Главы МИД Киргизии и Таджикистана Руслан Казакбаев и Сироджиддин Мухриддин договорились о прекращении огня в районе границы с 20:00 по местному времени (17:00 мск) 29 апреля, сообщили в киргизском внешнеполитическом ведомстве.
Стороны также решили проводить совместное патрулирование и мониторинг обстановки в пограничной зоне.
В свою очередь, премьер-министры Киргизии и Таджикистана Улукбек Марипов и Кохир Расулзода незапланированно обсудили ситуацию на встрече в Казани, где принимали участие во встрече глав кабинетов министров стран ЕЭАС, сообщили в пресс-службе киргизского правительства. Расулзода на мероприятии был гостем.
Главы правительств двух государств сошлись во мнении, что при решении приграничных вопросов применение силовых методов недопустимо. Они подчеркнули, что необходимо срочно принято меры по недопущению дальнейшей эскалации конфликта.
Что произошло
На киргизо-таджикской границе 29 апреля произошли столкновения между войсковыми подразделениями двух стран. Стороны обвинили друг друга в эскалации, к месту конфликта начала стягиваться тяжелая военная техника.
По информации Госкомитета нацбезопасности Киргизии, киргизские военнослужащие попали под минометный и пулеметный обстрел со стороны пограничных войск и спецназа МВД Таджикистана. В пресс-центре Госкомитета нацбезопасности Таджикистана также обвинили военнослужащих Киргизии в открытии огня на границе.
Кроме того, киргизская сторона отметила, что таджики открыли огонь по нескольким заставам и постам, поэтому на заставе «Достук» начался пожар. Спецназ киргизских пограничников ответил на это захватом заставы на территории Таджикистана. В погранслужбе Киргизии отмечали, что обе стороны направляют в зону конфликта дополнительные силы.
Как сообщили в мэрии города Исфары, в ходе столкновения погибли три гражданина Таджикистана, 31 человек пострадал и получил ранения различной степени тяжести.
В киргизском минздраве, в свою очередь, сообщили об одном погибшем и 30 пострадавших.
Конфликт развивался в Баткенском районе Баткенской области Киргизии. В этом районе расположен участок водораспределительного пункта «Головной», который используется для орошения и водоснабжения приграничных районов сразу трех стран. Однако Таджикистан считает, что эта территория относится к его юрисдикции.
Согласно версии киргизской стороны, конфликт начался из-за попытки таджикской стороны установить оборудование с видеонаблюдением на электрическом столбе возле «Головного». Местные жители потребовали снять оборудование и после словесной перепалки стороны начали закидывать друг друга камнями. Вскоре началась и перестрелка.
Конфликт быстро вышел за пределы изначальной зоны столкновений. Граждане Таджикистана заблокировали автодорогу, соединяющую два района Киргизии, киргизы в ответ изолировали таджикский анклав Ворух. В Бишкеке же проходит митинг в поддержку баткенцев, его участники уже заявили о готовности выехать в зону конфликта.
Официальные власти организовали эвакуацию гражданских из Баткенского района — оттуда были вывезены около 900 граждан Киргизии.
Почему произошел конфликт
Столкновения на границе Таджикистана и Киргизии — не что-то из ряда вон выходящее. Причиной тому — не решенные после распада СССР территориальные конфликты. Самый плодородный район региона — Ферганская долина — не просто поделен между Узбекистаном, Таджикистаном и Киргизией, но также усеян многочисленными анклавами, из которых только крупных насчитывается восемь.
Необычное территориальное деление имело мало значения в рамках одной страны. Но когда на территории Ферганской долины оказались бок о бок три суверенных государства, границы между которыми стали периодически закрываться, местное население ощутило на себе трудности с поставками воды и гуманитарных грузов, транспортной изолированностью от пастбищ, медицинских услуг и своих семей.
Чаще всего конфликт обостряется именно на таджико-киргизских участках границы. Эпицентрами столкновений становятся источники воды, плодородные участки земли, объекты транспортной инфраструктуры: дороги, обходные пути и так далее.
Стычки местных жителей стабильно происходят раз в несколько месяцев и развиваются по примерно похожему сценарию: местные жители, возмущенные установкой того или иного инфраструктурного объекта, забрасывают друг друга камнями. Вскоре начинаются выстрелы и поджоги, к урегулированию конфликта подключаются чиновники из столиц, которые проводят переговоры.
Иногда — реже — в конфликт оказываются втянуты военнослужащие двух стран. Даже использование минометов, о котором сообщают стороны сейчас — не беспрецедентное событие. Аналогичная ситуация складывалась два года назад, осенью 2019 года.
При этом опрошенные «Газетой.Ru» специалисты по региону сходятся во мнении, что на этот раз напряженность ситуации в мире и в регионе создает риски, которые в конечном итоге могут привести к самым неприятным последствиям.
«Все страны Центральной Азии переживают экономический кризис, связанный с коронавирусом, падением цен на сырье, дестабилизацией мировых рынков. В этой ситуации все традиционные проблемы стран региона усиливаются. Усиливается и взрывоопасность ситуации», — говорит профессор Факультета мировой экономики и мировой политики НИУ ВШЭ Андрей Казанцев.
Среди факторов, способствующих дестабилизации в регионе, эксперт называет рост наркотрафика из Афганистана в Европу и Россию, массовую безработицу в странах Центральной Азии, готовящийся вывод американских войск из Афганистана, что грозит усилением трансграничных угроз.
«В этой ситуации приграничные столкновения — еще одна капля в коктейль нестабильности, который сейчас складывается», — говорит Казанцев.
Заведующий отделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ Андрей Грозин со своей стороны отмечает, что
нынешний конфликт происходит на фоне общего ухудшения межгосударственных отношений Киргизии и Таджикистана на самом высоком уровне.
«В последние месяцы регистрируют явное напряжение в отношениях Душанбе и Бишкека», — говорит эксперт. Он напоминает, что совсем недавно Садыр Жапаров совершил визит в Ташкент, по его итогам Узбекистан и Киргизия приняли декларацию об окончательном разрешении всех пограничных вопросов.
«Руководство Киргизии, очевидно, находясь под впечатлением от этих успехов на узбекском направлении, решила добиться того же самого и в Таджикистане. Но таджики оказались гораздо менее склонны к компромиссам и уступкам, поэтому обе стороны уперлись и обменивались разными колкостями в отношении друг друга», — рассказывает Грозин.
Свою неготовность к переговорам о территориальных проблемах президент Таджикистана Эмомали Рахмон продемонстрировал 9 апреля, когда приехал в таджикский анклав Ворух, где заявил, что вопрос о его обмене на какую-либо другую территорию с киргизской стороной не обсуждался и обсуждаться не будет. Это заявление прозвучало вскоре после соответствующего предложения главы ГКНБ Киргизии.
Дополнительное напряжение создало проведение киргизских военных учений «Безопасность-2021» вблизи спорных с Таджикистаном участков границы в конце марта. По мнению Андрея Грозина, в Душанбе эти учения стали расценивать как угрозу силой.
Что будет дальше
По мнению заведующего отделом Средней Азии и Казахстана Института стран СНГ, Киргизия в большей степени заинтересована в быстром и окончательном решении многолетнего конфликта.
«Бишкек, как мне представляется, хотел бы закрепить существующую линию разграничения, возможно, провести взаимообмен по другим спорным участкам в разных регионах по узбекскому образцу. И они хотят побыстрее решить этот вопрос, так как киргизский юг быстрее обезлюдивает», — говорит Андрей Грозин.
В данной ситуации время играет на стороне Таджикистана: население страны растет достаточно быстро, особенно в приграничных районах.
«Потихоньку-помаленьку они «откусывают» спорные территории — через разные схемы, покупку недвижимости и прочее. И они рассчитывают, что, например, в той же Баткенской области сложится ситуация, когда их переговорные позиции будут абсолютно бесспорными. То есть постепенно, если все будет идти, как идет, спорные участки на юге соединятся с таджикской территорией и сторонам надо будет договариваться по поводу каких-то коридоров и прочих уступок. Спорные вопросы и так постепенно решатся в пользу Душанбе», — поясняет ситуацию эксперт.
Однако до окончательного решения территориального спора регион может столкнуться с угрозой полномасштабной войны, предупреждает Грозин.
«Есть, к сожалению, риск, что в какой-то момент эти мелкие приграничные стычки смогут перерасти в полноценное военное столкновение», — говорит эксперт. Этому способствует плачевное социальное и экономическое положение двух республик.
«Для режимов, и в Киргизии и в Таджикистане, в один из моментов может показаться вполне подходящим решение внутренних проблем через небольшую победоносную войну с соседями.
И, к сожалению, сейчас ситуация складывается так, что стороны, ранее не заинтересованные в таких конфликтах, сейчас потенциально вполне способны организовать крупную заварушку», — говорит Грозин.
Несколько иной точки зрения придерживается Андрей Казанцев. «Риска большой войны между двумя странами нет — у них даже ресурсов на такую войну нет — не понятно, чем воевать. Но есть другой риск: общая дестабилизация приграничных регионов будет усиливаться», — говорит он.
Эксперт отмечает, что и Киргизия и Таджикистан испытывают проблемы с контролем своих приграничных территорий. «Приграничные столкновения будут еще больше ослаблять возможности центральных правительств хоть как-то влиять на эту ситуацию и соответственно будут усиливать возможность реализации каких-то разрушительных сценариев по образцу того, что было в конце 90-х», — подчеркивает он, напоминая о Баткенских событиях, когда в Ошской области шли военные столкновения между Вооруженными силами Киргизии, Узбекистана и боевиками террористических организаций.
Если ситуация в регионе обострится до полноценных военных действий, Россия будет вынуждена реагировать, поскольку обе конфликтующие страны — Таджикистан и Киргизия — являются членами Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ).
«В истории ОДКБ еще пока не было ничего подобного, но если все будет развиваться по плохому сценарию, то необходимо будет вводить в миротворческий контингент. Насколько я знаю, он уже создается, но работа эта идет ни шатко ни валко. Других вариантов нет, придется разводить стороны, но обе они будут говорить, что хотят мира во всем мире. В силу слабости обоих государств, принудить их к миру будет довольно просто. Это будет технический вопрос, который, откровенно говоря, будут решать российские военные», — прогнозирует Андрей Грозин.