Белоснежная рубаха, распахнутая на волосатой груди. Крест. Бородка. Длинные волосы. Точнее, средней длины — ровно такой, чтобы его внешний вид напоминал православного мученика, но не яростного металлиста или любящего всех (а на самом деле никого) хиппи.
И, разумеется, идеи. Православие, самодержавие, величие русского народа, который вот-вот должен наконец-то встать с колен. Сегодня, в 2017 году, единственный вопрос, который может вызывать фигура Игоря Талькова, — «Что это было?». И в самом деле, что?
Конец 80-х был классным временем. Правда. Временем, когда долгое время ничего было нельзя, но постепенно, не сразу, мы стали понимать, что теперь можно все. Носить мини-юбки и танцевать под Modern Talking. Отрастить волосы и слушать Iron Maiden. Уже отрастив волосы, уволиться с должности лаборанта из своей 67 больницы – и уехать автостопом в Крым, в Симеиз, в коммуну хиппи, где не действуют никакие запреты, и единственный человек, который тебя ограничивает — ты сам. А еще теперь можно стало — любить царя, креститься на образа и болеть за многострадальный русский народ, который теперь, наконец-то, воспрянет из-под гнета… А вот тут уже большой вопрос, из-под чьего, но обязательно воспрянет.
Игоря Талькова его поклонники считали бунтарем.
Он им и был — в том смысле, что позволял себе то, что раньше было нельзя. То есть начал позволять — в тот момент, когда это стало можно. В этом, в сущности, была суть претензий к нему со стороны русских рокеров, которым выключали электричество во время концертов в то время, когда нельзя было практически ничего. «Пока на дворе стоял совок и у нормальных команд были проблемы, он пел исключительно про Чистые пруды. А после перестройки, когда все стало можно, вдруг таким смелым оказался…», — слова Андрея Макаревича. Но что делать человеку, который что-то почитал о судьбе русского народа и сделал свои выводы?
В 1987 году он исполнил «Чистые пруды» Давида Тухманова — чрезвычайно лиричную композицию, такую, от которой рыдать хотелось каждому москвичу. Песня — ставшая «Песней года» — была понятна каждому москвичу. Но дальше что-то пошло не так — Игорь Тальков почувствовал себя русским, до этого гонимым голосом.
И он звучал так: «Игорь был убежден, что существует нечто, которое обладает властью над властью, это закон над законом, это категория людей у которых в руках весь капитал, которым нужно подчинить себе каждую часть Земного шара. И эти люди в каждой части Земного шара определяют того прокуратора, который этой частью владеет, чтобы делать то, что для них удобно. Игорь был убежден, что в свое время Ленину был дан приказ развалить Российскую империю. Почему? Потому что это опасный народ, который очень трудно подчинить себе, по сути, по природным корням, по природе русской души, что это народ, который меньше верит политикам и больше поэтам. Именно поэтому он считал, поэты и убирались первыми. Потому что действительно, выйди к народу поэт или политик… люди все-таки скорее поверят поэту. Он считал, что у Горбачева было задание от той же верхушки, которой он служит, развалить Союз, что Горбачев с успехом и исполнил. И его подняли по иерархической лестнице, той власти, которая над властью. В последние дни он разочарован был в Ельцине, он не утверждал, не говорил того, что у Ельцина задача развалить Россию, но предполагал, что это именно так. В итоге он пришел к выводу, это все было 2-го же числа, что ничего хорошего нас не ждет», — об этом говорила Ольга Дубовицкая, составитель книги «Монолог», в эфире передачи «Вечер с Дмитрием Дибровым» о своей беседе с Игорем 2 октября 1991 года.
Было ли это маргинально? Безусловно, да. Но он действительно казался смелым — а кем бы он мог быть в конце 80-х? Он ведь был сын репрессированных родителей: отец и мать познакомились в местах заключения (поселок Орлово-Розово Чебулинского района Кемеровской области). Тальков был самоучкой и в музыке, и в политике.
Бунтарь в эпоху свободомыслия и разрушения рамок, сегодня он мог бы вписаться в тренд — например, противостояния вокруг фильма «Матильда». Сейчас как никогда очевидно, что консервативный слой населения действительно существует и имеет право на своих героев. Таких, как Тальков.