— Кузьма, расскажите о съемках в сериале «ЮЗЗЗ»: как работалось в Ростове, как собиралась фактура для роли ростовчанина? Местные ребята отметили, что речь в сериале звучит очень аутентично, но в ней нет насмешки....
— Да, большой акцент делался именно на речь. Кажется, что она какая-то особенная у более старшего поколения ростовчан, — но не только у них. Молодые тоже специфически звучат: их речь более свободная, певучая. И этот оттенок в речь своего героя Рава я хотел добавить, хотя особой установки на этот счет от режиссера Стаса Иванова не было.
Ну и в целом — в Ростове совершенно другая жизнь. Там все еще есть эти дворовые посиделки, и даже сама архитектура некоторых зданий, в которых двери и окна утыкаются друг в друга, и все будто у всех на виду — это очень отличается от той же Москвы, в которой мало кто знает своих соседей. Само течение жизни там тоже более спокойное. Мне кажется, в сериале нам удалось это все отразить.
— Что для вас стало ключом к пониманию вашего персонажа, в котором одновременно умещаются раздолбайство и целеустремленность?
— Мне кажется, он очень хороший пацан — в том смысле, что в нем есть свое пацанское представление о чести и долге. У него не очень много друзей, но за всех своих близких он стоит горой. Думаю, это его тоже сильно характеризует. То, что он раздолбай, это правда, причем раздолбай даже немного безбашенный — считает, что нужно идти к своей цели напролом.
— Как работалось с Антоном Кузнецовым и Гелой Месхи? Насколько вообще вам свойственно «подглядывать» за более взрослыми коллегами с большим опытом?
— Я только этим и занимаюсь (улыбается). На самом деле, в этой профессии ты по-настоящему учишься именно в работе и в наблюдении за более опытными коллегами, взаимодействуя с ними. Для меня мой актерский прогресс только в этом и состоит.
А что касается Антона и Гелы — они настоящие мастера своего дела. Я Гелу в театре не видел, но что касается кино, он суперпрофессионал. Антон крут тем, что у него абсолютно необъяснимая, очень мощная энергия, которой в кадре ты тоже заражаешься. При этом в сериале у него спорная роль бандита, а в жизни он абсолютный добряк.
— Кажется, что в каждом герое сериала совмещается порочное и человеческое: Кока и Дым не лишены своих искренних привязанностей, хотя вообще-то они плохие люди. Какое слабое место у вашего Рава?
— У него есть определенная безбашенность, а еще желание всегда быть первым и никогда не проигрывать. Думаю, в этом его слабость. Потому что такие люди обычно плохо заканчивают, они не рассчитывают правильно свои силы и не чувствуют опасность. Это Рава может погубить.
— Сближение с Дымом — это еще и поиск фигуры отца для полусироты Равиля?
— Мы этого не закладывали в сюжет, но думаю, что он точно хочет быть похож на Дыма. Для него он во многом пример: и в том, как вести свой бизнес, и как строить свою семью.
— Герои сериала будто отражают старый и новый мир. Со старым устройством мира понятно, но ваш Рав — это будущее. Лично для вас оно какое?
— Я думаю, что будущее за теми людьми, которые позволяют себе делать то, что им нравится, без оглядки на общество — и не оценивая, насколько это прибыльно с финансовой точки зрения. Мне кажется, если ты чем-то искренне горишь, ты притянешь к себе и таких же единомышленников, и успех.
— Как работалось с режиссером сериала Стасом Ивановым? Ранее вы признавались, что в работе с постановщиками случается непонимание.
— Со Стасом у нас произошла та же история: с первых дней было недопонимание, и вообще — в период съемок были довольно сложные отношения. Но все равно я к нему питаю очень светлые чувства и думаю, что во многом именно он, как автор, вытащил и сериал, и меня. Потому что я полная противоположность своего героя, мы с ним из разных миров, и сыграть его достоверно сперва было очень непросто. Не знаю, насколько у меня это получилось в итоге, но думаю, там, где точно получилось, — это большая заслуга именно Стаса.
Хотя, повторюсь, сперва нам было непросто работалось вместе. Но вот недавно мы пересеклись со Стасом на презентации «ЮЗЗЗ» в Питере, и он очень правильно обозначил путь наших с ним отношений: когда я пришел на пробы, он сразу понял, что это должен быть я, но когда я пришел на площадку, он понял, что это ошибка (улыбается). Со временем, конечно, стало понятно, что все неслучайно — и у нас получилось. Мне за эту работу точно не стыдно.
— Расскажите о разнице работы на сцене театра и в кино. Есть ощущение, что работа в театре, где, как известно, невозможно сфальшивить, помогла вам с актерской точки зрения?
— Конечно, все так и есть. Я вообще считаю, что артист должен играть в театре, потому что театр всегда позволяет развиваться, не дает остановиться в профессии. Плюс в кино. как правило, дают играть одно и то же, а в театре больше разнообразия. Хотя свои вызовы есть и в кино, конечно. Например, кино — это нелинейный процесс, в том смысле, что сегодня могут быть съемки начальных сцен, а завтра уже финал, а только потом середина. И, если в театре ты в своей роли постепенно разгоняешься до нужных тебе 100%, то в кино можешь уже сразу начать с этих 100% — и потом вот так перескакивать. Это сложно, и с этим тоже нужно учиться работать.
— Ваша фраза: «Театр ближе — 100%. Я кино еще не ощутил полностью на вкус». После «ЮЗЗЗ» удалось ощутить кино на вкус?
— Моя история с «ЮЗЗЗ» началась несколько месяцев назад и должна закончиться 14 июня, когда выйдет последняя серия, — и еще это будет мой день рождения (улыбается). И вот, когда я ее посмотрю, сделаю окончательную работу над ошибками (которую я делаю и сейчас), тогда мне этот проект станет понятней. И тогда же смогу ответить себе на вопрос: сумел ли я распробовать кино?
— Вы признались как-то, что хотите успеха, но заслуженного. Что для вас заслуженный успех?
— Когда я сам себе могут сказать, что проделана хорошая, достойная работа. Я хвалю себя не так часто, но, думаю, когда есть повод себя искренне похвалить, это равнозначно заслуженному успеху. Не хочется каких-то голословных оценок. Пусть даже другие будут нахваливать, но если я сам не буду этого чувствовать внутри, не будет и ощущения, что у меня получилось.
— Расскажите о вашем детстве в многодетной семье с 8 братьями и сестрами. Насколько они интересуются вашей карьерой — и хочет ли кто-то пойти по вашим стопам?
— Не знаю, насколько кто-то хочет пойти по моим стопам. Да я сам думаю, что это не самая хорошая идея. Но моими работами, особенно в кино, они все интересуются, да. Вот дочь моя, ей три года, она хочет пойти по моим стопам и быть артисткой (смеется). Но это понятно, дети актеров тоже хотят заниматься творчеством.
— Вы рассказывали, что папа-священник не препятствовал вашей актерской карьере. А как родители сейчас относятся к вашим ролям?
— Мама всегда очень переживает, когда смотрит проекты с моим участием. Ей тяжело абстрагироваться от того, что происходящее в кадре происходит не по-настоящему со мной, а с моим героем. Папа очень любит кино, и думаю, что «ЮЗЗЗ» точно посмотрит. Вот к моим театральным работам он скорее равнодушен, но это потому что он сам театр не очень любит.
— Вы уже упомянули вашу дочь Устинью, которая родилась, когда вам был 21 год. Удивительно, что многие молодые ребята не хотят заводить семью в раннем возрасте, потому что «она отвлекает от работы», а вы это увидели ровно наоборот: рано создали семью, потому что вам это помогает в профессии. Как к этому пришли?
— Не знаю, как-то само так сложилось… Но это правда, что когда у меня появилась жена и ребенок, у меня все стало лучше получаться в профессии. Плюс из-за того, что я жил в большой семье — и мне с детства приходилось отвечать за тех, кто помладше, я довольно рано привык к большой ответственности. Вообще, мне кажется, что жить нужно не только ради себя самого, а с пониманием, что твое дело жизни, оно нужно не только тебе, но и тем, кто рядом.
— Герой «ЮЗЗЗ» Дым говорит о семье, как о важной для мужчины «внутренней системе оповещения». У вас она появилась с рождением дочери?
— Конечно: и с рождением дочери, и еще раньше — с момента женитьбы. Хотя, повторюсь, ощущение, что твои поступки влияют не только на тебя, оно было во мне всегда. Каждый раз, когда я хотел совершить какую-нибудь глупость, я понимал, что это коснется моей семьи. Я не один, за мной стоят люди, которые будут эти косяки разгребать вместе со мной. Поэтому система внутреннего оповещения всегда во мне была. Да, кто-то может сказать, что у меня не было молодости. Ну, я думаю, к черту такую молодость (смеется).
— Когда готовилась к нашей беседе, прочитала разные интервью с вами — и вы мне показались человеком, как говорят, «со старой душой». Будто вы серьезней ваших сверстников. Вам самому никогда не казалось, что с людьми постарше вам интересней?
— Нет, такого ощущения никогда не было. Мне всегда нравилось проводить время с ровесниками. У меня не очень большой круг общения: всего два друга. Хотя из-за того, что я люблю поворчать, про меня иногда близкие говорят, что я дед в молодом теле (улыбается).
— Вы играете на нескольких музыкальных инструментах, у вас была своя группа, а сейчас сочиняете собственную музыку. Не было идеи предложить с композитором «ЮЗЗЗ» Кази создать совместный трек для сериала?
— Нет, это нами не обсуждалось. Тем более, музыка, которую сочиняю я, она отличается от той, что звучит в сериале. Но, если проводить параллель, то она скорее ближе к той, что поет в «ЮЗЗЗ» Эля, героиня Маши Мацель.
А что касается Кази, думаю, что он просто гений. При том что в обычной жизни я слушаю другую музыку, но его авторские композиции очень сильно в меня попали.
— Нет хуже вопроса для артиста, чем «какие у вас творческие планы?», но учитывая тот факт, что ваша карьера в кино только разгоняется, думаю уместно спросить: что дальше?
— Сейчас все лето я буду на съемках, и точно выйдет потом полнометражный фильм, но пока не могу раскрывать подробности. А из того, что могу назвать, — небольшая, но интересная роль в сериале «Куба».
На данный момент мне больше хочется сниматься в кино, потому что я понимаю, что его еще нужно освоить. А в плане выбора ролей я всеядный артист: никаких заранее предпочтений у меня нет, буду выбирать то, что срезанирует внутри меня.