Министр иностранных дел России Сергей Лавров отметил, что отношения РФ и Китая предполагают компромиссы и поиск консенсуса, благодаря чему вышли на беспрецедентно высокий уровень. Они включают стратегическое взаимодействие и многоплановое партнерство и не являются предметом диктата.
«Всегда есть желание получить какую-то пользу, но если хочешь эту пользу получить через отношения с партнером, ты должен понять, что ты можешь дать ему взамен», — заявил Лавров в интервью «Известиям».
В этом году государства отметили 70-летие установления отношений. Как отметил ранее глава Российского совета по международным делам (РСМД), экс-министр иностранных дел России Игорь Иванов, совокупный потенциал двух стран в политической, экономической и военной областях «будет предопределять их влияние в мире», делая их «одними из ключевых центров будущего миропорядка».
С момента установления дипотношений Москва и Пекин прошли долгий и сложный путь: от тесного сближения после революции в России, через идеологическую конфронтацию на грани военного конфликта времен «холодной войны», до стратегического партнерства в настоящем времени.
В КНР о периоде плохих отношений с СССР говорят откровенно, отмечая, что необходимо извлекать уроки из прошлого, чтобы избежать ошибок в будущем.
«Нельзя повторять ситуацию, где то дружба, то вражда», — говорил на недавней конференции «Россия и Китай: сотрудничество в новую эпоху» член Госсовета КНР в отставке, сопредседатель Китайско-Российского комитеты дружбы, мира и развития Дай Бинго. Мероприятие прошло в Москве в преддверии визита в столицу главы КНР Си Цзиньпина в июне.
Ветеран советско-китайских отношений Дай Бинго сформулировал главные пожелания для будущих отношений: «Мы должны, как государства, всегда быть друзьями, никогда не быть врагами, не вмешиваться в дела друг друга, не относиться как старший к младшему».
Эти принципы помогают России и КНР выстраивать прагматичные отношения, несмотря на то, что экономический потенциал этих государств неравнозначен. Если Китай, прежде всего, экономическая сверхдержава, то Россия — сверхдержава военная. Аналитики считают, что оба государства дорожат своей независимостью и всячески подчеркивают это в своих действиях.
«Китай не старший брат для России, и Россия не старший брат для Китая», — констатировал сложившуюся ситуацию директор Института Дальнего Востока РАН, член РСМД Сергей Лузянин. При этом он отмечал, что оба государства стремятся к порядку в Большой Евразии, не основанному на доминировании США.
В условиях сегодняшнего противостояния Пекина и Вашингтона у двух стран есть перспектива улучшения экономических связей.
«Торговая война — это вызов развитию Китая в сферах экономической, энергетической и продовольственной безопасности. Как раз в этих областях Москва и Пекин могут укрепить сотрудничество», — говорится в докладе РСМД «Российско-китайский диалог: модель 2019».
В планах Москвы увеличить торговый оборот между Россией и КНР до $200 млрд. В 2018 году он составил $108 млрд и имеет тенденции к росту.
В то же время, если посмотреть на структуру торговли между двумя странами, пока главным в российском экспорте в КНР остается минеральное сырье, а доля машин и оборудования составляет всего лишь 1%.
В то же время конфронтационные отношения США и России косвенно касаются и Китая. В Вашингтоне не скрывают, что в военном плане считают оба государства угрозой. В доктрине национальной безопасности США, созданной уже при Дональде Трампе, Россия и КНР названы «ревизионистскими державами».
При этом Вашингтон не скрывает, что надеется на помощь Москвы в попытке усадить Пекин за стол переговоров по новому договору о ракетах средней и меньшей дальности, который хочет заключить Трамп после выхода из ДРСМД образца 1987 года. По мнению Белого дома, новый договор должен подписать и Китай, у которого на вооружении также есть немалый арсенал подобных ракет. В Пекине отвергают эти идеи.
Однако, как отмечал бывший посол России в США, сенатор Владимир Лукин, подобные сложные вопросы могли бы обсуждаться Россией и Китаем на неформальном экспертном уровне, чтобы «узнать позиции друг друга». Лукин полагает, что такой формат может быть востребован с прицелом на будущее, ведь рано или поздно США и Россия поведут свой диалог на ядерную тематику.