Нынешняя «прямая линия» президента с россиянами отличалась от всех остальных.
Путин не стремился в очередной раз побить временной рекорд. Уделил непривычно мало внимания социальным и экономическим вопросам. Впервые на «прямой линии» была преобладающая тема разговора, которая «съела» значительную часть эфира – Украина и Крым.
Тот факт, что первые пятьдесят минут «прямой линии» были посвящены одному только Крыму, показателен: для Путина все происходящее на полуострове – первоочередной вопрос повестки дня. Иначе, впрочем, не могло и быть: именно присоединение Крыма к России позволило рейтингу президента взлететь до небывалых высот.
Путин чувствовал себя на коне – это стало заметно буквально с первых же минут.
Явно ощущал себя хозяином положения, несмотря на беспрецедентную конфронтацию с Западом, введенные санкции и угрозу список санкций «обновить». Более того, президент намеренно продемонстрировал Западу собственное пренебрежение.
Видеовопрос Эдварда Сноудена, о котором глава государства не мог заранее не знать, – это чувствительный выпад в адрес США, которые тщетно пытались добиться выдачи бывшего сотрудника ЦРУ.
Однако «видеодемонстрация» американского беглеца – цветочки по сравнению с признанием Путина, что «зеленые человечки» в Крыму были российскими военнослужащими. Будет Запад негодовать по поводу этого публичного откровения или нет, значения не имеет – ровно таков был президентский посыл.
А между тем именно это признание дает повод сомневаться в искренности других путинских слов.
Действительно ли обвинения в том, что в настоящее время на юго-востоке Украины присутствуют сотрудники российских военных подразделений, – это «чушь», как заявил глава государства, отвечая на соответствующий вопрос? Или спустя время мы услышим, что они там действительно были? Ведь именно так происходило с «вежливыми людьми» в Крыму, принадлежность которых к российским войскам Путин поначалу категорически отрицал.
Оставляет вопросы и ответ президента россиянину, поинтересовавшемуся, не стоит ли ввести на восток Украины российские войска? «Мы не должны впадать в эйфорию по поводу Крыма. И Крым отличается от юго-восточных территорий Украины. Этнический состав там примерно 50 на 50. Мы должны помочь этим людям (русским. – «Газета.Ru») отстоять свои права», — заявил глава государства.
Но тут же не преминул напомнить, что Совет Федерации дал ему разрешение ввести на Украину войска, выразив надежду, что этим разрешением «воспользоваться не придется».
Напоминание о голосовании Совфеда, призванное оставить открытым вопрос о возможности ввода войск, может быть как исключительно элементом торга с Западом, так и внутренней готовностью Путина к потенциальной войне.
Заявление президента в целом оставляло впечатление, что Москва все-таки не хотела бы вводить войска.
Но как тут не вспомнить другое высказывание главы государства, прозвучавшее на пресс-конференции в начале марта. Тогда Путин недвусмысленно заявил, что Россия не собирается присоединять Крым, сделав, впрочем, оговорку, что у каждого народа есть право на самоопределение.
Тогда на эту оговорку практически никто не обратил внимания, настолько однозначно звучали слова об отсутствии намерений включать полуостров в состав России. Как выяснилось позже, не обратили внимания зря.
Как видит Путин дальнейшую логику действий России на «украинском фронте», во многом можно только предполагать.
Но что не вызывает сомнения, так это следующий факт: граждан, которые не одобряют действия Москвы на Украине, президент воспринимает как враждебную силу: «Читаю, что призывают к поражению своей страны. В этом тоже есть логика. Большевики тоже призывали к поражению страны в войне и привели Россию к революции».
Глава государства, мягко говоря, упростил причины, которые привели к революции в царской России, но намек предельно ясен: критики действий власти желают хаоса в стране.
Впрочем нельзя не признать, что на этот раз риторика Путина по отношению к «несогласным» была значительно мягче, чем месяц назад, во время экстренного послания, посвященного присоединению Крыма. Ни слова про национал-предателей, про «пятую колонну».
«Я не чувствую какой-то ожесточенности, — так ответил президент на вопрос Ирины Прохоровой о внутреннем ожесточении общества. – Никто же не мешает высказывать свою точку зрения, никто их (тех, кто не одобряет политику России на Украине. – «Газета.Ru») не хватает, не сажает. Но то, что дают отпор – наша интеллигенция просто к этому не привыкла».
Глава государства пообещал, что сделает все возможное, чтобы не было шельмования «несогласных».
Похоже, победитель Путин пытается проявить хоть и специфическое, но великодушие по отношению к тем, кто сегодня остался в меньшинстве, пытается сгладить эффект, который произвели его месячной давности слова. Это определенно сигнал системе, что надо сбавить темпы закручивания гаек.
Но вот насколько эти темпы замедлятся – вопрос. Неясно ведь, что означает «шельмование» в понимании главы государства. Путин признался, что не чувствует ожесточения в обществе. А это значит, что у него иное восприятие действительности, нежели у тех, кто ощущает это ожесточение, раскол на себе.