Заседание Замоскворецкого суда традиционно началось с опозданием. Чтение приговора «узникам Болотной», которых вне стен суда называли исключительно «героями 6 мая», было назначено на 12.00, но фактически началось в 15.10 и продолжалось около часа. Затем судья объявила перерыв до 10.30 понедельника.
В это же время на улице полицейские непрерывно задерживали тех, кто пришел на объявленное открытым судебное слушание, но так и не смог даже приблизиться к зданию суда, оцепленное сложной сетью металлических перегородок и охраняемое несколькими ротами полицейских. Поддержать восьмерых обвиняемых пришли, по разным оценкам, от полутора до двух тысяч человек. Задержали почти две сотни.
В результате переноса даты приговора запланированное массовое вечернее обсуждение приговора на Манежной площади пришлось временно отменить: по мнению организаторов, пока не названы сроки, говорить не о чем (при этом вечером в пятницу власти центральную площадь города все-таки перекрыли – на всякий случай).
«Газета.Ru» поговорила с одним из адвокатов по «болотному делу» Сергеем Панченко о том, на что могут рассчитывать обвиняемые
— Приговор обвинительный, причем, похоже, по всем статьям, которые предъявлены обвинением. Какие у ребят перспективы?
— Пока не было формального произнесения финальных слов, говорить об обвинительном приговоре все-таки рано. Мы слушали в декабре постановление об амнистии – текст тоже был очень похож на обвинительный приговор. Но, если бы хотели отпустить – сделали бы это несколько иначе. А сейчас нарушается принцип гласности судебного разбирательства. Оглашение не открытое, и на него не может пройти тот, кто хочет. Мы выбиваем из суда разрешения на проход для родственников. Это само по себе уже основание для отмены приговора. Ограничения возможны только при условии отсутствия технической возможности у суда, но четвертый этаж свободен, а из самого зала вынесли скамейки, и теперь там только адвокаты, некоторые родственники, общественные защитники и совершенно неадекватное количество полиции.
Сегодня и те, кто стоял в оцеплении в зале, и те, кто осуществлял конвоирование, вели себя абсолютно неадекватно. Не знаю, к чему их готовили, но вели они себя крайне нервно и дерганно, бросались на каждого, кто их фотографировал.
Полицейский с жетоном с характерным номером 007 666, молодой парень, когда я просто попытался пожать руку своему подзащитному Степану Зимину, начал на меня орать. Подскочило его руководство, тоже начало орать. Людей, похоже, просто заранее накачивают, проводят психологическую обработку. Не знаю, что им рассказывают и к чему их готовят – наверное, к обороне Святой Руси от инопланетян, не меньше. Но впервые в моей практике конвойный позволил себе орать на адвоката, причем как-то совсем истошно.
— Судья может дать меньше минимума? Какой приговор может быть самым мягким при условии того, что он обвинительный?
— У нас минимальное лишение свободы начинается от двух месяцев. Если будет назначено лишение свободы, оно не может быть меньше этого срока. Кроме того, по 318-й статье есть наказание штрафом, уже не говоря о том, что судья может назначить даже более мягкое наказание, чем предусмотрено законом.
У суда очень широкие возможности, но я боюсь, что не суд принимает решение. И я очень опасаюсь, что, трагические события на Украине отразятся на подзащитных: решение о безвинном наказании для наших подзащитных может быть принято в качестве назидания оппозиции.
То есть мало того, что они безвинно в тюрьме, еще и рискуют понести наказание не за свои действия.
— А какой приговор может быть самым жестким? Судья может дать больше запрошенного прокуратурой, но насколько больше?
— По двум статьям общее наказание может превышать каждую из статей, поэтому в нашем случае оно может быть довольно значительным.
Не удивился бы и восьми годам в самом худшем случае. Это возможно теоретически, но я очень надеюсь, что видимость приличия все-таки будет соблюдена, и Наталья Никишина, как это часто бывает, «отступит в сроках» на год-полтора-два.
И знаете, я очень надеюсь, что, при всей абсурдности обвинения, у них хватит совести не брать Сашу Духанину под стражу. Это огромное несчастье, что ребята столько времени в тюрьме. Но они мужчины, плюс, как это ни грустно, они уже прониклись тюремным бытом. А для Саши это может стать серьезным потрясением. Хотя она, конечно, очень сильная и самостоятельная девушка.
— Какова вероятность, что в понедельник приговор опять не будет зачитан до конца?
— Такая вероятность, безусловно, есть. Во-первых, могут не начать в 10.00. Во-вторых, есть обоснованная версия, что приговор сегодня не был зачитан до конца, потому что пришло большое количество людей. У устроителей незаконного баррикадирования перед Замоскворецким судом главная цель — избежать всплеска недовольства.
Так что, возможно, будет попытка «замылить тему». Возможно, что приговор будут переносить несколько раз в расчете на то, что поддержка солидарности пойдет на спад.
Говорят, что окончательное решение о том, чтобы сегодня не зачитывать приговор полностью, было принято с учетом того, что поддержать их пришло очень много людей. Та картина, которую мы наблюдали с четвертого этажа Замоскворецкого суда, выглядела как наглядная иллюстрация к нашему делу — такой филиал Болотной площади. Полицейские врывались в толпу, уволакивали совершенно спокойно стоящих людей. И происходящее не имело ничего общего с защитой общественной безопасности.
— Если приговор все-таки будет обвинительным и связанным с реальным лишением свободы, как долго обвиняемые будут оставаться в московских СИЗО до апелляции в Мосгорсуде?
— Это довольно долгий процесс. Есть срок обжалования — 10 суток. Потом всем — и адвокатам, и защитникам, и обвиняемым — должно быть предоставлено право с ним ознакомиться, потом собираются замечания, потом дается время на дополнительные жалобы... В общем, я думаю, не приходится ожидать заседания по апелляции в течение двух-трех месяцев как минимум.