Штаб республиканцев в пригороде Атланты, штат Джорджия. Столы, трибуна, флаги, плакат «Господь, благослови Америку» и несмолкаемый гул телефонных гудков – волонтеры обзванивают электорат. Девочка лет шести набирает номер. Если на обратном конце отвечают, трубку берет мама: «Добрый день! Как дела? Собираетесь на выборы?» Девочка уже набирает следующий.
«Я горжусь тем, что мои дети видят, как работают выборы, видят, как мы боремся за каждый голос. Что бы я ни делала для Республиканской партии, я всегда стараюсь привлекать своих детей. Это очень-очень важно!» – мама улыбается, дочка смущенно прикрывает лицо рукой.
Все наэлектризовано, до выборов осталось совсем немного.
Полное размежевание
Выборы в конгресс могут существенно изменить расклад в американской политике. Главная интрига – смогут ли республиканцы, уже имеющие большинство в палате представителей, взять контроль и над сенатом. Вторая интрига – появятся ли новые лица, которые смогут побороться за президентский пост.
«Сейчас 367 наших законов в сенате заблокировано лидером большинства (демократом) Гарри Ридом. Эта система должна работать иначе! Мы хотим проводить законы, чтобы решать проблемы, с которыми столкнулась Америка», – говорит бывший конгрессмен от Флориды Алан Уэст, заскочивший в штаб минут на десять пожать руки волонтерам и сфотографироваться.
Принять какой-либо закон последнее время действительно было непросто: республиканцы блокировали инициативы президента Барака Обамы, демократы отвечали взаимностью.
«Если бы вы приехали в США лет сорок назад, вы бы увидели разумное количество либералов в Республиканской партии и столько же консерваторов в Демократической. Но сейчас даже самый либеральный республиканец более консервативен, чем самый консервативный демократ, – говорит Алан Лихтман, профессор Американского университета в Вашингтоне. – Мы совсем близки к полному размежеванию между республиканцами и демократами».
Спасибо Обаме
Сейчас у республиканцев 45 кресел, у демократов – 53, еще двое независимых сенаторов голосуют в пользу последних. Чтобы получить большинство в сенате и полностью взять под контроль конгресс – хотя обычно американцы таких фокусов не любят, – Республиканской партии необходимо отбить шесть мест.
Шансы у них более чем приличные: во-первых, во время промежуточных выборов партия президента почти всегда теряет места – обычно люди устают, когда кто-то долго находится у власти. Во-вторых, сейчас переизбираются как раз те сенаторы, которые выиграли выборы в далеком уже 2008-м.
Это год триумфальной победы первого темнокожего президента Барака Обамы, и именно благодаря ему демократам удалось взять даже такие традиционно «красные», республиканские, штаты, как Южная Дакота, Луизиана, Арканзас и Западная Виргиния. Сейчас рейтинг Обамы достиг исторического минимума, поэтому удержаться в «красных» штатах почти нереально.
Однако не все так просто: в нескольких традиционно республиканских штатах демократы неожиданно расправили плечи и вполне могут побить своих соперников. Два ключевых штата – Джорджия и Кентукки, именно от них во многом зависят исход голосования и будущее Америки.
Она из Кентукки, он из Вашингтона
В Кентукки, где демократы не проходили в сенат с 1992 года, 35-летняя Элисон Ландерган Граймс бросила вызов лидеру республиканского меньшинства в сенате, одному из самых влиятельных республиканцев в стране, 72-летнему Митчу Макконнелу. Впервые последний избрался в сенат, когда его нынешней сопернице было шесть лет.
«Макконнел – монстр предвыборных кампаний, – говорит Джен Медейрос, представительница организации Emily's List, которая занимается продвижением женщин-демократов. – Ему нравятся политические игры, он живет и дышит этим, поэтому все говорили: она, должно быть, спятила (когда решила баллотироваться против него), у нее могла быть такая карьера!»
Однако против Макконнела работает глубокое разочарование нынешней политикой, сейчас вообще не лучшее время для тех, кто пытается переизбраться. И даже то, что он лидер оппозиции, в этом отношении не спасает. Но штат Кентукки – это бескрайние зеленые поля, и его жители привыкли к мирно пасущимся коровам, а не к политическим баталиям. Они гордятся тремя вещами: лошадьми, добычей угля и бурбоном. Макконнел в каком-то смысле тоже повод для гордости. «Приятно видеть своего парня в кресле лидера сенаторского меньшинства, – говорит Джош из Легсингтона. – А уж если республиканцы возьмут большинство!..» Для Макконнела на кон поставлено все: это может быть вершиной его политической карьеры или, наоборот, ее закатом.
Впрочем, пока Граймс держится неплохо. «Элисон – лучший и, возможно, последний шанс демократов победить Макконнела. Новое лицо, молодая кровь для бизнеса и политики, а кроме того, она женщина. В этом штате именно женщины сохраняли Демократическую партию живой на местном уровне», – говорит Эл Кросс, директор Института сельской журналистики.
Женский вопрос
2012 год стал настоящим прорывом для женщин-политиков. Рекордное число выиграло выборы разных уровней, говорит говорит Джен Медейрос. И эта тема становится все актуальнее, учитывая, что главным кандидатом от демократов на президентских выборах 2016 года, скорее всего, станет бывший госсекретарь Хиллари Клинтон.
«Политический ландшафт за последние годы изменился: количество женщин, которые занимают руководящие должности, значительно увеличилось. Это говорит о том, что Америка более чем готова к первому президенту-женщине. На дворе 2014 год, почему мы должны быть к этому не готовы?» – восклицает Медейрос. Не случайно в двух ключевых штатах против республиканцев идут именно женщины.
Но есть и другие оценки президентских перспектив Хиллари.
«Я не думаю, что она станет президентом. Она проиграла праймериз в 2008-м, а Америка не любит неудачников. Я думаю, что эти выборы откроют нам новые имена. Те, кто выиграет эти выборы, сразу станут знаменитыми», – считает Роберт Гутман, профессор Университета Джона Хопкинса в Балтиморе.
«Политика – семейное дело»
У Элисон Граймс нет серьезного собственного бэкграунда, зато есть папа, который был на первых ролях в политике штата 40 лет.
Американцы не боятся политических кланов: Буш, Кеннеди, Клинтон... Эти фамилии – лишь вершина айсберга.
Например, в Арканзасе переизбирается Марк Прайор, сын сенатора и губернатора; в Луизиане – Мэри Лэндрю, чей отец был мэром Нового Орлеана, а брат занимает этот пост в настоящий момент; в Джорджии в выборах участвует Джон Картер, внук бывшего президента Джимми Картера.
Здесь за кресло сенатора соревнуются Мишель Нанн, дочь бывшего сенатора Сэма Нанна – он известен в России благодаря работе над проектом сокращения ядерного оружия на территории бывшего СССР, – и республиканец Дэвид Пердью, тоже, между прочим, двоюродный брат бывшего губернатора. Перечислять можно бесконечно. «Политика – это семейное дело», – уверен Роберт Гутман. А имя политика – его бренд, его должен узнавать каждый, это как «Макдоналдс».
«Эбола-ТВ»
В начале кампании Элисон Граймс немного опережала своего соперника, однако в мае ее рейтинг резко пошел вниз: за Макконнела были готовы проголосовать 47,2% избирателей, за Ландерган – 42%. Накануне выборов, согласно опросам, разрыв составил уже 7,2%.
«На этих выборах нет важных тем, идей, фундаментальных идеологических противоречий. Это выборы ни о чем! – сетует Алан Лихтман. – Предвыборные кампании в основном строятся на негативной рекламе».
В ней доходчиво объясняется, что не так с оппонентом: почему он против женщин, меньшинств, американских ценностей и вообще всего хорошего. Если в России в предвыборную пору принято использовать убойный анонимный компромат, именуемый «черным пиаром», в США поливать оппонента грязью можно и нужно открыто.
Реклама – лучший способ поддерживать интерес к выборам: она заставляет людей бояться, объясняет Лихтман. Шаблон предвыборных страшилок у демократов такой: республиканцы вернут женщин обратно в XIX век, запретят аборты, контрацепцию, а главное – всех лишат работы (особенно женщин). У республиканцев: демократы развалили страну, любой может ворваться в Америку и взорвать ваш дом. И, да, конечно, они лишат всех работы.
Сегодня пугать людей проще республиканцам.
«Сокращение расходов на вооруженные силы будет очень плохим сигналом для ИГИЛ (организация запрещена в России), Ирана, Турции, России и Китая – для всех врагов, которые собрались вместе идти против нашей цивилизации», – воинственно декламирует бывший конгрессмен-республиканец, ветеран Алан Уэст. Столь же зажигательно говорить про здравоохранение и минимальный уровень оплаты труда демократам удается редко.
Вопросы национальной безопасности – это конек республиканцев, а у США с недавних пор две главные угрозы: международный терроризм в лице ИГИЛ и вирус Эбола. В этом же ряду иногда появляется Россия с ее политикой на Украине, но на самом деле она мало кого волнует.
Эбола же заразила все средства массовой информации и, по меткому выражению Роберта Гутмана, превратила СNN и другие каналы в «Эбола-ТВ».
«Я не Обама»
Кроме доброго имени отца в арсенале Элисон Граймс поддержка влиятельного семейства Клинтон, которое убивает сразу двух зайцев: помогает демократам пройти в сенат и работает на будущую президентскую кампанию Хиллари Клинтон. На прошлой неделе Билл Клинтон посетил Кентукки в шестой раз, после него туда явилась и Хиллари.
«Клинтон выигрывал президентскую кампанию в Кентукки дважды! Кентукки – это его место!» – с воодушевлением говорит Кристиан Мотли, который отвечает за стратегию демократов в Кентукки. Обаму он обсуждает с неохотой. В Кентукки его не жалуют даже демократы: во-первых, мировоззрение у них здесь такое, что в каком-нибудь либеральном штате типа Калифорнии они вполне сошли бы за республиканцев, а во-вторых, президент выступает за сокращение вредных выбросов в атмосферу. Для третьего по величине производителя угля в стране это далеко не радужная перспектива.
Неудивительно, что стратегия Макконнела – связать Элисон Граймс с Обамой. Ее же задача – изо всех сил убедить, что она сама по себе.
Настоящим скандалом стал отказ Граймс ответить на вопрос, за кого она голосовала на прошлых президентских выборах. Это как если бы кто-нибудь из партийной верхушки «Единой России» отказался бы говорить, что голосовал за Владимира Путина. В другой раз Элисон Граймс и вовсе заявила: «Я не Обама».
Такие инциденты в СМИ «обсасывают» неделями. «Дело в том, что кандидаты не хотят говорить ни о чем, кроме пунктов своей программы. Они превратились в виртуальных персонажей. У них есть реклама, социальные сети, мы им больше не нужны, – сетует Пэм Плат, редакционный директор местной газеты The Courier-Journal. – Что меня действительно расстраивает – это количество негативной рекламы. Из-за нее я перестала смотреть телевизор».
С литургии на участок
В столице Джорджии Атланте уровень безработицы очень высокий. «Америка больше не делится на белых и черных, она делится на богатых и бедных. Если у тебя нет денег, ты голосуешь за демократов, если есть – за республиканцев», – говорит Кит, чернокожий худощавый мужчина лет пятидесяти. Он вызвался показать лучший бар в городе, хотя сам не пьет: в религиозной общине, где он ночует, это запрещено и на алкоголь проверяют трижды в день. У Кита денег нет, но за кого голосовать, он пока не решил: «Они все слепые! Привыкли голосовать либо за одних, либо за других. Я говорю дочке: главное – подумай, посмотри, кто лучше».
Кит считает, что систему пора менять: люди не должны работать всю жизнь, а потом оставаться ни с чем. Пока я шарю по карманам в поисках пары долларов, появляется парень с дредами и спрашивает, «все ли окей». «Мы в порядке», – говорит Кит. Парень уходит, он хотел продать нам травку. Но травку Кит может достать и сам: его всегда можно найти у центральной библиотеки.
У кого ни спроси, все знают, что идут выборы и у них почти всегда есть на этот счет какое-нибудь мнение. Явка на американских выборах сопоставима с российской, но при этом голосуют здесь в обычный рабочий день.
«Иногда это так непросто! Есть много штатов, где есть возможность проголосовать досрочно: ты получаешь бюллетень по почте, заполняешь его и отсылаешь обратно. А есть штаты, где нужно стоять в очередях по четыре часа!» – рассказывает Джен Медейрос. Партии составляют подробнейшие базы с информацией о том, кто, как и когда собирается голосовать, и волонтеры обзванивают людей, помогая им спланировать день: как уместить выборы между работой и химчисткой.
Кроме того, чтобы проголосовать, нужно зарегистрироваться заранее – где-то для этого нужно прийти на почту, где-то уже есть онлайн-регистрация.
Иногда складывается впечатление, что в подготовке к выборам задействованы буквально все: они пронизывают общество сверху донизу. Утро воскресенья: темнокожие пары в умопомрачительных парадных костюмах – огромные шляпы, меха, черные костюмы, золотые ботинки и серебристые галстуки – неспешно идут на службу в баптистскую церковь Атланты, где в 1947 году Мартин Лютер Кинг провел свою первую литургию. Одна из тем службы – предстоящие выборы. «Мы должны голосовать! Мы можем влиять на политику!» – говорит пастор, и со всех сторон звучат одобрительные возгласы.
Хор начинает петь, играет музыка, по залу плывут золотые подносы для подношений. Религиозная организация Souls to the Polls обязательно поможет прихожанам добраться до участков.
Но такая агитация убеждает не всех. Поэтому в понедельник, накануне выборов, для тех, кто не ходит в церковь по воскресеньям, организуется специальный хип-хоп-концерт, на котором доходчиво объясняется, что «телки, бабло и голосование – это клево».