоже проводили некоторые операции в африканских странах, когда во время конфликта оппозиции и правительственных войск в бою встречались друзья, будучи советниками с одной и с другой стороны, вместе обучались в военном училище и в академии. И не раз получалось, что, встретившись, находили возможность развести войска, сохраняя жизни. К сожалению, такое было.
А здесь вообще нравственные качества не работают, здесь работает задуманная стратегия управляемого хаоса. И она будет выполняться.
Конечными бенефициарами вот этих проблем должны стать Россия и Китай, частично и другие страны для создания фона. Нас будут доставать через Среднюю Азию.
— То есть это все ради того, чтобы ослабить Россию?
— Конечно. Когда я первый раз сказал, недели две назад, там начали говорить. Люди включили формальную логику. И как это обычно бывает в пропаганде, которую проводят американцы, очень сильно испытав ее на Украине и в Грузии и даже в Армении, когда на бытовом уровне люди говорят: «Ну, на таком высоком должностном уровне люди врать так не могут. Значит, правда. Так разводить не могут». Оказывается, могут.
Смотрите, как «зомбоящик» закодировал украинцев! Они живут все хуже и хуже. Но для них все равно, для абсолютного большинства, Россия — враг. Потому что мы виноваты в том, что они такие идиоты.
— Если у них цель достать Россию, то, получается, следующие, кто будут вовлечены в этот конфликт, это Таджикистан, Узбекистан и Киргизия?
— Да, Казахстан еще. А что сегодня делает Турция? Турция уже объявила о большом сборе этих стран во главе с Турцией, формирование этих процессов и так далее.
Надо же понимать, что турецкие спецслужбы здесь играют главную роль, прикрываясь политиками, государственными чиновниками. А они находятся практически под полным управлением спецслужб Соединенных Штатов Америки.
Эрдоган говорит свои эпатажные вещи, так же, как и Байден, а спецслужбы делают свое дело.
Спецслужбы пожертвовали этими 13-ю бойцами морской пехоты, которые погибли в аэропорту Кабула. Они же знали, что будет взрыв, они знали, что пострадают американские солдаты. Ну что сделаешь, кому-то не повезло.
— Вы считаете, что Турция будет становиться центром силы в этом регионе?
— Там много интересов. Там и Турция будет, и Катар, и Пакистан. Китай, конечно, будет самостоятельную роль играть.
Я почему говорю — многие боятся, что Россия сейчас введет туда войска. Никаких солдат мы туда не отправим, но мы будем контролировать ситуацию там полностью. И сегодня военные и дипломаты абсолютно на правильном пути. Кто бы что ни говорил, другой власти, кроме нынешней, которая есть в Афганистане, нет. А с ней нужен диалог. Только в диалоге можно находить какие-то возможности, компромиссы, находить возможность предупреждения в тех или иных вещах.
Я вообще, честно говоря, на эту ситуацию очень сильно надеюсь, это может помочь биться за наших партнеров по СНГ и ОДКБ, только это может спасти. У них же там очень непростое дело. Они сидят на бочке с порохом с учетом противоречий разных социальных групп и элит в этих республиках и тяжелой социально-экономической обстановки.
— Ну если исходить из того, что и талибы, и Ахмад Масуд ведут игру, устроенную США, как мы сможем не допустить нападения, если США им, допустим, прикажут напасть на тот же Таджикистан?
— Они не будут напрямую нападать. В роли тарана будет использоваться ИГ, для этого оно и создавалось. Но удар будет очень быстро локализован, потому что, все-таки, есть обученные вооруженные силы в среднеазиатских республиках, там присутствует 201-я дивизия.
И Россией однозначно, — и президентом, и министром обороны, и министром иностранных дел, — в достаточно жесткой форме, но со всем дипломатическим этикетом, передано предупреждение всем. И эти предупреждения они все понимают и знают. И, несмотря на свою неоднородность, часть руководства «Талибана» специально приезжала заверять такие вещи.
Но мы знаем, что для западных спецслужб сказать одно, сделать другое — это норма, поэтому мы очень сильно мониторим ситуацию и имеем возможность очень серьезно на нее повлиять.
Перед глазами у всех сирийский опыт, и поверьте мне, он был проведен благодаря тому, что были учтены все ошибки советского периода в Афганистане в решении таких сложных задач.
— Получается мы декларируем, что можем уничтожить точечно любого представителя руководства «Талибана»?
— Мы в состоянии локализовать возникшую угрозу, и у нас такая возможность есть. Вот это платформа, с которой высшие должностные лица страны говорили, давая сигнал.
— Получается, мы через талибов ведем переговоры с американскими спецслужбами? Или мы их перевербовываем?
— Мы не ведем переговоров с американскими спецслужбами. Мы талибам даем понять наши возможности и вооружаем аргументами, которые они будут озвучивать в разговоре со своими кураторами, говоря, что мы не пойдем, потому что там есть Россия и это может кончиться плачевно.
— Вы думаете, талибы начнут спорить со своими кураторами?
— Конечно, но они будут осторожно вести диалог, будут учитывать все эти возникшие угрозы.
— А просто встретиться с Байденом и все обсудить нельзя?
— А попозже это будет. Будут встречи, и обязательно поднимутся и эти вопросы. Они не выйдут в свет. Никто не будет знать, обсуждали или не обсуждали, будут только догадываться. Но жизнь отменить нельзя, это все равно будет.
— Визит Зеленского в Вашингтон связан с этим процессом?
— Нет.
Зеленского американцы развели. И он это отлично понимает.
Самим визитом и разговорами, и даже декларацией по «Северному потоку — 2» Зеленского поддержали морально. Но все специалисты понимают, что «Северный поток — 2» не остановится, остановить его нельзя, что это связано с энергобезопасностью такого крупного региона, как Европа.
Альтернативы российскому газу нет, увеличение в три-четыре раза цены газа — это просто немыслимо для внутренней политики европейских государств, такие мины замедленного действия под свою карьеру политики Европы ради Украины делать не будут, как и воевать.
Не будет Украина в ближайшие 20 лет ни в каком НАТО, не остановится «Северный поток — 2». Не получит Украина никакой серьезной финансовой поддержки. И со временем Зеленский это поймет.
Он удовлетворился тем, что его поставили рядом с хозяином мира, погладили по головке и сказали: «Ты хороший мальчик, работай дальше». Ни больше ни меньше.
— А ради чего тогда было дестабилизировать Украину в 2013/14 годах?
— Они не просчитали многие вещи: Донецк-Луганск, Крым. Они не думали, что мы посмеем пойти навстречу чаяниям людей, которые там живут.
Они не просчитали, что Крым проведет этот референдум и его поддержит Россия, приедут депутаты, посмотрят, помогут в его проведении.
Они не просчитали того, что Россия сумеет организовать процесс о недопущении вооружения националистов и криминальных элементов, которые должны были приехать в Крым, чтобы взять в руки оружие и напрямую оказать сопротивление и устроить кровавую бойню.
Потому что, если бы в Крыму началась такая война, начали бы стрелять и прозвучал бы хоть один выстрел со стороны русского солдата и погиб хоть один человек с Украины, снежный ком уже остановить было бы нельзя. Там ведь такие же русские люди, как и мы, это же один народ — что украинцы, что русские.
Это была профессиональная работа российских военных и специальных структур, она привела к тому, что было обеспечено полное волеизъявление народа.
И сегодня они тактически выиграли, но проиграли стратегически. Им не удержать Украину. И даже эти молодые люди, которые одурманены, которые в школу ходят, уже второе поколение, рано или поздно поймут через старших братьев, через своих родителей, дедушек и бабушек, как развели украинский народ.
Потому что он же катится в пропасть, там же нет развития. Не может Украина развиваться без России, никому она не нужна.
А что касается газа, транзита газа и требования гарантировать поставки через Украину, я вообще не очень понимаю, почему мы так долго возимся, когда они требуют, чтобы газ был через Украину.
Но наши руководители, они значительно дальновиднее и умнее меня, и я это понимаю, потому что наступит время, может быть, год, может быть, два — три, когда газотранспортная система Украины, которую никто не ремонтирует, придет в негодность. Они и так уже половину этих труб закрыли — там газ идет только по небольшой части этих труб. Закрыли по техническим причинам, потому что нет денег.
Но они их качают, знают, что эти $3 млрд, это чисто деньги на оборону. Больше никуда. За счет нашего газа и наших денег они содержат оборону и систему карательного аппарата Украины, который работает против России.
Но это скоро закончится. И как только это закончится, там начнется полное затухание. Они не найдут деньги для Вооруженных сил и силового блока. Американцы не будут платить. Они уже прошли многие науки, и у них поменялась стратегия. То, что было в 2014 году, это было приемлемо. Ну, там, дали в общей сложности $2 млрд американцы на все за эти семь лет.
А ситуация, которая произошла в 2021 году в Афганистане, привела к тому, что произошла смена стратегии проведения специальных операций. Они перешли от военных к спецслужбам. Военные, конечно, очень недовольны, потому что убрали кормушку, — в Афганистане они имели колоссальную кормушку, не имея результата.
А сейчас на эти спецоперации будут тратить значительно меньшие средства, но более эффективно, за счет того, что они перешли в руки спецслужб.
— Если американцы сотворили это все с Украиной, у них же должна была быть какая-то цель, а не просто развалить дружбу с Россией? А чтобы что?
— У них была цель, они эту цель продвинули. Прежде, чем провести в 2014 году вот эту провокацию с выстрелами, с кровью, с нейтрализацией [экс-президента Украины Виктора] Януковича. Ведь если бы Янукович поступил, как поступил [президент Белоруссии Александр] Лукашенко, он до сих пор был бы президентом и там было бы все нормально.
Но Янукович попытался усидеть даже не на двух стульях, а на трех. И как человека с криминальной психологией, который все условия для проведения «майдана» подготовил, его люди криминального мира и предали.
А главная задача была — полная приватизация Крыма. Может быть, там бы остались бы какие-то пляжи и санатории, но там же планировалось построить огромные военные объекты, там бы стояли натовские корабли, огромные центры радиолокационного и космического наблюдения, черноморское побережье было бы полностью под контролем, половина территории России, по крайней мере Южный военный округ, был бы под полным контролем, там прослушивалось бы все.
Это были уникальные вещи. То, что под Николаевом там сейчас делают, это, конечно, высокотехнологичные вещи, но далеко не тот эффект, который американцы рассчитывали получить в Крыму.
Причем там же собирались строить не просто военные объекты, там были запланированы и заключены подряды с организациями на детские сады, школы, воспитательные центры, которые американцы должны были построить для своих военнослужащих, которые там работали.
Все, что касается военных объектов под Николаевом, это все делают не украинцы, это делают приехавшие специалисты американские, специально подготовленные и обученные. Это была бы полная колонизация Украины, там не было бы никакой самостоятельности.
Проведя эту операцию в 2014 году, создав этот хаос, приведя к власти людей, которые были подчинены руководству США, они не ожидали этого эффекта. И, честно говоря, немножко были рассержены, что украинские военнослужащие и силовые ведомства не справились с ситуацией, а где-то даже струсили и забоялись.
Сегодня они находят трусов, которые по телевизору кричат, что мы их освободим. Один из таких игроков — Зеленский. И он понимает, что ему надо подольше подержаться, потому что опыт Януковича, Яценюка и Порошенко крайне примечателен. Ребята в 10-15 раз увеличили свое благосостояние. Яценюк вообще в 100 раз увеличил доходы, которые у него были, и со своими миллиардами спокойно живет.
Порошенко не уехал, он еще молодой парень и пытается поиграть в какую-то игру, а Яценюк уже не собирается, ему достаточно миллиарда, он абсолютно независимый, он не едет никуда. Мавр сделал свое дело, мавр может уходить.
И я просто поражаюсь, что этого не видят, не слышат, не понимают обычные люди, которые отдали свои деньги на обогащение этих уродов, оплатили им все и создали для них счастливую жизнь. Притом, опустив себя, свою страну, будущее своих детей ниже уровня канализации.
— Почему тогда, если Америка так долго и тщательно готовила все эти перевороты, что им мешает сейчас поддерживать этих людей, которых они привели к власти, финансировать? Зачем Байден так поступает сейчас с Зеленским?
— А как поддерживать? Если они дадут им большие деньги и начнут их вооружать, там же сразу начнется активизация. Они же пойдут на Ростовскую область — там были уже обстрелы, начнут освобождать Донецк, Крым. Они же получат по зубам. Потому что это будет открытая агрессия против России. И это закончится все молниеносно. Они не хотят потерять ситуацию. Мы же в этих условиях агрессоры.
— А может ли то же самое произойти в Афганистане? Или там другая игра?
— Там американцы сейчас играют вдолгую, очень четко просчитывая многие вещи. Сегодня состояние Вооруженных сил России таково, что мы, может быть, не армия номер один в мире, но и точно не номер два. Так вот, «Талибану», террористической организации, сейчас передано более двух годовых военных бюджетов Российской Федерации, одной из самых сильных армий мира.
Сегодня бойцов «Талибана» нельзя отличить от спецназа США по качеству вооружения и оснащения. Они в масках, в очках, в разгрузках, в этих шлемах универсальных и так далее. Серьезные силы. Сегодня 85% стран не имеют такого количества авиации и беспилотников, какое имеют талибы. Как может это произойти случайно? Кто меня переубедит, человека с четырьмя военными образованиями?
— Так куда пойдут эти силы? Неужели на Таджикистан?
— Эти силы будут отыгрывать свою роль, не давать возможности там повлиять на какие-то процессы. Никто не будет направлять силы напрямую. Это будет слишком понятно, и они столкнутся с реальной другой силой. Это будет другая работа, специальная. Вместе с беженцами пойдут специалисты, которые будут работать.
Проблема в том, что навязанная во многих странах демократическая свобода привела к вседозволенности, невоспитанности, моральному падению и вот этой безответственности молодых людей, которые сегодня на волне существующих у каждой страны, в том числе у нас, разных внутренних проблем, с обостренным чувством справедливости формируют протестные вещи. Все это будет финансироваться и будет разрывать нас изнутри.
Вот в Белоруссии попытались — не получилось, потому что там устойчиво стояла власть. Но ведь абсолютное большинство людей, которые пришли, они же были подстегнуты провокаторами, в том числе, и правильными словами. А вы представляете, что сегодня происходит в Средней Азии, какой уровень безысходности, когда основная масса людей сегодня живут за счет родственников, которые работают в Российской Федерации.
И вот это недовольство можно использовать для своего личного обогащения и прихода к власти. А многие политические структуры в Таджикистане, Узбекистане, Киргизии и Казахстане имеют боевое крыло. И самое главное — запустить туда беженцев. А вместе с ними придут те, кто умеет работать и знает как.
— Почему тогда они таким же способом не могут справиться с Масудом?
— Потому что условия, в которых находится Масуд, другие. Он не будет давать им возможность, он даст отпор. А просто так невозможно подойти и уничтожить. Они в состоянии отреагировать на авиационные атаки, на беспилотники, они в состоянии уйти, если нужно, и скрыться. Они уже 40 лет ведут борьбу. Представляете, сколько они за 40 лет всего выкопали, подготовили и так далее. Там не надо строить подземные города, они там уже есть.