Штаб РПР-ПАРНАС расположен на центральной улице Новосибирска — Красном проспекте. Крохотное помещение обклеено многочисленными стикерами с инструкциями: «Избирком не дремлет! Ставь подпись метко!»; «Неправильный формат даты — и подпись утонула»; «Запорол бланк! Стыдно!»
По трое не спать
Сейчас, когда сбор автографов давно завершен, а «недремлющий» облизбирком отказал партии в регистрации, эти напоминалки уже неактуальны. Оппозиция готовится к следующему этапу: оспаривать забракованные подписи в ЦИК. Соответствующее заявление планируется подать в среду, а рассмотрено оно должно быть в течение пяти дней.
«Как долго голодать собираетесь?» — интересуюсь у первого номера списка РПР-ПАРНАС и главы регионального отделения партии Егора Савина. От приема пищи отказались он сам, третий номер списка, предприниматель Сергей Бойко и руководитель новосибирского штаба партии, один из ближайших соратников Алексея Навального Леонид Волков. Второй номер списка, известный в Новосибирске художник, организатор «Монстраций» Артем Лоскутов, в голодовке не участвует. «У него свадьба через несколько дней. Какая тут голодовка?» — оправдывает соратника Бойко.
По словам Савина, отказываться от еды голодающие однозначно намерены до тех пор, пока то или иное решение по их жалобе не вынесет Центризбирком. «А если и ЦИК откажет в регистрации?» «А дальше мы не обсуждали, — пожимает плечами оппозиционер. — Поглядим».
Впрочем, ему самому в ближайшее время наверняка придется начать есть: в отличие от списка партии Савина зарегистрировали — он выдвигается по одномандатному округу в Бердске.
Вести активную кампанию, «питаясь» одной только водой, невозможно. «Сегодня еще садился за руль, в Бердск ездил, но завтра, чувствую, уже не сяду», — предрекает кандидат.
На самом начальном этапе голодовки вид у него еще относительно бодрый, равно как и у Сергея Бойко. Оценить состояние Волкова не представляется возможным: он спит в соседнем помещении. «Я-то хоть отдохнул, а Леониду весь день корреспонденты федеральных СМИ звонили», — сочувственно произносит Бойко.
Дверь в комнату, где отдыхает Волков, закрыта. «Там ничего интересного. Только матрасы валяются», — поясняет один из сотрудников штаба, поймав мой взгляд в сторону запертой двери.
Держать голодовку оппозиционеры договорились прямо в штабе.
«Жена недовольна, — признается отец троих детей Савин. — Бросай, говорит, это дело. И вообще, бросай все».
У голодающих договоренность — трое разом спать не должны. Кто-то обязательно должен находиться «на посту»: общаться с журналистами и сочувствующими, которые приходят в штаб. При мне посочувствовать наведывается один человек.
«С нашей стороны голодовка — это оказание на власть политического давления. Наше требование — чтобы была должным образом проведена проверка подписей», — заявляет Савин. Напоминаю ему, что несколько лет назад, в 2012-м, уже имела место громкая голодовка: от еды отказался глава астраханского отделения «Справедливой России» Олег Шеин, протестуя против итогов выборов мэра. Акция не дала результата: пересчета голосов не произошло. «Да, но зато тогда губернатора отправили в отставку», — возражает Савин.
Он ошибается: губернатор никуда не делся, продолжая возглавлять область по сей день.
Бойко, одетый в футболку с надписью «Навальный», рассказывает, что на данный момент задача штаба — собрать как можно больше нотариально заверенных копий паспортов граждан, чтобы предъявить их во время рассмотрения жалобы в ЦИК.
Привет от «токсичной сборщицы»
Как уже писала «Газета.Ru», основную массу подписей РПР-ПАРНАС облизбирком забраковал на основании того, что данные в подписных листах не соответствуют данным в базе областного УФМС. Партийцы утверждают, что в целом ряде случаев устаревшие данные содержатся в самой базе. Волонтер штаба Роман выделяет три основных категории ошибок УФМС: когда гражданин менял фамилию (это прежде всего касается женщин, выходивших замуж), паспорт и место регистрации.
В паспортах избирателей содержатся актуальные данные, а в базе УФМС, к которой апеллировал облизбирком, — те, которые на самом деле уже приказали долго жить.
«Вот, например, признали недействительной подпись на основании того, что женщина, которая проживает в одной квартире с мужем, якобы зарегистрирована в другом месте. Но я лично брал эту подпись и паспорт видел — там все иначе, — негодует Савин. — При этом те же самые подписи были признаны действительными в Бердске, когда я подавал их для регистрации одномандатником!»
РПР-ПАРНАС нужно отбить 319 автографов — чтобы список партии таки зарегистрировали. Собрать за короткий срок такое же количество заверенных нотариусом копий паспортов нереально. Но в штабе исходят из того, что чем большим количеством копий обзаведешься, тем убедительнее будут звучать их аргументы в ЦИК. Поэтому волонтеры ездят по указанным в подписных листам адресам — чтобы уговорить жителей, чьи автографы были забракованы, отправиться с ними к нотариусу.
«Это очень сложно: многих людей не удается застать дома, а убедить пойти к нотариусу тем более непросто», — сетует волонтер Роман.
Вместе с ним «по адресам» отправляюсь и я. Перед нами стоит задача обойти шесть квартир.
В нашем случае подписи, которые предстоит «вернуть», были отбракованы по двум основаниям: «данный человек в базе не значится» и «не может быть номера квартиры, указанной в подписном листе, поскольку речь идет об общежитии». В нашу же выборку попадает самый, пожалуй, скандальный случай признания подписи недействительной. Речь идет о том, что девушка 1989 года рождения, значившаяся в подписном листе как Дарья Теймуровна, в базе данных УФМС фигурирует в качестве «Дарьи Теймуровича». Ее автограф, возмущался ранее Волков, облизибриком признал недействительным, мотивировав это тем, что нет оснований не доверять УФМС.
Почти два часа разъездов по городу приносят неутешительный результат: в трех квартирах никто не ответил на звонок.
Еще в одной общаться пришлось через домофон. Женщина, чья фамилия в подписном листе значится как Аксакова (фамилии подписантов изменены), в то время как база УФМС гласит, что человек с такими данными по указанному адресу не зарегистрирован, отвечает, что сейчас ее фамилия — Петренко. Аксаковой она была до замужества.
«Но вы ставили подпись за демократическую партию РПР-ПАРНАС?» — спрашивает в домофон Роман. «Не очень помню», — звучит ответ.
Впрочем, это уже не имеет большого значения: по всему выходит, что в данном случае права УФМС, а в подписной лист сборщик внес прежнюю фамилию дамы.
По следующему адресу нас впускают в квартиру. «Марина Владимировна?» — спрашивает у хозяйки мой спутник. Женщина лет пятидесяти кивает. Роман объясняет цель визита и рассказывает, что, согласно базе УФМС, данный гражданин, то есть Марина Владимировна, по указанному адресу не проживает: «То есть вас нет». «Как это меня нет, когда я вот она?» — изумляется хозяйка квартиры. «Да, говорится, что Петренко Марины Владимировны нет», — подтверждает волонтер. «А почему я Петренко? Я Максимук, — еще больше изумляется наша собеседница. — Петренко — это моя девичья фамилия».
Так снова выясняется, что ошибка была допущена именно сборщиком подписей, а не УФМС. При этом, когда после нашего возвращения в штаб Роман проверил подписные листы, оказалось, что в обоих случаях прежние фамилии женщин проставила одна и та же сборщица автографов. Работники штаба начинают подозревать, что она входила в число так называемых токсичных сборщиков, которые намеренно вводили неправильные данные.
Объяснить наличие «устаревших» фамилий банальной ошибкой невозможно: в паспортах они не указываются. Чтобы узнать девичью фамилию гражданок, нужно было задать соответствующий вопрос.
«Но вообще это странно, — недоумевает Роман. — Те «токсичные» сборщики, которых мы выявили, не заморачиваясь, просто указывали неправильные номера паспортов».
Самой знаменитой подписантки, «Дарьи Теймуровича», дома не оказалось. И вообще, заявила вышедшая на порог пожилая хозяйка квартиры, Дарья сейчас здесь не живет. Роман оставил для передачи «Теймуровичу» свой номер телефона, но вскоре стало ясно, что ему никто не позвонит. По возвращении в штаб нам поведали, что один из сотрудников связался с Дарьей через соцсеть, и девушка заявила, что никакой подписи в поддержку РПР-ПАРНАС не ставила вообще.
Сотрудники штаба расстроены — это написано на их лицах. «Не расстраивайтесь!» — требует проснувшийся к этому времени Леонид Волков. Он сидит за столом и играет в шахматы в телефоне. Вид у Волкова сонный и слегка замученный.
«Пока чувствую себя нормально. Единственное, о чем жалею, так это о том, что в понедельник (перед заседанием облизбиркома, когда партия получила отказ в регистрации. — «Газета.Ru») только позавтракал, — говорит он. — А так это (голодовка. — «Газета.Ru») новый жизненный опыт.
Когда мы ввязывались в кампанию, то брали в расчет и репутацию председателя облизбиркома Петухова, который всегда считался самым честным главой избиркома в стране.
Но в результате вышел просто беспредел, на каком-то этапе наши претензии даже перестали рассматривать».
Волков зевает и продолжает разговор.
«Просто у местных элит на нас свет клином сошелся. Для Городецкого (губернатор Новосибирской области. — «Газета.Ru») страшно стать первым губернатором, в регионе которого, в законодательном собрании, завелись бы представители РПР-ПАРНАС», — дает собственное объяснение, почему списку партии отказали в регистрации, оппозиционер. «Почему первым? Есть же Ярославская область, куда в свое время избрался Борис Немцов», — возражаю в ответ. «Но тогда еще Навальный не поддерживал кампанию. Да и политические реалии были другими — не развернулся поиск национал-предателей», — в свою очередь, возражает Волков.
Наступила оппозиция на хвост и местным коммунистам, продолжает голодающий: «КПРФ всегда собирала здесь протестные голоса.
Если бы нас допустили на выборы, то мы бы привели своих избирателей плюс забрали бы часть протестного электората у коммунистов. Так что в данном случае интересы губернатора сошлись с интересами мэрии (мэр Новосибирска — коммунист Анатолий Локоть. — «Газета.Ru»)».
От обвинений в противодействии в адрес федеральной власти Волков пока воздерживается, считая, что судить об этом можно будет после рассмотрения жалобы в ЦИК.
«Извините, мне надо полежать», — вдруг прерывает он беседу и удаляется в комнату с матрасами. Там уже спит Савин. Все еще бодрый Бойко остается «на дежурстве». По трое ведь решено не спать.
«Самый честный председатель избиркома»
«У вас ровно пять минут», — секретарь областной избирательной комиссии Сергей Лебедев строго смотрит на часы. Лебедев руководил рабочей группой по проверке подписей РПР-ПАРНАС. К нему я прихожу, чтобы услышать позицию избиркома. «Пять минут» затягиваются почти на час.
— Значительная часть подписей РПР-ПАРНАС была признана недействительной на основании несоответствия данных в подписных листах тем данным, которые содержатся в базе УФМС. Но целый ряд сведений УФМС оказались устаревшими. Почему вы не учитывали это, хотя оппозиция стремилась на недочеты указать?
— Разговоры о том, что база устаревшая, — чушь! Когда человек меняет паспорт, фамилию, регистрацию, это сразу отображается в базе. Единственное, что возможно, — это отдельные ошибки, вызванные человеческом фактором. Подписные листы заполняются от руки, и сотрудник УФМС или сотрудник избирательной комиссии мог что-то не так прочесть, введя неправильные данные. Но в таких случаях, когда мы совместно с РПР-ПАРНАС разбирали ситуации с недействительными подписями, все сомнения трактовались в пользу партии.
— А как насчет истории с «Дарьей Теймуровичем»? Ошибочное отчество представила именно УФМС, у оппозиции все было правильно. Тем не менее комиссия отказалась признавать эту подпись действительной.
— Меня уже замучили с этой «Дарьей Теймуровичем»! Это тоже полнейшая чушь! Многие обвинения РПР-ПАРНАС вырваны из контекста. Они не полностью говорят о том, что было на самом деле. Отчество «Теймурович» — это та самая ошибка, продиктованная человеческим фактором, о котором я вам говорил. Но подпись признали недействительной на другом основании: согласно данным УФМС, подписантка с 29 мая снята с регистрации по тому адресу, который указан в подписном листе. (Лебедев достает из шкафа папку с автографами РПР-ПАРНАС, затем вторую — с ответом УФМС. Предлагает сверить информацию. Действительно, данные миграционной службы гласят, что Дарья снята с регистрации по адресу, указанному в подписном листе.) Это о чем может говорить? Возможно, сама подписантка предоставила сборщику подписей неправильные данные.
— Оппозиция приводит и другие примеры предвзятого отношения комиссии к подписям. Например, Егор Савин утверждает, что автографы, собранные им лично, облизбирком забраковал, а комиссия в Бердске, куда он представил их для регистрации одномандатником, эти же подписи приняла. Как вы можете это объяснить?
— Вот пусть он эти подписи предъявит, и мы посмотрим, почему так произошло. Без этого я не могу дать ответ.
— Но зато вы можете дать ответ, откуда взялись две справки УФМС по результатам проверки подписей: у оппозиции, по их словам, была одна, а у облизбиркома — другая. И обе справки не соответствовали друг другу.
— Тоже полнейшая чушь. Двух справок не было.
— А почему на определенном этапе во время заседания сотрудница избиркома схватила папку со списком лиц, собиравших подписи, и убежала из зала? Это выглядело как минимум странно.
— Никто не убегал. Папку унесли для служебных надобностей.
— Для каких?
— Ну, мало ли… Пошли, например, работать в другой кабинет. Представители РПР-ПАРНАС вели себя безобразно! Давили на сотрудников комиссии — а это в основном женщины. Работать было просто невозможно.
В этот момент в кабинет к Лебедеву входит председатель комиссии Юрий Петухов — тот самый, кого оппозиция считала «наиболее честным председателем облизбиркома в России» и который теперь ее так разочаровал.
— Вы знаете, что потеряли репутацию самого честного председателя избирательной комиссии в стране?
— Я был и остаюсь честным! — возмутился Петухов. — Наши аргументы абсолютно законны и обоснованны! А оппозиции хочу сказать, что разговаривать с сотрудниками избирательной комиссии языком хамства недопустимо. Протокол проверки подписей мы им выдали за три дня до окончательного решения комиссии — в пятницу. У них было время провести свою проверку и обсудить все вопросы с рабочей группой. Но в субботу они не пришли (на встречу с рабочей группой. — «Газета.Ru»), в воскресенье приехали в 15.30, посмотрели вместе с рабочей группой несколько подписей, услышали, что ряд из них по таким-то причинам признаются недействительными, заявили, что это бред, и ушли. В понедельник мы их ждали в половине двенадцатого, а они прибыли в половине третьего — за два часа до начала заседания комиссии (когда должен был быть вынесен окончательный вердикт, регистрировать список или нет. — «Газета.Ru»).
Они делали все возможное, чтобы затянуть работу комиссии и не дать ей рассмотреть подписи до 24.00, когда истекал десятидневный срок, отведенный законом на вынесение решения.
— Оппозиция утверждает другое: что это комиссия торопилась принять решение до 24.00, и поэтому многие претензии партии даже не рассматривала.
— Вранье! Рабочая группа все это время работала под давлением и хамством со стороны РПР-ПАРНАС. Сами посудите. Сначала они говорят, что обнаружили 700 ошибок, которые сотрудники комиссии сделали при вводе данных с подписных листов. Потом говорят: «Ну 300 (ошибок. — «Газета.Ru»)». Затем этих ошибок стало уже сто с лишним.
Или — принесли нотариально заверенные копии паспортов подписантов. Мы говорим, что не можем их принять, потому что паспорт может быть потерян, недействителен. Говорим, что по закону в таких случаях они могут только обратиться в ФМС за соответствующей справкой. Нет, не обращаются.
РПР-ПАРНАС устроила намеренное шоу — вот что я хочу сказать.
— Зачем?
— Не знаю. Но решение (об отказе в регистрации. — «Газета.Ru») было единогласным. Если мы в чем-то ошиблись, пусть нас поправит вышестоящая избирательная комиссия или суд. Но мы считаем, что наше решение было обоснованным. И мы ни к кому не относимся предвзято, что бы там кто ни говорил. Мы ведь отказали в регистрации не только РПР-ПАРНАС, но и другим партиям: «Зеленым», «Коммунистам России», «Народному альянсу» (партия «Народный альянс», писал ранее в блоге Алексей Навальный, умудрилась собрать автографы за два дня. — «Газета.Ru»), «Родине».
— Кстати, «Родина» предъявляет вам те же претензии, что и РПР-ПАРНАС: что вы опирались на данные УФМС, которые частично устарели. Разве это может быть просто совпадением?
— Знаете, если регистрируешь список, то все согласны, а если отказываешь — то оказывается, что данные УФМС вдруг устарели.
Еще раз: мы подходили ко всем непредвзято.
И возвращаясь к РПР-ПАРНАС… Вот мне их юрист Гимади на заседании говорит: «Вы просили нас не обращаться в ЦИК». Я просил?! Мне 47 лет, я кандидат наук. И я просил?!