— Василий, знаю, что у тебя есть собственная музыкальная группа KODI. Как она появилась?
— С музыкой история сложная: начинали мы в 2016 году примерно в похожем составе, в котором играем сейчас, но играли в другом жанре — металл. Вместе с ребятами выступали, пытались что-то делать, регулярно катались по студиям, но в целом понимали, что на таком творчестве далеко не уедем. Затем в голове появилась идея попробовать себя в жанре поп-музыки. Было тяжело перейти из металла в попсу, пришлось учиться другой технике создания песен, с некоторыми программами повозиться — испытания выпали на мою долю, так как я отвечаю за музыкальную часть в нашем коллективе.
Дальше мы выпустили первый мини-альбом, но не успели его раскрутить, потому что началась пандемия коронавируса. С некоторыми парнями у нас стали расходиться интересы. Я сразу же сказал: «Ребята, если что не устраивает, уходите». В итоге двое из шести остались со мной. И вот с этого момента начинается история группы KODI. Сразу скажу, что это четыре рандомные буквы — скрытого смысла в названии нет, хотя я недавно выяснил, что по-фински это означает дом.
Сейчас от жанра поп мы немного отошли — и выпускаем музыку на стыке попсы и «кальянного рэпа».
— Когда дело касается музыки, можешь ли ты обратиться за советом к своему отцу?
— Отец по музыке мне ничего не подсказывает. Могу попросить его поделиться какими-то контактами. И все — дальше сам. Я не очень хочу привлекать к творчеству родителей. Понятно, что где-то это нужно, так как в силу возраста не хватает связей. Но по большей части делаю все сам. Иначе будет нечестно — ведь мой отец всего добился сам. Я не должен садиться к нему на шею.
Но иногда просто интересно послушать другую точку зрения. Например, недавно у нас был большой концерт, мы не могли выбрать сет-лист из песен, тогда я пришел к папе. Он предложил мне вариант, но мы сделали по-своему и не прогадали.
— Хотел бы ты записать с кем-то дуэт из музыкантов 90-х? Или, например, сделать кавер на песню группы «Дюна»?
— У нас есть кавер на «Коммунальную квартиру» (песня группы «Дюна» — «Газета.Ru»). Но, честно скажу, я не считаю каверы, дуэты со знаменитостями хорошим тоном. Я вообще не слушаю современную российскую музыку. Я свое-то творчество с трудом слушаю (смеется). Недавно мы выпустили песню «Бабочки», сейчас ее везде крутят — как только где-то слышу, прошу выключить.
— В недавнем интервью твой отец сказал, что из современных исполнителей ему нравится только группа Dabro. Разделяешь ли ты его вкусы?
— Насколько знаю, ему нравится только их одна песня — «Юность». Она коммерчески хорошо сделана. Ну и в ней нет ни слова мата — песня с хорошим смыслом и текстом. До того, как эта композиция стала хитом, группа Dabro лет шесть-семь пыталась стать известной. Это лотерея, в которой нужно было выиграть. У нас с группой было две попытки стать известными. С первой песней, «Обниматься футболками», мы попали в аудиторию, собрали полмиллиона просмотров клипа в соцсетях, со второй, «Бабочки», немного труднее — еще раскачиваемся. Пытаемся завоевывать слушателей через телевидение, музыкальные каналы.
— А я думала, что интернет уже давно победил телевидение…
— Это не так. Сейчас для артиста вновь стало важно ходить по интервью, по разным телеканалам.
— В таком случае, часто ли тебя зовут куда-то?
— Сейчас интерес немного подупал — все обсуждали мой развод (Василий Рыбин был женат на Дарье Алябьевой, с которой до свадьбы состоял в отношениях восемь лет, а познакомился еще в детском саду — «Газета.Ru»). Было не до мероприятий.
— Ты не посещал мероприятия, чтобы не комментировать эту тему?
— Нет, не поэтому. Для меня нет неудобных вопросов. Все хотят сделать из моего развода шоу, но его не было. Из-за этого многие СМИ начинают давать заднюю. Но у меня нет никакой грязи в личной жизни. Конечно, я могу что-то придумать, но зачем?
— Ты ведь еще и бизнесмен. У тебя собственная музыкальная школа. С какой целью ее открыл?
— Для дохода, конечно. И чтобы доказать людям — можно научить любого играть на барабанах или гитаре.
Началось все в 2020 году. Сперва индивидуально преподавал игру на барабанах — друзьям, знакомым. Затем познакомился с одним парнем, который основал школу прямо в разгар коронавируса. Мы начали работать вместе, стали совладельцами школы, открыли филиал, но потом я понял, что хочется делать бизнес по-другому. В итоге мы расстались с партнером, разделили филиалы, и теперь моя школа существует под названием KODI.
— Ты получал какое-то дополнительное образование в сфере бизнеса, чтобы основать свою школу?
— Когда я учился на режиссерском факультете (Василий окончил Московский государственный институт культуры по специальности «режиссура массовых представлений» — «Газета.Ru»), у нас был такой прекрасный предмет, как продюсирование — там и объяснили основы бизнеса.
— Поскольку ты учился на режиссерском факультете, не было ли у тебя мыслей попробовать себя еще и на этом поприще?
— Сейчас как раз готовлю фильм — через полтора года начинаем снимать. Сценарий написан, остается только найти финансирование.
Фильм тяжелый, длинный, частично исторический. Я выступил как сценарист, композитор, режиссер и исполнитель главной роли.
— Прямо как Вуди Аллен… Я про то, что взял на себя столько!
— Скорее, как Мел Гибсон. Там и история в духе «Храброго сердца». Похожий отрезок времени — только у меня про Скандинавию и Русь, а не про Шотландию.
— Ты и поешь, и бизнес ведешь, и кино снимаешь. А что тебя наполняет, как творческого человека? Как ты отдыхаешь?
— Время с любимой — на первом месте. А второе — написание музыки, но не в том жанре, в котором я работаю. Очень люблю симфоническую музыку. Когда работаю в этом жанре, стараюсь ориентироваться на двух композиторов — Ханса Циммера и Рамина Джавади.
— Кстати, про время с любимой. Я знаю, что ты живешь в частном доме вместе со своей девушкой Валерией. И по соседству — твои родители. Тяжело ли жить так близко? Или у вас полное взаимопонимание, они не вмешиваются в твою жизнь?
— Нам очень комфортно. Полная взаимопомощь. Если, например, родителей нет долго дома, они уехали на гастроли — могу зайти к ним домой, покормить кошек. Также происходит и в моем случае. Если меня или Леры нет дома — родители могут прийти, покормить собаку и кошку, курьера встретить и тому подобное.
Мы не нарушаем личного пространства друг друга. Когда мы с Лерой хотим прийти к родителям в гости, обязательно заранее позвоним, предупредим, а то вдруг у них планы.
Я могу обратиться к отцу, когда дело касается вопросов дома, в котором мы живем. Дом строил не я, до конца не понимаю, как все устроено — газ, электричество и т.д. Отец учит, где за чем следить. Он может позвонить, сказать — иди сделай то, посмотри там и там. Да, бывают эти звонки не вовремя, потому что могу работать, но я беру и делаю — ведь я в ответе за свое жилье.
— В прессе тебя часто помещают в рейтинги «Самые красивые сыновья российских звезд» и прочие подборки. Как относишься к таким спискам? Приятно ли тебе?
— Это приятно до определенного момента. Когда тебе каждый второй присылает публикации со словами: «О, смотри, опять ты!», — уже начинает подбешивать. В какое-то время перестал обращать внимание на то, что про меня пишут.
— Раньше была информация, что ты работал моделью. А сейчас есть время на это?
— Да, я долго работал. Постоянно ходил на кастинги — где-то снимался платно, где-то бесплатно. Но у меня все было не так, как у многих детей знаменитостей, когда съемки предлагают просто потому, что ты сын такого-то артиста.
Я никогда не называл настоящую фамилию на кастингах, никто не знал, чей я сын. Меня выбирали, ориентируясь на мои внешние данные.
Моделинг не приносит много денег. В один месяц ты можешь заработать 200 тысяч рублей, а потом полгода сидеть без работы. Я не понимаю парней, которые этим занимаются. Не понимаю и моду на очень худых татуированных парней в непонятной одежде. Для меня мужчина — воин, который не должен создавать своим видом клоунское настроение.
— Наверное ты еще считаешь, что парень не должен плакать…
— Нет, плакать можно, даже нужно. Я сейчас учусь в аспирантуре — получаю кандидатскую степень. На культурологическом факультете много психологии. И все лекторы, как один, говорят — если тебе очень тяжело, ну пореви ты спокойно, выплесни эмоции, это можно сделать в одиночестве, заперевшись в комнате. Поэтому в России среди мужчин так много смертей из-за инфаркта и инсульта. В какой-то момент стресс накапливается и организм не выдерживает.
— Почему ты пошел учиться в аспирантуру?
— Это связано с бизнесом. Как владелец школы, как педагог, я должен разбираться, как обучать взрослых и детей. Ну и плюс ученая степень — почетно. Очень хочу потом получить докторскую степень. Доктор наук в 28 лет — разве не звучит?