— Отношения между Турцией и Россией находятся в стадии заморозки. Могут ли они наладиться в ближайшее время?
— Тот факт, что в прошлом эти отношения были хорошими, говорит о том, что мы можем вернуться к этому периоду, однако пока это выглядит преждевременным. Мы должны дать ситуации немного остыть. Пока этот вопрос еще находится в горячей стадии. Когда же он остынет, даже если оба лидера не могут найти общий язык друг с другом, люди найдут для этого возможности. Русские и турки достаточно близки друг к другу — в Турции огромное количество смешанных семей, депутаты русского происхождения присутствуют в муниципалитетах Анталии.
Когда есть такое сотрудничество, я думаю, есть возможность преодоления трудностей, хотя и не в краткосрочной перспективе.
— Вы как бывший министр сейчас наводите в Москве мосты со своими коллегами?
— Каждый может сыграть свою роль: мы как люди, знающие систему международных отношений, общаемся с нашими коллегами в России. Меня пригласил в Москву мой близкий друг Виталий Наумкин (российский историк-востоковед. — «Газета.Ru»), с которым мы участвовали во многих международных форумах. Я также являюсь членом турецко-российских собраний интеллектуалов, которые проводятся в Анталии.
— Некоторые международные эксперты называют Сирию турецкой Украиной. Как вы к этому относитесь?
— Турция, конечно, является наследницей Османской империи, однако «имперскость» ушла и мы согласились с сирийскими границами согласно Лозаннскому договору (подписанный в 1923 году договор фактически определил границы современной Турции, возникшей после распада Османской империи. — «Газета.Ru»).
Может быть, есть мечтатели, которые хотят вернуться к тем временам, но это нереалистично.
— Турцию постоянно обвиняют в том, что она не хочет закрывать границы с Сирией и это способствует проникновению экстремистов...
— Турция сегодня более внимательно относится к тому, какие риски несет передвижение нелегалов, приобретшее массовый характер. В последние два года число тех, кто занимается нелегальной переправкой людей через границу, достигло 7–9 тыс. человек. И если каждый из них смог переправить 1000 человек, представляете, сколько они смогли вместе! Но сейчас этим вопросам уделили серьезное внимание и приняли меры. Думаю, эти проблемы вскоре будут решены.
— А как противостоять нелегальному потоку нефти из Турции в Сирию, что тоже стало частым обвинением в адрес властей?
— Это нефть из регионов, которые находятся под контролем ИГ (организация запрещена в России), она потом привозится посредниками в Северный Ирак, там перерабатывается на мощностях, которые принадлежат иракским курдам.
После переработки уже трудно понять, какое происхождение имеет эта нефть: из ИГ она или имеет легальное происхождение. После этого она уже через территорию Турции попадает в Израиль. Когда нефть продается вполцены, всегда есть те, кто будет ее покупать.
Возможно, нам нужно прежде всего остановить поток этой нефти непосредственно на территориях, которые контролирует ИГ, и в этом нужна помощь международного сообщества.
— В своем выступлении вы достаточно позитивно отозвались о российско-американской инициативе по прекращению огня в Сирии. Будет ли она, по вашему мнению, способствовать окончанию войны?
— Это уникальный пример, когда две великие державы смогли прийти к соглашению, которое является ключевым для ситуации в регионе. Будет ли это работать — покажет время, ситуация в регионе очень хрупкая, и небольшая ошибка все обрушит. Но соглашение между Россией и США — это отличная попытка, и другие страны должны ее всячески поддерживать.
Даже если она провалится, нужно начать снова.
— Американцы говорят, что у них есть «план Б», который включает возможный раздел Сирии. Как вы считаете, Сирия сохранится как единое государство?
— Я турецкий дипломат, который провел больше всего времени на Ближнем Востоке, включая четыре года в Сирии, и я знаю, какой многонациональной и многоконфессиональной была эта страна, и я не хотел бы, чтобы это исчезло.
Поэтому вместо того, чтобы думать о «плане Б», надо настаивать на «плане А».
Конечно, демократия должна развиваться, и, сохраняя единство Сирии, надо отдать больше власти на места, на уровень муниципалитетов. И тогда многое можно будет решить малыми средствами, а не с помощью раздела страны.