Ночь. Я сижу в заведенной машине с 10-месячным ребенком на руках. На ручке у дочери — пластырь, у нее недавно взяли анализ крови. Мы стоим под стенами госпиталя далеко от родины на острове Занзибар среди Индийского океана и желание только одно — чтобы поскорее вернулся муж с результатами анализов.
А начиналось все так. В декабре 2015 года мой супруг нашел недорогие билеты на загадочный остров Занзибар, в Танзанию. Посовещавшись 5 минут, мы купили их себе и родителям. Мой брат тоже не удержался — и вот уже собралась компания из 10 человек, включая двух маленьких детей 1,5 и 3,5 лет. И уже в феврале 2016 состоялась наша первая поездка на этот остров, который не оставил моего мужа равнодушным.
Надо сказать, что нас давно посещали мысли приобрести какую-либо недвижимость за границей — еще с 2012 года, когда мы чуть было не купили гостиницу в Камбодже. Тогда не сложилось. За несколько дней до возвращения в Москву мы нашли участок, который устраивал нас по цене, размеру и остальным параметрам. Оформив все необходимые документы, мы прилетели строить дом.
Сказать что это было тяжело — не сказать ничего. Хотелось сделать все поскорее, но «pole pole» (медленно медленно) — это девиз острова, витающий в воздухе. Время стройки выпало на мусульманский праздник Рамадан, это означало, что наши работники во время стройки не ели и не пили, пока не садилось солнце, поэтому работали по полдня. Мне было жалко смотреть, как, вооружившись ломом, они долбят «землю» (а наш участок расположен на рифе), с них льется пот, жара стоит невыносимая, но никто не смеет сделать даже глотка воды!
Мы, конечно, думали, что дом построим гораздо быстрее, но увы, менталитет у жителей Занзибара такой, что заставить сделать их что-то побыстрее — просто невозможно.
Нам, людям из столицы России, где жизнь просто кипит, привыкнуть к этому очень сложно. Но иногда я задумываюсь: а, может, этому стоит поучиться? Взять и начать наслаждаться моментом, жить здесь и сейчас, неважно, готовишь ли ты еду, читаешь ли книгу, делаешь ли уборку в доме или работаешь.
Возможно, когда-то и мы придем к этому. Но пока не получается.
Еще не получается привыкнуть жить без кисломолочных продуктов, сладостей, салонов красоты и хорошего сервиса. Например, чтобы решить какую-либо бытовую проблему, может понадобиться уйма времени. На замену потекшего крана уходит два дня. Мастер по телефону даже не назовет вам стоимость своего визита. Сначала он придет оценить степень поломки, затем купит запчасти и только на следующий день приедет, чтобы устранить неисправность.
Эти мелочи компенсируются свежим воздухом, солнцем, океанариумами, свежими морепродуктами, овощами и фруктами, которые я даю своей дочери, зная, что они выращены без каких-либо химикатов. Цены, кстати, приемлемые. Килограмм осьминога можно купить за $5, креветок — $8, арбуз стоит $1-3, в зависимости от размера, помидоры — $0,7.
А вот цены на импортные товары кусаются. При этом единственное производство на острове — это переработка сахарного тростника. Кстати, если ты «мзунгу» (белый), то тебе не стать своим, цены тебе будут называть выше и спасает нас только то, что мы чуть-чуть говорим на суахили.
В госпитале тоже существует градация тарифов: туристы, резиденты, местные. Несмотря на то, что у нас свой дом, мы не стремимся получить вид на жительство, потому что это дополнительные расходы на документы, живем по туристической визе. Государство получает достаточно денег с налогов, виз, но эти деньги не идут на облагораживание острова, а чаще оседают в карманах чиновников. Здесь очень развита коррупция.
Все хотят получить деньги, ничего при этом не делая. Когда в наш дом приходит проверка, они с порога, не стесняясь, говорят, что хотят кушать, намекая на взятку.
Прошло больше двух лет — и к поведению чиновников мы привыкли, но нам предстоит еще многому научиться. До сих пор с нами случаются курьезные ситуации. На днях мы попросили домработницу, которая совсем не говорит по-английски, прийти к нам в 11 часов утра. Тумва сделала удивленное лицо. Я говорю: «Ты что, любишь поспать? Ладно, приходи в 12». Но оказалось, что отсчет времени у местных начинается от восхода солнца, то есть наши 6 часов утра по нашему — это для них час. А это означает, что мы попросили придти ее в 16:00.
Что же мы делали у стен госпиталя? Три месяца беременности я провела на острове, но с восьмимесячным ребенком из-за уровня медицины я боялась сюда ехать. И так случилось, что однажды ночью у дочери поднялась температура под 40 градусов. Мы дали жаропонижающее средство, привезенное из России. Наутро Василисе стало лучше, но мы все равно решили провериться в клинике. Оказавшись первый раз в этом госпитале, мы осмотрелись и решили, что все прилично — чисто, весь персонал говорит на английском языке.
Было поздно, принимал только один дежурный врач для детей и взрослых. Перед нами в очереди было два ребенка. Прошло 30 минут — и нас пригласили в кабинет, задали несколько вопросов (кашель, рвота, температура, самочувствие, «стул»), после чего выдали направление на анализы крови и на малярию. И ничего толком не сказали: задача доктора — заполнение различных бумажек, а в ответ на мою просьбу посмотреть горло он сказал, что анализ все покажет.
Я настояла на своем, с трудом она открыла рот Василисе и сказала что это сложный пациент, потому что ребенок сопротивляется. В регистратуре мы оплатили анализы: прием доктора стоил около $11, анализ на малярию $4,5, а общий анализ крови — около $17.
Из-за двери кабинета раздавался плач мальчика, Василиса была весела, а я не находила себе места. Кабинет этот оказался не только для забора анализов — еще там ставят уколы, делают капельницы. Хочу отметить, что у моей дочери совсем не видны вены на руках, и когда двумя месяцами ранее мы попали в больницу в Москве, Василисе истыкали ручку до огромного синяка — старшая медсестра нашла вену только с четвертого раза и, как оказалось, дочь это запомнила.
Как только медсестра надела перчатки и взяла ее ручку, у нее случилось истерика.
Милая девушка очень долго щупала ручку и ввела иглу, я внимательно смотрела и — о, чудо! — в шприц побежала алая кровь. Вот и ответ тем людям, которые отговаривали меня ехать с ребенком в Африку. На родине в больнице Василису измучили, а здесь легко и просто медсестра попала в вену с первого раза, даже синяка не оставила. Еще один балл в пользу занзибарской клиники — результат был готов через час. В России мы с бежали из больницы под расписку через три дня, так и не получив наши результаты анализов!
Я все сидела и ждала мужа, мимо пролетали мотоциклы, машины, шли люди, бесконечно включался вентилятор для охлаждения двигателя. Я смотрела по сторонам. Тут ветка в виде обезьянки. Белая пара тоже приехала с ребенком. И вот открывается дверь машины, и я слышу от мужа, что малярии нет, это реакция на режущиеся зубки. Пускай все детки будут здоровы и счастливы, тогда и у родителей все будет хорошо!