— Как вы сейчас оцениваете обстановку в Черногории после скандала с попыткой покушения на премьера?
— Я думаю, что нам еще долго придется разбираться с последствиями этого дела. В первую очередь потому, что сам премьер Черногории Мило Джуканович сейчас находится в очень сложном положении и вынужден защищать себя любимыми доступными способами (Партия Джукановича получила 36 из 81 места в парламенте, оппозиция — 39; для формирования правительства нужен 41 голос, так что будущее страны теперь зависит от позиции партий национальных меньшинств, босняков и албанцев, идут закулисные переговоры — примечание «Газеты.Ru»). Поэтому вся эта история, возможно, станет главным инструментом его политического выживания. Кроме этого нужно понимать, что теперь у премьера есть довольно мощный рычаг давления на Москву. И сейчас главный шанс Джукановича — это большой конфликт России с Западом.
Ведь эта новая «холодная война» позволяет политизировать любой спор на Балканах. Теперь главных участников можно заставить смириться с тем, что кто-то является «сукиным сыном», главное, что он «наш», а вот какой он мерзавец, уже никто и не смотрит.
— Можно ли говорить о том, что Россия действительно каким-то образом может быть причастна к покушению? Многие эксперты и мировые СМИ, в частности, Washington Times, высказали большие сомнения в том, что попытка переворота имела место на самом деле и назвали происшедшее инсценировкой.
— Во всей этой истории есть ключевой организатор и главный свидетель. Это, конечно, никакой не российский гражданин, а серб Александр Синджелич. Он-то и снабжает следствие основной массой информации. Сам Синджелич бывший уголовник. Пятнадцать лет отсидел в тюрьмах Сербии и Черногории. В принципе, у него довольно прочная репутация агента черногорской службы безопасности. Говорят, что к коллегам из Сербии он тоже имеет какое-то отношение.
В последние пару лет Синджелич довольно активно крутился в Москве в так называемых «патриотических кругах», которые занимались Донбассом. Сам он там не воевал, хотя периодически сопровождал доставку гуманитарной помощи в регион. Вероятно, собирал информацию, а сейчас делится полученными знаниями в Подгорице. С помощью этих данных вполне можно придумать что-то правдоподобное про переворот.
Здесь важно, что Синджелич фактически сам сдался черногорской полиции и сейчас находится всего лишь под подпиской о невыезде. При этом, если верить показаниям прокуратуры Черногории, именно этот человек вербовал всех остальных людей и организовал закупки вооружения.
Поэтому когда говорят, что какие-то граждане России были его руководителями, а Синджелич выполнял функции чуть ли не «прораба», то выглядит это довольно неправдоподобно.
— Сразу после ареста группировки состоялся визит главы Совбеза Патрушева в Сербию. Считаете ли вы, что этот визит как-то связан с ситуацией? Западная пресса писала, что он чуть ли не извиняться приезжал.
— Я не вижу оснований сомневаться в том, что визит был плановым. Другое дело, что вброс истории с переворотом явно могли повлиять на ход переговоров и способствовали появлению каких-то новых сюжетов. Медийная картинка выглядит весьма аккуратно. В связи со сложившейся неприятной ситуацией белградские власти, в частности премьер-министр Сербии Александр Вучич повел себя максимально корректно и даже по-дружески в отношении Патрушева. Другое дело, что какие-то люди внутри белградского правительства начали сливать в местные СМИ детали «переговоров», что кого-то выслали из страны (правительство Сербии официально опровергло сообщения о высылке россиян — примечание «Газеты.Ru»). Все это происходило за спиной у Вучича.
— По итогам выборов Джуканович ушел в отставку. Насколько вероятно, что он опять сможет вернуться к руководству страной?
— Начнем с того, что он уже проворачивал подобный трюк. И, если не ошибаюсь, даже два раза. Он уходил на роль партийного лидера, и ему этого вполне хватало. Тем более что на место премьера он предлагает своего однопартийца Душко Марковича. А ведь Маркович входит в ближний круг экс-премьера. Он долгое время курировал у него сферу безопасности. Парадоксально, но в Черногории Россия поддерживала демократическое крыло, а вот Запад — авторитаристов. Хотя по логике вещей все должно было быть наоборот.
— Когда Джуканович был еще политиком в Югославии Слободана Милошевича, он был его верным соратником. Можно ли сравнивать эти две политические фигуры?
— Мне кажется, что у Милошевича был чуть-чуть другой стиль. Он все же был бюрократом и популистом. Джукановичу ближе второе. Он скорее похож на Дона Карлеоне.
— На днях генсек НАТО Йенс Столтенберг заявил, что формальный процесс вступления Черногории в НАТО должен быть завершен как можно скорее. Какие проблемы для России несет членство Черногории в НАТО?
— В нынешней, обостренной, ситуации противостояния России и Запада это будет довольно болезненным политическим ударом для нашей страны. Все-таки у России, как ни парадоксально, были сильные политические позиции в Черногории. И, конечно, эта история тоже нанесла очень сильный удар по условным «антинатовским» силам в стране.
Понятно, что сама по себе Черногория особо не влияет на баланс сил в Европе. Разве что только теоретически для нас закрывается последняя возможность базирования флота где-то в Средиземноморье. Это может быть важно с точки зрения какого-то баланса сил и в Сербии, и в соседней Боснии. Но другой вопрос, насколько это критически важно для России с точки зрения внешнеполитических приоритетов.
Впрочем, я бы еще не ставил жирную точку на истории со вступлением Черногории в НАТО. Да, конечно, сейчас шансов больше, что это произойдет. Но окончательное решение еще не принято.
— Насколько членство Черногории в НАТО повлияет на сокращение присутствия российского бизнеса в стране?
— У нас там в основном остались частные инвестиции. Причем это в первую очередь не экономические, а, скорее, так называемые «частно-туристические». Попытка господина Дерипаски инвестировать в развитие алюминиевого комбината в Подгорице завершилась неудачно. (В настоящее время структуры миллиардера ведут тяжбу с правительством Черногории, обвиняя их в незаконном присвоении инвестиций. — «Газета.Ru»). Другое дело, что для частных инвестиций есть потенциал. Но как только местные власти поймут, что русские владельцы могут быть слабыми или уязвимыми, они с легкостью начнут вставлять им палки в колеса. Начнутся какие-то разбирательства, выяснения и так далее.
— Можно ли говорить, что мы окончательно потеряли Черногорию?
— С Черногорией при режиме Джукановича у нас были великолепные отношения.
Если смотреть исключительно сквозь призму экономического сотрудничества — строительства вилл, обслуживания курорта, развития приморских каких-то проектов — все было прекрасно, великолепно. Джукановича даже на Западе обвиняли, что он слишком пророссийский политик. Но как только оппоненты премьера надавили на его слабые точки, связанные с уголовными проблемами в соседней Италии (прокуратура Италии обвиняла Джукановича в причастности к контрабанде сигарет — примечание «Газеты.Ru»), он тут же все понял, политически перестроился и тихо стал забывать своих бизнес-партнеров из Москвы.
Что же касается Черногории, то здесь надо говорить не о потере, а об отсутствии какой-то последовательной линии, стратегии. В то же время нет никакой ясности в том, чего Россия хочет добиться на Балканах. Наша политика, как правило, носит реактивный характер. Если появляются какие-то внешние раздражители, например какую-то страну начинают брать в НАТО, это вызывает у нас какие-то ответные действия.
Или когда на волне украинского кризиса нас стали вытеснять с Балкан, мы тут же отреагировали.
Мое субъективное мнение состоит в том, что с кем бы ни «дружила» Черногория, вряд ли эта «дружба» на что-либо повлияла внутри страны.
Другое дело, если бы у России была относительно цельная линия в отношении всего блока балканских стран, то, возможно, и у Черногории была бы более внятная политика.