Сквер со стелой и Вечным огнем на проспекте Молдагуловой — излюбленное место для отдыха жителей Актобе, казахстанского индустриального города недалеко от российской границы. В сквер приходят влюбленные пары и подростки, на лавочках отдыхают старики, в соседнем дворике играют в песочнице дети.
Те, кто был на проспекте 5 июня, за день до начала Рамадана, священного для всех мусульман праздника и поста, не подозревали, что здесь начнется настоящая бойня.
Тревожная кнопка Актобе
Через дорогу от сквера находится оружейный магазин «Паллада» — именно он стал первой целью боевиков в тот роковой день. Днем во дворе около магазина собралось несколько десятков бородатых мужчин в футболках и укороченных «исламских» штанах, вспоминают очевидцы. Понять, что надвигается беда, никто не успел. Примерно в 14.30 около двадцати боевиков ворвались в «Палладу».
Девушка-продавец прячется под столом и без конца жмет на тревожную кнопку. Кассир прячется в сейфовой комнате. Налетчики убивают выстрелом в упор второго продавца, 43-летнего Андрея Максименко, любителя стрельбы на длинные дистанции в местном клубе. Боевики захватывают 17 единиц стрелкового оружия, три газовых пистолета, боеприпасы и нож.
На улице ревут сирены, кричат раненые, в панике разбегаются прохожие, не стихает пальба. По вызову тревожной кнопки прибывает машина охранной фирмы «Кузеты», ее сотрудника Мирхана Тажибиева убивают, как только он входит внутрь магазина. Полицейские появляются чуть позже, трое из них вскоре получают ранения в ходе перестрелки. Несколько нападавших угоняют патрульную машину.
Другие бегут через двор, прямо через песочницу, и пытаются угнать любую из машин неподалеку. Боевики убивают очередью из автоматов и ударами ножей сопротивляющегося пенсионера Николая Онищенко, не дожившего один день до своего дня рождения.
Бандиты останавливают автобус №1 и выводят из него всех пассажиров. 32-летнему водителю Мурату Исекенову тычут тремя автоматами в лицо. «Хочешь жить, тогда гони до сотни, на красный не останавливайся, пешеходов дави», — говорят ему. Автобус едет в сторону воинской части 6655.
Исекенов таранит ворота и глушит мотор. Боевики пытаются заставить водителя доехать до складов части, но начинается перестрелка. Преступники пускают в ход дробовики против военнослужащих из национальной гвардии, а также стреляют вслед бежавшему Исекенову — безуспешно.
Военные баррикадируются на КПП, срочно закрывают оружейную комнату. Боевики убивают троих из них: младшего сержанта Берика Калиева, майора Даниэля Майлыбаева, срочника Досбола Сапара. У Калиева остались жена и четверо детей. Ранения получают еще шестеро военнослужащих.
Потери бандитов: один убит в перестрелке, один ранен.
Очевидец, имеющий доступ к камерам в военной части, рассказал, что на одном из видео видно, как боевик под конец боя беспорядочно бьет ножом уже упавшего солдата.
Другая группа боевиков — на захваченной патрульной машине — в три часа дня мчится в противоположную сторону, к оружейному магазину «Пантера» на улице Жанкожа Батыра. Его штурмуют с дробовиками.
«Первое, что я увидела, — бегущего парня с двустволкой в руках. Одет террорист был в обычные трико, спортивную куртку с капюшоном, кроссовки и черную футболку. Он палил в разные стороны и орал: «Аллах акбар! Давай, мент, иди сюда!» — вспоминает журналистка «Актобе таймс» Юлия Минина.
Боевики убивают одного из посетителей «Пантеры», 35-летнего Михаила Матросова, пришедшего за рыболовными снастями, ранят его брата и начинают отстреливаться от уже подъехавших полицейских, пытаясь отступить во дворы поблизости. В магазине злоумышленники теряют троих, один получает ранение и не может бежать, еще один скрывается с места преступления.
В Актобе вводят красный (третий и самый серьезный) уровень террористической угрозы. В ряде других городов — желтый.
Власти отключили интернет на два дня, сотовая связь работала с перебоями. Пока сеть не работала, власти крайне скупо комментировали происходящее, что наводило еще большую панику. Недостаток точной информации актюбинцам восполняли слухи в WhatsApp и сарафанное радио, рассказала «Газете.Ru» журналистка городской газеты «Диапазон» Ната Макеенко. Циркулировали фотографии дагестанских спецопераций, которые преподносились как снимки из Актобе, всплыл фейк про то, что в городе действовали боевики с Северного Кавказа.
Местные репортеры вспоминают, как в первые дни после теракта приходилось регулярно выезжать на ложные вызовы. Перепуганные горожане сообщали, что террористы обстреливают школу, железнодорожный вокзал или пионерлагерь, пытаются отравить воду. Какой информации верить, было совершенно непонятно.
«Ничего не произошло, все живы!»
Спецоперация продолжалась шесть дней. Спецслужбы прочесывали пригороды. Ревели вертолеты и беспилотники. Каждый день появлялась новая официальная информация об убитых и задержанных подозреваемых, подчас противоречивая. Силовики были явно обескуражены.
8 июня председатель КНБ (казахский аналог ФСБ) Владимир Жумаканов в ходе встречи с президентом Казахстана Нурсултаном Назарбаевым доложил о якобы обстрелянных охранниках летнего лагеря. Позже МВД эти данные опровергло.
В ориентировки на розыск случайно попал не причастный к терактам Самат Кожаниязов, житель одного из пригородных поселков. После проверок он несколько дней не мог спать от страха.
9 июня в стране был объявлен траур. У воинской части и оружейных магазинов было особенно много цветов.
Назарбаев в обращении к народу призывал сохранять спокойствие и рассказывал, что теракты организовали «представители псевдорелигиозных течений» со спонсорами из-за рубежа. Позже он конкретизировал, что в нападении виноваты салафиты (ваххабиты) — последователи фундаменталистского ислама. Некоторые не верили в эту версию из-за бритых лиц в ориентировках. Однако позже фотографии с мест преступления и показания очевидцев подтвердили, что большинство налетчиков все-таки носили длинные «салафитские» бороды, а фото на полицейских ориентировках были просто старыми.
10 июня примерно в два часа ночи в Актобе случилась еще одна перестрелка: боевики отказались сдаваться. Четверо были убиты. На другой улице их сообщник напал на патрульную машину и был убит ответным огнем.
Вечером 11 июня — финальный аккорд спецоперации. Ближе к ночи город оглушили сирены, силовики обнаружили последних трех боевиков в районе общежития по улице Жаманкулова. Туда мчатся грузовики с солдатами и броневик. Двух радикалов ловят ночью, еще одного — к утру.
Утром замглавы КНБ генерал-майор Нургали Билисбеков подведет итоги: задержано 9 преступников, 18 убито, все 23 похищенные единицы оружия изъяты, все подозреваемые нейтрализованы. 25 уголовных дел против террористов теперь в едином производстве, арестованные дают показания. Силовик сказал, что радикалы после приобретения оружия планировали напасть на исправительные учреждения и административные здания. Уровень угрозы понижен с красного до желтого.
На следующий день у хрущевки-общежития на Жаманкулова жители не горят желанием обсуждать операцию.
«Подъехал спецназ, я им из форточки кричу: выходить? — все-таки разговорился один из жителей района. — Они сначала говорили нет, но потом начали эвакуацию. Спрашиваю: ключи нужны? Опять говорят: нет. Потом уже вернулся, дверь выломана, как и все соседние. Зачем, блин? И компенсацию платить не будут!»
У военной части поставили временные ворота. Дальше проходной военные не пускают и предлагают обращаться за комментариями в антитеррористический центр. Один из военных с автоматом за плечами весело бросает: «Да ничего не произошло, все живы!»
По слухам в городе, военным было тяжело отбиться, потому что по уставу патроны солдаты сдавали, и заряженного оружия почти ни у кого не было.
Молчание в бороды
Один из фельдшеров сообщил «Газете.Ru», что ехал на «скорой» с одним из раненых боевиков. «У него была густая борода, он был ранен и ничего не говорил, — рассказал он. — Рядом сидели полицейские, охраняли нас».
Что скрывается за молчанием салафитов, власти страны пока сформулировать не могут. Портрет нового казахстанского террориста только начал проступать. Средний возраст боевиков — 20 с лишним лет, почти все родились в 1980-х годах. Большинство из них представители религиозной бедноты из провинции.
Тесть боевика Дмитрия Танатарова актюбинец Бекболат Унбаев рассказал «Актобе таймс», что зять нормальной работы не имел, избивал жену и считал себя религиозным. Он не раз угрожал, что заберет сына и уйдет из семьи, если жена не будет ходить в платке. Однажды Танатаров выполнил свою угрозу, и дочери будущего террориста пришлось прийти в общину к исламистам, чтобы уговорить отца сменить гнев на милость.
30-летний Айдол Жубанов, по сведениям Today.kz, в 2002 году был осужден за убийство. Жубанова родственники характеризовали как замкнутого, немногословного и «будто загнанного в угол». Он болел туберкулезом, из-за этого родственники его сторонились.
Много любопытного и на страницах подозреваемых террористов в соцсети «ВКонтакте». У 28-летнего Асхата Рахметова на аватарке — черный квадрат с надписью «Черноокие зовут». Вероятно, имелись в виду гурии, которые должны ждать праведников в мусульманском раю. Рахметов играл в шашки, хотел стать юристом, но в итоге стал торговать старыми мобильниками. Тогда же он познакомиться с 26-летним Рустемом Омаровым, который также торговал «трубками». У того страница во «ВКонтакте» тоже пестрит фотографиями мечетей, детей и стариков с Кораном, а также аудиозаписями с исламскими лекциями.
Впрочем, как правило, родственники задержанных террористов просят снисхождения. Например, мать Бархана Койшина говорит, что тот перед терактом гулял с детьми, и просит не винить всех, «кто в исламе». Другой актюбинский задержанный, Алибек Бердибаев, три года отсидел за связь с терактом у здания КНБ в 2011 году. Мать Алибека жаловалась, что показания из сына выбивали под пытками.
«Они не нашли своего места в жизни, безработные, малообразованные, молодые. Недовольство своим социальным положением приобретает религиозный оттенок. Есть, конечно, и вдохновители из-за рубежа, радикальные имамы, которые поддерживали их финансово. Могут быть и влиятельные спонсоры внутри страны», — рассказал «Газете.Ru» бывший депутат мажилиса республики, профессор АГУ им. Жубанова Амангельды Айталы.
Вскоре после теракта в сети появилось видео с камер наблюдения: боевики с дробовиками идут по тротуару, кто-то теряет оружие, наклоняется, поднимает. Обращают на себя внимание две вещи: во-первых, непрофессионализм боевиков, «любительский уровень» и дерзость атак. Во-вторых, основными их целями были силовики. Все погибшие гражданские — «попались под руку».
У радикалов была возможность устроить бойню в сквере у Вечного огня или взять в заложники пассажиров автобуса, сделав их «живым щитом». Но они сконцентрировались на захвате оружия. О непрофессионализме налетчиков также говорит то, что часть из них вернулись на съемные квартиры и до момента задержания регулярно заходили на свои аккаунты в соцсетях.
«Другая причина: затянувшаяся вражда между радикалами и казахстанскими силовыми структурами, которая тянется с 2011 года, времени первых терактов. Этот узелок противоречий наши власти не решили, не предали ему значения, — рассуждает Амангельды Айталы. — Боевики не трогали гражданских целенаправленно, и направились в военную часть. То есть, они боролись даже не против власти в целом, а против силовиков в первую очередь. И здесь нужно думать о просвещении правоохранительных органов, думать об их этике».
Сразу несколько жителей Актобе — и казахов, и русских — рассказывают, что в последние годы в городе увеличилось количество последователей салафизма. Здесь все чаще встречают закутанных в чадру женщин и их спутников с бородами и в коротких штанах. Эти люди держатся особняком, а после намаза уходят из мечетей, не оставаясь на проповеди имама.
Мусульмане составляют примерно 70% населения Казахстана, в основном это сунниты ханафитского — умеренного — толка. За них отвечает Духовное управление мусульман Казахстана (ДУМК). Профилактикой религиозного экстремизма занимается консультативно-реабилитационный центр «Ансар», связанный с акиматом (региональный орган исполнительной власти). Центр распространяет просветительскую литературу, проводит конкурсы чтецов Корана, работает с трудными подростками и осужденными террористами.
Директор «Ансара» Аскар Сабдин говорит, что в Актобе примерно 2% населения соблюдают все исламские обряды. Малая доля от этого процента является салафитами, а после терактов их община стала еще более замкнутой, утверждает собеседник «Газеты.Ru». Теперь, по его словам, власти страны раздумывают о полном запрете салафитов.
Сам Сабдин также выступает как горячий оппонент фундаменталистов и жалуется на то, что фундаменталистская литература доступна в соцсетях. Его также беспокоит влияние запрещенного в России «Исламского государства» (организация запрещена в России) (ИГ) на казахстанское радикальное подполье.
Силовики Казахстана препятствуют отъезду радикалов в Сирию, опасаясь, что там они получат боевой опыт и вернутся на родину. 22 мая ИГ призвало своих последователей организовывать теракты в странах, власти которых запрещают «выезжать на джихад».
Сабдин предполагает, что теракты в Актобе прошли по следующему сценарию: группу радикалов внезапно вызвали на собрание и зачитали фетву о джихаде против властей. Часть неофитов (по сведениям спецслужб, около 20 человек) в последний момент отказались. Эта версия объясняет, почему боевики действовали хаотично.
«Сегодня все пытаются найти рациональное зерно в мотивации террористов, но его бесполезно искать, — считает Сабдин. — Почему теракты начались накануне священного месяца Рамадан? У них считается, что в это время лучше умереть и посмертная награда будет в сотни раз выше».
После терактов кадровых перестановок среди имамов в Актобе не было: многие имамы были «назначены» ДУМК незадолго до терактов и только принимали дела. Главный имам ДУМК Актюбинской области и мечети «Нур-Гасыр» (с помпой открыта Назарбаевым и Дмитрием Медведевым в 2008 году) Толеби Оспан уверяет: для всех имамов происшедшее было шоком.
Ни слова о «русском следе»
Активизация исламистского подполья произошла после громких протестов в мае — не религиозных, а политических. Тогда по Казахстану прошла стихийная волна протестов против земельной реформы, были сотни задержанных. В самом 400-тысячном Актобе на площадь вышла 1 тыс. человек, невиданное число по меркам 18-миллионной страны, где почти невозможно согласовать оппозиционный митинг. Демонстрации подавили. Назарбаев увидел в них заговор «оранжистов» и призвал не допустить в стране «майдана». По телевизору крутили видео с якобы раздаваемыми «агентами Госдепа» пачками долларов, которое стало поводом для насмешек в среде оппозиции.
Сразу после 6 июня Комитет национальной безопасности связал теракты в Актобе с попыткой свергнуть 75-летнего президента Нурсултана Назарбаева. Силовики обвинили в этом пророссийского олигарха Тохтара Тулешова, в прошлом консультанта Госдумы России, арестованного еще полгода назад за хранение наркотиков, оружия и экстремистской литературы. Спецслужбисты заявили о заговоре чиновников, а также действующих и отставных начальников армии и полиции. Тулешов, заявили казахстанские чекисты, якобы планировал насильственный захват власти на фоне дестабилизации обстановки в стране из-за земельных митингов.
Эксперт по Средней Азии Аркадий Дубнов считает, что, связывая «раскрытие заговора» и оппозиционные митинги, власти пытались отвлечь внимание общественности от атаки в Актобе. Она вызвала много вопросов: как силовики проворонили несколько десятков боевиков, если ранее так оперативно разогнали земельные митинги?
Из-за российских связей Тулешова в Казахстане пошли слухи о русском сепаратизме в Актобе. Однако большинство населения области — казахи, как и большинство членов банды в Актобе. Связать исламистских подпольщиков с пророссийскими группами нельзя.
Русские в республике — вторая по численности национальная группа, на начало 2016-го составляли 20,6% населения страны, или 3,6 млн человек, проживают они в основном в северной части страны. В среднем они намного старше казахов, их доля уменьшается вследствие миграции в Россию и низкой рождаемости.
У России 7,5 тыс. км общей границы с Казахстаном, сразу после теракта в Казахстан прибыл министр обороны Сергей Шойгу, а граница получила укрепление. Видно, что Москва крайне опасается восстания исламистов в своем «подбрюшье».
Среди таксистов аэропорта Актобе до сих пор ходят упорные слухи то ли о российских вертолетах, то ли самолетах с прибывшим спецназом, помогавшим казахстанским коллегам зачищать город от исламистов.
В западных СМИ после событий на Украине активно муссировалась тема русского сепаратизма в силу неопределенности вокруг преемника Назарбаева, мол, как отреагируют русские, если к власти придут казахстанские националисты. Астана на эту тему реагирует крайне нервно: русский астанинец Евгений Вдовенко, участвовавший в войне на стороне пророссийских сил в Донбассе, сел на пять лет.