Борьба с коррупцией была одним из главных лозунгов Майдана, а пакет соответствующих законов — важным требованием западных партнеров нынешней украинской власти.
Если депутаты примут законодательные предложения Арсения Яценюка, на Украине будут созданы сразу два антикоррупционных органа.
Первый из них — Национальная комиссия по вопросам предупреждения коррупции, которая задумана как независимый орган центральной власти, несущий ответственность перед Верховной радой. В него войдут пять человек, назначаемых кабмином на четыре года из кандидатов, отобранных специальной конкурсной комиссией, которую, в свою очередь, сформируют представители президента, правительства, профильного комитета парламента и общественных организаций.
Среди задач комиссии названо создание антикоррупционной стратегии государства и подготовка ежегодных докладов по ее реализации, а также обеспечение информационной и методологической поддержки антикоррупционным инициативам на местах.
Но, пожалуй, на практике существенно важнее полученное комиссией право мониторинга образа жизни высших должностных лиц Украины — президента, главы и членов правительства, руководителей СБУ, Нацбанка, Генпрокуратуры, вооруженных сил, депутатов Верховной рады и местных советов, сотрудников Центризбиркома, судей и присяжных заседателей, рядового состава МВД и сотрудников прокуратуры.
Проверяться будет его соответствие задекларированным ими и членами их семей имуществу и доходам.
Политическая логика законодателя понятна: в каждой стране, которая сталкивается с коррупционной проблемой, наибольшее общественное возмущение вызывает конкретная личина, против которой и начинается массированная борьба. Скажем, в Грузии это были злоупотребления в системе МВД, которая и была реформирована в первую очередь.
На Украине живой символ коррупции — шикарные владения бывших президента Виктора Януковича и генпрокурора Виктора Пшонки.
В том случае, если Нацкомиссия найдет признаки нарушений, она должна направить соответствующие сведения в Национальное антикоррупционное бюро — второе ведомство, предлагаемое для создания.
Его задача обозначена как «противодействие криминальным коррупционным правонарушениям, совершенным высшими должностными лицами, уполномоченными на выполнение функций государства или местного самоуправления, и представляющими угрозу национальной безопасности».
По сути, это будет антикоррупционная спецслужба, которая сможет вести оперативно-разыскные мероприятия для предупреждения, пресечения и раскрытия коррупционных преступлений, проводить их досудебное расследование; проверять госслужащих и представителей местного самоуправления на соответствие антикоррупционному законодательству; накладывать арест на подлежащее конфискации имущество коррупционеров.
Независимость антикоррупционного бюро от других органов власти должна обеспечить процедура формирования его руководства. Директор бюро будет назначаться президентом сроком на семь лет по итогам открытого конкурса, процедура которого, правда, детально не прописана. От своей должности он может быть отстранен только по решению суда в случае совершения уголовного или административного коррупционного преступления, отказа от украинского гражданства или по состоянию здоровья.
С другой стороны, обеспечить контроль за деятельностью бюро должны регулярные отчеты его руководства перед президентом, Радой и Кабмином, обязанность предоставлять информацию о своей работе СМИ и каждые полгода публиковать отчет о своей деятельности. Сотрудники бюро будут обязаны проходить проверку на детекторе лжи.
Директор Института глобальных стратегий Вадим Карасев отмечает, что создание антикоррупционных комиссии и бюро — во многом вынужденный шаг украинских властей.
«Это требование международных доноров, которые предупредили, что деньги будут давать только под реформы. На коррупционную черную дыру, которая засасывает все, денег не дадут. Кроме того, это требование общества. Оно уже не ждет реформы сверху, а начинает проводить реформы снизу — люстрации, мусорные баки, избиения — оно не ждет власть. Если власть не будет бороться с коррупцией, то народ это будет делать сам, как он это понимает. Это попытка перехватить у низов инициативу».
Проблемой может стать и сам избранный украинскими властями характер борьбы с коррупцией — бюрократический, посредством создания новых чиновничьих структур.
Об этом говорит, в частности, председатель российского Национального антикоррупционного комитета Кирилл Кабанов, указывающий, что эффективная борьба с коррупцией должна начинаться с изменения всей системы власти. «Создание спецслужб не изменит ситуацию. Нужно менять саму систему: реформировать административный аппарат, разрушать основу коррупционного бизнеса — административные барьеры, сокращать функции бюрократии, ее влияние на экономику».
В этом отношении интересны зарубежные опыты относительно успешной борьбы с коррупцией — к примеру, итальянский и грузинский. В случае операции «Чистые руки» в Италии успех стал возможен во многом благодаря наличию не затронутого мафиозно-коррупционной системой независимого судейского корпуса, чем Украина похвастаться не может.
Борьба же с коррупцией в Грузии при Михаиле Саакашвили и вовсе не носила строго институционального характера и в значительной степени была движима решительной политической волей «розовых» революционеров. В результате в кратчайшие сроки из системы власти были вычищены многие из тех, кого просто подозревали в злоупотреблениях без особых доказательств. Более того, под раздачу попали и противники властей. Грузинские и иностранные правозащитники не раз указывали на сомнительность этих мер с формально-правовой точки зрения. В то же время они в определенной степени показали и свою эффективность.
Проблема украинских законов в том, что не вполне ясны конкретные механизмы планомерной антикоррупционной борьбы, а также и то, на кого она будет опираться.
Вадим Карасев опасается, что новые органы могут стать не столько инструментами борьбы с казнокрадством и мздоимством, сколько борьбы за власть.
«Они созданы на злобу дня, это не часть какой-то продуманной стратегии. Они не разрывают порочную связь денег и политики. Это только первый шаг. Чтобы они стали реальными инструментами противодействия коррупции, должна сформироваться принципиально новая система правоохранительных органов в целом, нужно окончательно сломать прошлую систему власти, «коррупционного эквилибриума».
Сейчас же есть опасность, что они могут стать политической дубиной для оппонентов: комиссия — для кабмина, бюро — для президента. Если не будет прозрачной судебной системы, не будут работать демократические процедуры, не будет независимых СМИ. Только в рамках новой системы они будут иметь исключительно антикоррупционный, а не политико-инструментальный смысл», — говорит политолог.