Россия в международном индексе восприятия коррупции, подготовленном организацией Transparency International (TI), разделила 133-е место с Коморскими островами, Гайаной, Гондурасом, Ираном и Казахстаном, набрав 28 баллов из 100. Эффект от последней антикоррупционной кампании, начавшейся с арестов в «Оборонсервисе», рейтинг не фиксирует — данные собирались задолго до этого.
«Мы переживаем относительно новый период, впервые власть вдруг зашевелилась, но, несмотря на большой общественный запрос (на борьбу с коррупцией), подпускает общество к решению этой проблемы только в крайних случаях, — заявила журналистам глава российского отделения Transparency International Елена Панфилова. — Не бороться с коррупцией власти уже невозможно. Все эти сферы (Минобороны, Минсельхоз, затронутые антикоррупционной кампанией. — «Газета.Ru») являются стратегическими для власти и должны обеспечивать устойчивость вертикали на ближайшие 6 лет».
Заметный подъем общественной активности со стороны среднего класса, который «начал что-то делать, не дожидаясь, пока власть создаст ему для этого общественную организацию», в Transparency зафиксировали еще полтора года назад. Позднее те первые проявления переросли в масштабные протесты против фальсификаций на выборах и мощное волонтерское движение лета 2012 года, заявила глава российского отделения TI.
«Индекс восприятия коррупции показывает, что общества и власти еще очень многих стран должны уделить гораздо больше внимания этой проблеме», — говорится в пресс-релизе организации. Рейтинг коррумпированности стран выстраивается на основе опросов и исследований, в ходе которых эксперты выясняют, как оценивают уровень коррупции в своей стране ее жители. По данным Transparency International, показатели России в этом году базируются на результатах девяти различных опросов и исследований.
Первое место в индексе TI в этом году разделили Дания, Финляндия и Новая Зеландия, набравшие по 90 баллов.
Как отмечают эксперты TI, «низкого уровня коррумпированности эти страны добились благодаря развитым системам обеспечения доступа к информации» и «законам, регулирующим деятельность лиц, занимающих государственные должности». Далее идут Швеция, Сингапур, Швейцария, Австралия, Норвегия, Канада, Нидерланды, Исландия, Люксембург, Германия, Гонконг, Барбадос, Бельгия, Япония, Великобритания и США.
Замыкают рейтинг TI Афганистан, КНДР и Сомали, в которых, по мнению составителей доклада, наблюдается практически полное «отсутствие подотчетности и эффективности государственных институтов». Немногим лучше показатели у Судана, Мьянмы, Узбекистана и Туркменистана. Среди бывших советских республик лучшей в рейтинге уже много лет остается Эстония: в 2012 году она заняла 32-е место. Ниже России — Туркмения и Узбекистан (170-е место), Таджикистан (157-е), Киргизия (154-е), Украина (144-е) и Азербайджан (139-е).
В рейтинге коррупции за прошлый год Россия была на 143-ем месте из 182 и находилась в одном списке с Азербайджаном, Белоруссией и Коморскими островами. В 2010 году Россия занимала 154-е место.
Однако сравнивать эти данные с показателями исследования этого года было бы неверно. В этом году «индекс восприятия коррумпированности» был рассчитан по новой методике. Теперь показатели индекса распределяются от 0 (наиболее коррумпирована) до 100 (наименее коррумпирована). Ранее индекс восприятия коррупции определял уровень коррупции в госсекторе в диапазоне от 0 (высокий уровень коррупции) до 10 (коррумпированных чиновников почти нет). Кроме того, новая методология расчета индекса будет теперь опираться на данные, полученные из каждой страны в течение одного определенного года, что позволит более четко регистрировать изменения, происходящие за это время. Предыдущие индексы обобщали данные опросов за два предшествующих года.
В связи с изменением методологии, подчеркивают эксперты, оценки, полученные странами — фигурантами индекса 2012 года, не могут сравниваться с данными за 2011-й и другие предшествующие годы. Погодовые сравнения станут возможны с 2013 года, отмечается в пресс-релизе организации.
«Не важно, как перемещается Россия в нижней части рейтинга, — объяснила Панфилова. — Главное, что она стабильно находится в нижней трети, а это говорит о серьезных институциональных проблемах, специфическом отношении власти к проблеме коррупции и неучастии общества в ее решении. У нас нет содержательной базы». За последние четыре года было принято много новых законов, появились в министерствах и Госдуме комиссии по должностной этике, но, по ее словам, все это пока плохо работает: власть ограничивается «организационно-законодательными мерами» без реального их наполнения, уверена она.