— Приезжая в Беловежскую Пущу, по свидетельствам участников встречи, никто не знал, что будет подписано какое-то соглашение. Если бы вы заранее знали, чем закончится встреча, вы бы приехали туда?
— 8 декабря 1991 года мы ехали в Беловежскую Пущу обсудить, как должен дальше развиваться СССР. В тот момент были разные точки зрения участников этой встречи: одни считали, что будет достаточно просто заявления, другие говорили о декларации общего характера. Лично я ехал на встречу выполнить волю своего народа, которую он высказал на всеукраинском референдуме 1 декабря 1991 года. Тогда более 90% украинцев ответили, что больше не хотят жить в СССР.
Вы спрашиваете меня — был ли я готов к подписанию? Когда подобные встречи готовятся заранее, документы проходят все необходимые процедуры и согласования, тогда можно быть уверенным, что соглашение или договор будут подписаны.
В Беловежской Пуще в 1991 году никто достоверно не знал, какой именно документ будет подписан в итоге. Мы сами создавали документ в Беловежье.
— Учитывая нынешнюю ситуацию в отношениях между Киевом и Москвой, зная, что произойдет, вы бы решили изменить какие-то пункты?
— Анализируя нынешнюю ситуацию, которая сложилась между Украиной и Россией, утверждаю, что Беловежские соглашения не нужно переписать, их просто нужно выполнять. В соглашениях прописано, что страны будут уважать территориальную целостность и суверенитет друг друга.
Формулировок, которые были в соглашении образца 1991 года, вполне достаточно, чтобы не начинать войну на Украине.
Подчеркну, что Беловежские соглашения отражали волю народа, а народы никогда не хотят войны. Войну всегда начинают вожди этих народов. Напомню, что в 1997 году Ельцин и Кучма подписали договор о сотрудничестве между Украиной и Россией. А позднее в Будапеште Ельциным был подписан меморандум, который предусматривал уважение к границам и территориальной целостности Украины. Если бы все выполняли эти документы, на нашей территории не было бы использовано российское оружие.
Проблема не в документах, проблема в том, что они не выполняются, нет уважения, нет доверия между подписантами. Руководители стран не хотят считаться с мнением своих народов, которые не хотят войны. Менять нужно не соглашения или документы, а вождей, которые не хотят их выполнять, которые посылают людей на смерть.
— Многие в России сейчас ностальгируют по периоду СССР, говорят о высоком уровне социальной защиты и безопасности. Вы руководили страной и до, и после развала СССР. Как вы оцениваете перемены?
— Сейчас много говорят о ностальгии за СССР. На территории Украины проживает около 14 млн пенсионеров. Это люди, которые основную часть своей жизни, самые продуктивные годы жили и работали в той стране, которой для них нет.
И конечно, если бы страна, пришедшая на смену СССР, обеспечила им достойную жизнь — в сфере пенсионного обеспечения, в сфере здравоохранения, то их ностальгия осталась бы исключительно в душе. Но когда человек живет откровенно плохо, конечно, он начинает сравнивать, и сравнения эти не в пользу его сегодняшней жизни.
Но одновременно с этим я хочу вам напомнить еще один факт: за время жизни в СССР погибло 14 млн украинцев, в том числе от голодомора около 4,5 млн, около 1 млн от репрессий, около 6 млн от войн. Спросите у их родственников и близких, как они относятся к стране, которая так жестоко поступила с ними?
Есть разные мнения, но я убежден, что сохранить СССР было невозможно. И даже без нашего участия — тех, кто подписывал соглашения в Беловежской Пуще, — страна трещала по швам. В августе 1991 года ГКЧП уже предпринял попытку вернуть страну на старые рельсы, сохранить прежний уклад жизни и идеологию, помешать прогрессивному развитию. Но это было невозможно на фоне километровых очередей, экономического кризиса, конфликтов по всей стране.
— В каком направлении будет развиваться постсоветское пространство? Есть ли какая-то идеология, которая может прийти на смену советской и объединить эти страны?
— Говоря о будущем, отмечу, что Украина сделала свой выбор: это европейский курс, курс на европейские ценности. Для нашей страны нет другого пути, речь только о сроках, и тут есть много препятствий. Это и коррупция, и разные точки зрения и разногласия между политическими лидерами.
Но мы не хотим согласовывать свою политику с Москвой и хотим добиться уважения к Украине как к суверенному и самостоятельному государству.
Принудить Украину изменить свою политику силой невозможно. Нельзя заставить нас действовать тем или иным способом, оказывая политическое или силовое давление, с нами можно только договориться. Единственный конструктивный путь — это садиться за стол переговоров и вести дискуссию как самостоятельные, независимые государства.