— Как бы вы оценили ситуацию в зоне конфликта на востоке Украины? Чувствуете ли вы какое-то изменение обстановки в худшую или лучшую сторону?
— Прежде всего мне хотелось бы обратить внимание на то, что мы каждый день публикуем отчеты на английском, русском и украинском языках. В них отражена актуальная ситуация на местах.
Если говорить в общем, то ситуация очень изменчива. В сентябре было практически полноценное соблюдение режима прекращения огня после так называемого повторного перемирия к началу учебного года. Но сейчас мы наблюдаем откат к прежнему уровню насилия.
В течение недели, с 7 по 13 ноября, мы зафиксировали самое большое число нарушений перемирия за всю историю наблюдений.
На прошлой неделе число нарушений было сопоставимо с неделей до этого. Однако мы зафиксировали увеличение случаев использования вооружений, запрещенных минскими соглашениями, на 13%.
90% всех нарушений режима прекращения огня фиксируются СММ в пяти основных горячих точках: это треугольник Авдеевка – Ясиноватая – Донецк, юго-восток и восток от Светлодарска, восток и северо-восток от Мариуполя, западные и северные окраины Горловки, а также район между Новозвановкой, Калиновым, Веселогоровкой и Троицким в Луганской области.
— Расскажите подробнее о том, как проходит мониторинг. Когда и где работают ваши специалисты? Патрулируют ли ночью?
— Надо сразу же подчеркнуть: часто большинство нарушений режима прекращения огня фиксируются миссией ОБСЕ именно ночью.
В светлое время суток мы осуществляем патрулирование, которое дополняется использованием технических средств. Всего мы осуществляем около 90 патрулей каждый день по обе стороны линии соприкосновения.
Задача наших наблюдателей — собирать и устанавливать факты и вести диалог на местах, наблюдать за ситуацией с безопасностью и гуманитарной ситуацией, в том числе осуществлять мониторинг соблюдения режима прекращения огня, соглашений об отводе вооружений и других условий минских соглашений.
СММ присутствует в различных локациях на востоке Украины по обе стороны линии соприкосновения. Большинство наблюдателей (примерно 600 человек) в настоящее время работают в Донбассе. Также СММ ОБСЕ имеет офисы в восьми других городах Украины, например в Киеве, Одессе и Львове. Там команды не такие многочисленные, как на востоке, но они также осуществляют патрулирование территорий.
Каждое утро патрули наблюдателей ОБСЕ выезжают, чтобы собрать информацию и установить факты. После захода солнца наблюдатели возвращаются и готовят доклады. Но они не прекращают отслеживать ситуацию.
Находясь на стационарных пунктах наблюдения, они продолжают наблюдать за районами и фиксировать нарушения режима прекращения огня, которые они видят или слышат.
Кроме того, у наблюдателей есть технические средства. Например, камеры на шахте «Октябрьская» недалеко от Донецка и на другой стороне в Авдеевке, Мариуполе, в районах разведения сил и средств. Некоторые камеры на дистанционном управлении и оснащены термодатчиками. Это все помогает нам вести наблюдение, в том числе в темное время суток. Информацию, собранную с помощью камер, мы, естественно, включаем в наши ежедневные отчеты.
— Есть данные, что миссия ОБСЕ сталкивается с противодействием в районе конфликта: например, с обеих сторон есть люди, которые ломают камеры наблюдения. Какие главные проблемы, с вашей точки зрения, мешают процессу мониторинга?
— Мы гражданская и невооруженная наблюдательная миссия. Свободное передвижение миссии и использование технических средств четко определены мандатом, одобренным 57 государствами – участниками ОБСЕ и в рамках минских соглашений. И тем не менее нашу свободу передвижения часто ограничивают и создают нам другие препятствия в ходе выполнения наших обязанностей.
К таким препятствиям относятся среди прочего отказ в доступе, отсутствие гарантий безопасности, мины и неразорвавшиеся снаряды. Кроме того, люди с оружием стреляют в нас или недалеко от наших баз или тех мест, в которых мы ведем наблюдение.
Мы часто испытываем ограничения доступа к так называемым участкам разведения сил и средств.
Как вы уже упомянули, препятствия касаются также и работы наших технических средств. Наши беспилотники бывают мишенью, их сбивают или глушат, наши камеры ломают. 1 ноября, например, недалеко от села Золотого был обстрелян наш беспилотник малого радиуса действия.
Кроме того, мы сталкиваемся с агрессией со стороны вооруженных людей в районе конфликта.
Например, они делают предупредительные выстрелы или даже стреляют в нашем направлении. Наши наблюдатели сталкивались с организованными толпами людей, которые ведут себя агрессивно по отношению к ним.
Иногда наши представители попадают под перекрестный огонь, как, например, случилось недавно в районе подконтрольного так называемой ДНР села Октябрь. Конечно, мы сообщаем обо всех этих инцидентах в наших отчетах, безопасность наблюдателей ОБСЕ — один из наших приоритетов. Угрозы в адрес наблюдателей недопустимы и должны быть тщательно расследованы.
— Есть ли новая информация о переговорах вокруг так называемой полицейской миссии ОБСЕ, которую украинская сторона рекомендует отправить в Донбасс? Есть ли у ОБСЕ все необходимое, чтобы реализовать вооруженную миссию на территории ДНР и ЛНР?
— С моей стороны было бы спекуляцией рассуждать на эту тему. Принимать решение о любой новой миссии ОБСЕ или изменении нашего мандата — это прерогатива постоянного совета ОБСЕ в Вене. Пока этого решения нет.
Понимаю, что вы бы хотели получить больше информации. Но поверьте, на данном этапе можно сказать наверняка только то, что решение о новой миссии не могут принять один или два министра государств – участников ОБСЕ. Это решение должно объединять все 57 стран – членов организации.
Им нужно в этом случае принять консенсусное решение о задачах и механизмах работы такой миссии.
В настоящее время на востоке Украины действует наша невооруженная гражданская наблюдательная миссия в соответствии с мандатом, одобренным, опять же, всеми государствами – участниками ОБСЕ.
— При всех проблемах, с которыми сталкивается миссия ОБСЕ на востоке Украины, уверены ли вы, что та картина, которую передают ваши наблюдатели, исчерпывающе отражает ситуацию с режимом перемирия?
— Во-первых, хотел бы подчеркнуть: прекратить стрелять — это не задача СММ ОБСЕ. Это задача сторон конфликта.
Во-вторых, из соображений безопасности (то есть не потому, что мы не хотим, а потому, что у нас нет доступа) мы не можем быть всегда и везде.
Оттуда, где мы ведем наблюдение, мы видим четкую картину: тысячи нарушений перемирия, которые происходят на регулярной основе. И это только вершина айсберга. Очень опасного айсберга.
Кроме того, мы знаем, что стороны в любой момент могут прекратить огонь, если они захотят. Так было в сентябре, после повторного подтверждения обязательств по прекращению огня перед началом учебного года, когда буквально за день число нарушений перемирия снизилось практически до нуля. Для выполнения решений нужна политическая воля сторон.
Что касается непосредственно нашей работы, стороны должны быть заинтересованы в том, чтобы предоставлять нам доступ, чтобы мы могли задокументировать, что выполняют или не выполняют стороны в том или ином районе. Тогда может быть обеспечен хотя бы минимальный уровень доверия между сторонами. Но, еще раз, для этого стороны должны иметь политическую волю.