Родина не ценила
В 1962 году Андрей Тарковский снял свой первый полнометражный фильм — военную драму «Иваново детство». На Венецианском кинофестивале она получила «Золотого льва». Затем режиссер приступил к работе над лентой «Андрей Рублев». Производство шло медленно, поскольку советские чиновники раскритиковали сюжет за мрачность и антипатриотизм, а также подвергли его цензуре. Кроме того, Тарковского обвинили в жестоком обращении с животными — сообщалось, что на съемках «Андрея Рублева» выбросили с обрыва лошадь и сожгли корову. Однако впоследствии этот фильм получил приз ФИПРЕССИ и был признан главным в карьере режиссера.
Научно-фантастическую драму Тарковского «Солярис» (1972), удостоенную Гран-при Каннского кинофестиваля, в СССР также приняли неоднозначно. Писатель Станислав Лем остался недоволен экранизацией своего романа, о чем заявил в интервью журналу «Советский экран». Также Лем направил «Мосфильму» письмо о том, что сценарий ленты слишком далек от книжного оригинала: «Сценаристом введено большое количество персонажей, а также происшествий, которых не существует в подлиннике».
При этом за рубежом «Солярис» считают одним из величайших научно-фантастических фильмов в истории мирового кинематографа — об этом писали The Guardian и «Би-би-си».
Многие источники (IMDB, «Би-би-си», Reddit) включили автобиографическую кинодраму Тарковского «Зеркало» (1977) в список лучших фильмов всех времен. А в СССР ленту критиковали за политический контекст. После просмотра фильма председатель Госкино Филипп Ермаш заявил: «У нас, конечно, свобода творчества! Но не до такой же степени!» Картину не цензурировали, но выпустили в советский прокат небольшим тиражом.
При работе над фильмом «Сталкер» (1979) по повести братьев Стругацких «Пикник на обочине» Тарковский также столкнулся с трудностями. Режиссера не устраивал сценарий, который многократно переписывался и привел к увеличению бюджета ленты. Также у Тарковского были проблемы с получением необходимого финансового и технического обеспечения от государства. А в 1977 году из-за брака пленки летне-осенняя экспедиция съемочной группы под Таллином оказалась напрасной.
После этого Тарковский перенес инфаркт, но завершил работу над картиной. До получения «Сталкером» приза на Каннском кинофестивале советская пресса не обращала на фильм внимания. Под влиянием западного признания в 1978 году Тарковскому все же присвоили звание народного артиста РСФСР.
Съемки в Италии
Разрешения на съемки фильма «Ностальгия» в Италии Тарковский ждал более трех лет. Договориться с советскими властями ему помог сценарист Тонино Гуэрра, работавший с Федерико Феллини и Микеланджело Антониони. Добившись необходимых документов для себя и жены, в 1982 году Тарковский улетел в Рим. Сын Тарковского Андрей остался с бабушкой в СССР.
«Когда отец уехал, меня вместе с бабушкой оставили в Советском Союзе заложниками, — говорил Тарковский-младший в интервью «АиФ». — Я четыре года ждал, когда мне все-таки позволят увидеться с папой. Но советским властям, естественно, было невыгодно меня отпускать: они были уверены, что рано или поздно отец не выдержит и вернется. Ведь он очень сильно меня любил».
Режиссер прибыл в Италию 7 марта 1981 года, а 4 апреля 1982-го отмечал 50-летие. Но в советской прессе его юбилей остался без внимания.
Производство советско-итальянской драмы «Ностальгия» завершилось в 1983 году. Фильм получил в Каннах награду за лучшую режиссуру, а также призы экуменического жюри и ФИПРЕССИ.
Конфликт с СССР
Летом 1983 года Тарковский отправил Ермашу письмо с просьбой предоставить ему возможность вернуться в СССР через три года. В докладной записке Госкино отмечается, что подобный шаг «едва ли является следствием неудачи в Каннах», откуда Тарковский «планировал вернуться с главным призом».
«Сосредоточившись на собственном эгоцентрическом понимании нравственного долга художника, Тарковский, видимо, надеется, что на Западе он будет свободен от классового воздействия буржуазного общества и получит возможность творить, не считаясь с его законами», — говорится в сообщении Госкино.
В требуемом разрешении Тарковскому отказали и попытались уговорить его вернуться. Режиссеру пообещали рассмотреть возможность реализации контрактов на постановку оперы «Борис Годунов» в Лондоне, а также на съемки фильма «Гамлет» на средства Стокгольмской частной киношколы. Несмотря на эти уговоры, а также на то, что в СССР остались его сын и мать, Тарковский был непреклонен.
В 1984 году на пресс-конференции в Милане режиссер заявил, что не намерен возвращаться в Советский Союз. После этого фильмы классика мирового кино были запрещены к показу на родине.
Позднее сын Тарковского рассказывал, что изначально режиссер не планировал оставаться за рубежом. По словам Андрея Тарковского – младшего, его отец был поражен «предательством» Сергея Бондарчука, который был членом жюри в Каннах и якобы выступил против присуждения «Ностальгии» главного приза. Также Тарковский почувствовал, что по возвращении на родину его с большой долей вероятности сделают невыездным.
«По-видимому, в Москве тогда просто не смогли понять, что он не собирается оставаться на Западе навсегда, а действительно только хочет заняться работой, сделать которую на родине у него нет возможности. Но в конце концов это непонимание и это отчуждение от дома ему обошлось очень дорого, это буквально добило его. Тем не менее он говорил мне, что это было единственно возможное решение, потому что главным в жизни для него всегда было работать», — сказал Тарковский-младший.
Дальнейшая работа в Европе
В 1983 году Тарковский провел успешные переговоры с лондонским театром Ковент-Гарден и приступил к постановке своей первой оперы — «Бориса Годунова» Модеста Мусоргского. К концу 1984 года он наладил отношения с Шведским киноинститутом и начал работу над фильмом «Жертвоприношение». Съемки ленты проходили на острове Готланд. Позднее ассистент и переводчик Тарковского Лейла Александер-Гарретт выпустила книгу «Андрей Тарковский. Собиратель снов», в которой рассказала о пророчествах «Жертвоприношения».
«Позже я узнала, что в первом варианте сценария герой картины был неизлечимо болен: у него был рак. Говорят же, что настоящий художник видит свою судьбу, а иногда и судьбы человечества, — писала Александер-Гарретт. — Премьера «Жертвоприношения» почти день в день совпала с катастрофой на Украине. Все западные газеты писали о том, что Тарковский предвидел Чернобыль».
В январе 1986 года Тарковский впервые за годы эмиграции увиделся с 16-летним сыном — подростку разрешили выехать в Париж благодаря обращению президента Франции Франсуа Миттерана к Михаилу Горбачеву. К тому времени врачи уже диагностировали у Тарковского рак. Согласно супругу сестры Тарковского Александру Гордону, советские власти знали о диагнозе режиссера, но долго не говорили об этом семье.
Болезнь и смерть
Когда съемки «Жертвоприношения» почти закончились, Тарковский заболел. По итогам медицинского обследования в декабре 1985 года ему диагностировали рак легких. Актриса Марина Влади помогла режиссеру с жильем в Париже и устроила его в клинику. За Тарковским наблюдал муж Влади — известный онколог Леон Шварценберг. Находясь в тяжелом состоянии, Тарковский продолжал монтировать «Жертвоприношение». Постановщика не стало 29 декабря 1986 года.
Похороны Тарковского состоялись 5 января 1987 года на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем. Проститься с режиссером прибыли поклонники его творчества из Италии, Германии и других стран Европы. Официальной делегации из СССР не было: приехали только родственники. Венок с надписью «От Союза кинематографистов» на могилу Тарковского возложило советское посольство.
«Официальные лица еще не понимали, кто теперь Тарковский — эмигрант-невозвращенец или всемирно признанный русский режиссер», — отмечал Гордон.
Сначала Тарковского похоронили в могиле есаула Владимира Григорьева, а год спустя его прах перенесли на новое место, которое выделил мэр города Сент-Женевьев-де-Буа. В 1990 году Тарковскому посмертно вручили Ленинскую премию.