В ходе состоявшегося накануне телефонного разговора президентов России Владимира Путина и Франции Эммануэля Макрона стороны обсудили меры по разрешению конфликта в Донбассе и подчеркнули безальтернативность минского процесса.
«От Киева требуется безусловная реализация всех договоренностей, достигнутых в «нормандском формате» и в контактной группе. Прежде всего, это касается разведения сил и средств на двух согласованных участках линии соприкосновения у населенных пунктов Золотое и Петровское, а также имплементации в украинское законодательство «формулы Штайнмайера», — отмечает пресс-служба Кремля.
Именно разведение войск и подготовка к внедрению «формулы» является главным основанием для созыва саммита «нормандской четверки» (Украина, Россия, Франция и Германия). На этом же настаивает и Германия, с федеральным канцлером которой Ангелой Меркель Путин провел разговор немногим ранее, 19 октября.
На Запад без НАТО
«Кризис на востоке Украины — тяжелая проблема. Киев проявляет очень непоследовательную и противоречивую линию в оценке этого конфликта, а также в плане в целом способности разговаривать с внешними акторами, которые могут как-то влиять на результат. Важно, что лидеры «нормандского формата» пока снисходительно относятся к этому типу поведения [президента Украины Владимира] Зеленского, просто отодвигая возможность саммита.
Зеленский и его команда считали, что такой тип поведения может дать какие-то шансы, что нормандская встреча состоится без выполнения предварительных условий. Теперь понятно, что этого не будет»,
— говорит «Газете.Ru» директор киевского Центра политических исследований и конфликтологии Михаил Погребинский.
Получается, что Киев скован требованиями контрагентов по «нормандскому формату», и теперь Зеленскому, видимо, не удастся увернуться от обязательств, что вполне успешно ранее делал его предшественник Петр Порошенко. По сути, бывший глава Украины лавировал между требованиями всех сторон, последовательно обвиняя Москву в невыполнении минских соглашений, и сохранял статус-кво в конфликте на востоке Украине.
Теперь же новому украинскому руководству, по всей видимости, придется проявить политическую волю и предпринять некоторые шаги по выполнению хотя бы части договоренностей. И даже обращение к внешнему арбитру — США — вряд ли принесет результат: элиты в Вашингтоне больше увлечены подготовкой к предвыборной гонке, и украинская тематика, хотя и является одной из основных, все же касается внутриэлитарных разборок между демократами и республиканцами.
«Зеленский встрял в скандал с американской элитой — как демократической, так и республиканской. При этом его позиция довольно невнятна, но пока больше похожа на протрамповскую»,
— считает Погребинский.
Таким образом, контуры внешней политики Зеленского, которые только недавно стали более-менее прорисовываться, явно не приносят ему тех результатов, на которые он рассчитывал изначально.
В то же время глава правления украинского центра социальных исследований «София» Владимир Фесенко говорит, что, несмотря на то что пока рано говорить о четко сформулированной внешней политике президента Украины, можно выделить две главные дипломатические цели текущего киевского руководства.
«Первая — попытка прекратить войну в Донбассе, но не на любых условиях. Это поиск разумного взаимоприемлемого компромисса — про выгоду [для какой-либо стороны] здесь речи не идет. Однако мир на российских условиях для Зеленского неприемлем», — подчеркнул Фесенко, добавив, что «Зеленский готов на компромиссы, теперь слово за Москвой».
Второй целью эксперт назвал сохранение прозападной внешней политики, но «с более прагматичной практикой — без форсирования вопроса о вступлении в НАТО или в ЕС».
Противоречивая команда
Возможно, проблема здесь кроется как раз в том, что Зеленский в ходе избирательной кампании активно воспользовался общей антиистеблишментской волной, столь характерной для современных процессов на Западе (взять хотя бы приход к власти Дональда Трампа в США, или президентские выборы во Франции, где голлисты и социалисты — традиционные соперники в рамках политической системы Пятой республики — не смогли провести своих кандидатов во второй тур).
Политики, представляющие новую волну, в ходе избирательных кампаний больше опираются на популистские лозунги, которые, в основном, отражают внутриполитические чаяния граждан. Внешняя политика в этом случае всегда остается немного за бортом. И даже такая насущная проблема, как завершение войны в Донбассе, которая, по словам киевских же властей, требует как минимум прямого диалога с Москвой, подавалась, скорее, как внутренняя проблема, существующая полуавтономно от внешних акторов.
Зеленский в ходе кампании обещал «хоть с чертом лысым» договариваться ради завершения конфликта на востоке страны, однако конкретные внешнеполитические планы оставлял за рамками своей риторики. Понятно, однако, что под «чертом лысым» Зеленский, вероятнее всего, понимал Москву.
Сразу после прихода к власти новый президент Украины стал достаточно последовательно продолжать риторику прежних киевских властей, в рамках которых Киев ориентируется только на Запад, Россия признается источником «агрессии», а языковой закон, по сути, запрещающий использование русского языка во всех сферах, был поддержан.
Да и первые назначения Зеленского на внешнеполитические должности также указывали на конкретную направленность будущей политики Зеленского. Должность главы МИДа получил экс-посол Украины в НАТО Вадим Пристайко, его заместителем стала Елена Зеркаль, которая фактически курировала подготовку Украины к безвизовому режиму с Европой, а также занималась защитой интересов Украины в международных судах против Москвы.
При этом Михаил Погребинский в разговоре с «Газетой.Ru» указывает, что
команда Зеленского, отвечающая за внешнюю политику, сформировалась достаточно противоречивой — в ней есть люди, представляющие слишком разнонаправленные интересы. «Есть и запутанная ситуация с [олигархом Игорем] Коломойским и его влиянием», — добавляет он. Поэтому очертить какие-то четко сформированные контуры внешней политики достаточно сложно.
Знаковыми в этом контексте стали первые визиты Зеленского в качестве президента — в Бельгию, Канаду и Турцию.
Важен и аспект, что, еще когда Зеленский был кандидатом в президенты, его принял Эммануэль Макрон (Ангела Меркель, например, от такой встречи отказалась, поставив на понятного ей Порошенко). Однако «броманс» с французским лидером закончился, не успев, по сути, начаться.
После публикации стенограммы скандального разговора Зеленского с Дональдом Трампом, из-за которого американские демократы начали процедуру импичмента в отношении президента США, Киев вряд ли может рассчитывать на особое расположение Парижа и Берлина.
В ходе той беседы Зеленский пожаловался Трампу, что Франция и Германия делают недостаточно для поддержки Киева. И хотя официальных реакций от Макрона и Меркель по этому поводу не последовало, европейские СМИ все же некоторое время писали, что украинский лидер высказался о своих партнерах весьма оскорбительно.
«Опубликованный разговор дискредитирует украинского руководителя, ведь он высказался некорректно по отношению к Франции и Германии»,
— говорит Погребинский.
Эксперт добавляет, что единственные страны, которые сейчас, по сути, готовы не обращать внимания на недостатки киевской линии, — это страны Балтии, Польша, Швеция, но они готовы поддержать любого, кто будет достаточно последовательно выступать с антироссийских позиций.
Лицом к России
И, в общем-то, даже не это вызывает тревогу украинских наблюдателей. За время пребывания Зеленского у власти, страны Запада — пусть и не столь интенсивно, но все же — стали несколько смягчать риторику в отношении России. Эммануэль Макрон, который выказывал расположение к новому украинскому лидеру, заговорил о необходимости создания общей архитектуры безопасности в Европе — совместно с Москвой, Россию возвращают в ПАСЕ, несмотря на все возражения Киева, а Трамп не против пригласить РФ присоединиться к G7.
И это притом, что контакты с Россией были приостановлены по многим направлениям как раз из-за конфликта в Донбассе. Киев продолжает винить Россию в поддержке самопровозглашенных ДНР и ЛНР (хотя Москва неоднократно возражала, аргументируя, что не является стороной этого конфликта), и раньше ЕС и США активно вторили этой позиции. Теперь же ситуация меняется, и коллективный Запад все же обращает внимание Киева, что неплохо было бы реализовать свою часть минских соглашений.
Последний такой пример, когда в Европе отказываются поддерживать любые антироссийские заявления в угоду конъюнктурным интересам Киева, — 21 октября стало известно, что МИД Германии призвал бундестаг не признавать «голодомор» на Украине «геноцидом» — соответствующую петицию сейчас рассматривают немецкие депутаты.
«МИД [ФРГ] хочет, чтобы петиция была отклонена с обоснованием, что понятие «геноцид» не было определено до 1951 года.
По моему мнению, этот аргумент является очень технократичным. То же самое касается и другого аргумента — что, кроме украинцев, у этого искусственно устроенного голода были и другие жертвы, в частности, в России, на Кавказе. Этот аргумент, по моему мнению, также больше похож на отговорку», — цитирует Deutsche Welle (организация включена Минюстом в список иноагентов) депутата от Христианско-демократического союза Арнольда Фаатца.
С одной стороны, такая позиция германского МИДа посылает сигнал киевскому руководству. С другой, этот послание могут считать и в Москве: внешнеполитическое ведомство ФРГ против создания дополнительных тем для конфронтации с Россией.
Любитель быстрых действий
Другим важным сигналом, и даже прямой рекомендацией к действию, стала «формула Штайнмайера», согласованная 1 октября и вызвавшая серию многотысячных акций протеста по многим украинским городам.
«Президент в значительной мере растерян. Выбрать внятную позицию он сейчас не в состоянии. Ситуация тяжелейшая. Вся его деятельность на внешнеполитическом треке содержит больше элементов пиара, нежели внятной содержательной политики. И его команда действует также противоречиво», — считает Погребинский.
Так или иначе, в настоящий момент эффективность международной дипломатии Зеленского упирается в неподконтрольный Киеву Донбасс. Наличие политической воли, — которая, кстати, как считают украинские политологи, есть, — способно продемонстрировать готовность нового украинского руководства придерживаться собственных обещаний. Однако скандалы, спровоцированные во многом именно неопытностью Зеленского, существенно осложняют ему дальнейшее построение внешних диалогов.
Зеленский испытывает давление как со стороны международных партнеров, явно уставших по кругу пытаться способствовать урегулированию конфликта в Европе, так и со стороны националистически настроенной части общества, а президент и его команда будут вынуждены лавировать между этими интересами. И как будет развиваться внешнеполитический вектор Киева в данной ситуации, украинские эксперты прогнозировать не берутся.
«Воля завершить конфликт у Зеленского есть, в отличие от Порошенко, который вторую половину своего президентства стремился сохранить статус-кво. Более того,
нынешний президент Украины хочет выйти на урегулирование войны в Донбассе до конца политического сезона, то есть до следующего лета. Максимум — год. Он нетерпеливый в этом плане, любит быстрые действия, блицкриги. Правда, во внешней политике это сделать сложнее, чем во внутренней»,
— говорит «Газете.Ru» Владимир Фесенко.