— На сайте фестиваля «Музыкальное сердце театра» висит ваша цитата: «Я вижу, что уже в нескольких километрах от Москвы творческая жизнь движется совершенно иначе и каждый проект вынужден доказывать свое право на существование». Что вы имели в виду?
— Концертные залы в основном находятся в столице, в больших городах. В малых и маленьких городах [с этим] тяжело. Это, как правило, старые ДК еще с советских времен. Многие из них отремонтированы, некоторые же приходится приводить в порядок. Конечно, там не может быть такой полноценной концертной жизни. Вот Московская областная филармония как раз и призвана налаживать концертную жизнь в регионе.
— На ваш взгляд, должно ли государство в таком случае поддерживать начинающих артистов, музыкантов? Или это дело независимых институций?
— Вообще-то это всегда была забота государства. Всегда. Мы так привыкли, мы к этому идем. Отдельные организации, учреждения, особенно в сфере академической музыки, просто лишены такой возможности — у них нет достаточного количества денег. Шоу-бизнес еще может сам себя содержать. Причем достаточно хорошо. Что касается настоящего, серьезного искусства, то здесь, конечно, без государства обойтись нельзя.
В разных странах по-разному. Во Франции, даже в самых маленьких городах, концертные залы, муниципальные театры содержатся на деньги государства. У нас это существует, но, к сожалению, слишком много бюрократии, всевозможных бумаг, контролирующих органов. А денег на самом деле чрезвычайно мало. Помощь есть, но каждый раз для этого нужно прикладывать большие усилия.
— Почему фестиваль «Музыкальное сердце театра» в этом году проходит именно в Новосибирске?
—Новосибирск — один из крупнейших театральных городов страны, который имеет великолепные музыкальные театры, много раз награжденные. Даже не музыкальные театры в Новосибирске играют музыкальные спектакли, не говоря уже об оперном театре. Выбор здесь однозначный.
— Могут ли музыкальные конкурсы на самом деле дать толчок развитию артиста? Есть, например, шоу «Голос» (организация включена Минюстом в список иноагентов). Но сложно вспомнить хотя бы две-три фамилии тех, кто после него построил карьеру.
— Конкурсы играют роль только для одного — популярности тех, кто в них участвует. Для расширения круга талантливых людей очень редко бывает, чтобы кто-то закрепился на этом Олимпе. Это временный успех, потому что много эфиров, а, как известно, хоть обезьяну в телеке показывай, она через месяц будет популярна.
— В этом смысле фестиваль «Музыкальное сердце театра» какую роль играет для начинающих авторов и исполнителей?
— Любой фестиваль, как и премия, («Музыкальное сердце театра» — это именно премия, а потом уже фестиваль) проводится для того, чтобы посмотреть, что происходит в жанре. Чтобы жюри могли услышать и увидеть спектакли и их оценить. Это все входит в развитие жанра.
— Важная тема — образование. Можно много рассуждать о его важности, но нельзя игнорировать тот факт, что некоторые артисты поют, играют и успешно ездят с концертами — и все это без соответствующего диплома. Так ли сейчас важно музыкальное образование?
— Ну а как же без него? Образование есть основа культуры в любой области. Это касается не только музыки. То, что оно стало хуже, гораздо менее серьезным и ответственным — так и во всех других областях. С образованием мы, к сожалению, больше упускаем, чем приобретаем. Это очевидная вещь. Что мы можем сделать? Многие об этом говорят, пишут, требуют. Система была грубо сломлена, а восстанавливать ее очень тяжело.
— Сравнительно недавно ваша коллега Лариса Долина заявила на шоу «Музыкалити», что музыкой должны заниматься музыканты. Так она ответила TikTok-блогеру и певице Вале Карнавал. Вы согласны с таким мнением?
— Да, системность такая, что музыкой должны заниматься музыканты, а рисовать картины должны художники. Неважно, гений ли человек или нет — одно другому не мешает.
— Следите ли вы за современной популярной музыкой?
— А что называть современной музыкой? Моцарт, Чайковский...разве это не современная музыка? А почему? Вот, например, у нас в филармонии состоялась премьера оперы «Дон Жуан» Моцарта. Другая — «Волшебная флейта» Моцарта — еще будет. Вы знаете, какой интерес к этому огромный? Моцарт сегодня — один из самых популярных композиторов.
— Что скажете об эстраде?
— Про нашу [эстраду] невозможно говорить. У нас ничего не развивается, все тупо идет по «своему» пути, мне непонятному. Я хорошо посвящен в западную музыку, знаю, как она там развивается и по каким законам. У нас шоу-бизнес без всяких законов. Хаос. Хайпануть и все. Нет направлений, настоящего творчества, поэтому говорить об этом даже не хочется.
— И все же не могу не спросить вас, что думаете о творчестве рэпера Моргенштерна (признан в РФ иностранным агентом), очень популярного прямо сейчас исполнителя?
— Понимаете, [такая музыка] направлена на то, чтобы шокировать, вызвать на челлендж, борьбу, отзывы. Это к искусству не имеет ровно никакого отношения. Его нельзя мерить мерками искусства. Фрики всегда были и будут. Как правило, это люди мало одаренные, безграмотные, которые бросаются во все тяжкие только для того, чтобы о них узнали и их услышали.
— Вы более полувека работаете в сфере музыкального театра. В каком направлении он движется сейчас?
— Направления и движения самые разные. Трудно выделить что-то одно. Есть новаторские спектакли, есть традиционные. Есть «наши» и западные.
— В одном из недавних интервью вы сказали: «Голую задницу показывать со сцены бывает выгоднее, чем играть симфонию Малера». Вы считаете обнажение в искусстве, например, в театре дешевым приемом?
— Конечно, дешевый. Я это сказал в том смысле, что показать голую задницу в комедии, чтобы все посмеялись, бывает гораздо выгоднее, чем поставить серьезное произведение.
— Вы, вероятно, слышали о нашумевшей постановке Кирилла Серебренникова «Машина Мюллера»? Ее критиковали по большей части из-за обилия наготы...
— Если есть вещи, о которых отдельно упорно говорят, значит, это было сделано специально для этого. Чтобы повысить популярность. Я не видел сам спектакль, но полагаю, что это тот самый эпатаж, о котором мы ранее говорили. Здесь нет никаких других ключей для понимания.
— В 2020 году вы сочинили музыку для мультсериала «Зебра в клеточку». Можно сказать, что музыка для детских мультфильмов проще в плане написания?
— Нет-нет! Толстой (вероятно, речь идет о цитате, приписываемой Станиславскому, — прим. «Газета.Ru»), которого спросили, как надо писать для детей, ответил: «так же, как для взрослых, только еще лучше».
— Что вы считаете своей самой большой работой?
— Все мои работы, которые известны публике, большие.
— А есть, на ваш взгляд, что-то менее признанное, но вы бы хотели, чтобы об этом говорили так же часто, как о музыке к фильму «Д'Артаньян и три мушкетера»?
— Да, есть одно неудачно по времени написанное сочинение — «Саломея, царевна Иудейская» по пьесе Оскара Уайльда. Автор стихов — Юрий Ряшенцев. Спектакль был поставлен в конце 80-х-начале 90-х — крайне неудачное время для театральной жизни, для популяризации. Время мертвое, к сожалению. Это моя нынешняя мечта, чтобы это произведение увидело сцену.