— Вы родились в 1992 году, но сериал шире комментирует эпоху. Какие воспоминания связаны у вас с этим временем, были ли у вас приключения, похожие на то, что переживают главные герои?
— Приключения были всякие, разные. Наверно, как и у всех. Но рядом со мной или у меня на глазах никого не убивали, из пистолета я сам не стрелял. Клей нюхали вокруг. Окурки собирали. Кто-то со шприцами гонял. Я всего этого не делал. На тачках не гоняли, на велосипедах гоняли, потому что только в нулевых получил права. Все было чуть по-другому, не как в сериале, лично у меня. Когда я был в возрасте ребят, играющих в сериале «Мир! Дружба! Жвачка!», 90-е уже прошли.
— Герои сериала верят в силу искусства — они пытаются остановить противников то декламируя Маяковского, то играя «Катюшу» на баяне. Вам самому удавалось справиться с жизненными сложностями силой искусства?
— Я бы не сказал, что герои таким образом показывают силу искусства. Это, скорее, сдвиг. Когда человек в экстренной ситуации проявляет свои умения совершенно рефлекторно и бессознательно. Маяковский и «Катюша» появились не потому, что искусством решили победить зло, нет, просто один знал стихи, другой умел играть на аккордеоне. Что касается меня, то со сложностями помогало справиться чувство и сила юмора. Потому что если уметь его применять, то любые сложности станут «простостями».
— Из-за кризиса, которым обернулась для россиян самоизоляция, многие заговорили о возвращении 90-х. Вы считаете обоснованными такие предположения?
— Нет, это глупость. 90-е тут совершенно ни при чем. Суть тех времен в анархии государственного строя и разобщенности людей, которые воевали за свой кусок. Кто-то просто боялся происходящего, кто-то пытался хапнуть больше. Другой аналоговый мир, не сегодняшний, цифровой. Если мы говорим об изоляции, то корректнее сравнивать с глобальной проблемой цифровизации. Онлайн-общение и тотальный контроль. Вот, с чем связана самоизоляция.
— На какие отечественные фильмы из 90-х или героев вы ориентировались во время работы над сериалом?
— Наверно, не ориентировался. Просто пытался понять обстоятельства, в которых был герой, и действовал, исходя из этого.
- Атмосфера сериала и некоторые сюжетные ходы (защита младшего родственника, вырывание чеки из гранаты для самообороны, криминальный авторитет, которого можно найти в ресторане) напоминают о вашем недавнем фильме «Бык». Что связывает два этих проекта?
— Безусловно, проекты связывают время и обстоятельства. Но «Бык» уже к тому моменту, когда снимали «Мир! Дружба! Жвачка!», победил на «Кинотавре». И я, понимая, что персонажи в чем-то похожи внешне, старался сделать его другим — отличным от Антона Быкова. Дядя Алик получился больше балагуром, полным юмора человеком. Даже в той жизненной позиции, в которой находится.
— Вместе со Стасей Милославской и Ангелиной Стречиной вы создали в этих проектах образ двух внешне схожих пар, но по сути очень разных. А в чем была разница работы с этими актрисами на площадке?
— Все люди разные. И все по-разному друг с другом взаимодействуют. Поэтому отвечать на него было бы нечестно. Стася и Ангелина совершенно разные девушки, совершенно разные персонажи у них. Если в «Быке» речь идет о чувстве, которое вытаскивает героя и дает надежду. То в «Мир! Дружба! Жвачка!» — скорее о попытке построить что-то вместе. Это более серьезный шаг.
— В «Быке» ваш герой делал все, чтобы младший брат не впутывался в криминальную историю, а в «Мир! Дружба! Жвачка!» он в первой же серии дает племяннику пистолет для защиты семьи. Это разница в психологии героев или во времени действия?
— Эта разница в психологии героев и их жизненной мотивации. Если Антон Быков — осознанный персонаж, у которого есть цель, и он идет к ней, то дядя Алик бежит от необходимости думать, выбирать путь. Находится на предыдущей по отношению к Быку ступеньке, ведь у Алика есть конфликт с отцом, который остается неразрешенным. Он пытается это глушить в себе, что не дает ему развиваться. Ну, а вообще он д*** (долбонавт), но очень эксцентричный, умный и сильный.
— Сцена скрепления дружбы главных героев кровью, со скидкой на возраст персонажей, отсылает к аналогичной сцене из сериала «Бригада», который Павел Майков не так давно назвал «преступлением против России». Вы не опасаетесь, что проект позднее может сыграть злую шутку со зрителями?
— Что будут подражать героям сериала? Не знаю, глупо об этом думать. Просто такие клятвы реально существовали. А поскольку мы создавали не плакатное кино, которое мотивирует, почему бы не показать этого? Я лично так делал с друзьями. Это отражает то, что было на самом деле. Поэтому осталось в сериале.
— По сюжету сериала «семья с репутацией» вынуждена отойти от своих принципов, чтобы выжить. Сегодня советская интеллигенция и ее роль в годы перед и после перестройки оценивают с диаметрально разных позиций. Как вы относитесь к этой прослойке? Выжила ли она, и если да – как изменилась ее роль сейчас?
— Если говорить о советской интеллигенции, то она разная, неоднородная. Были те, кто были при деньгах и не очень образованы. И наоборот: золотые умы страны, жившие в обычных квартирах. И те, и те были интеллигенцией. Это глубокий вопрос, на который можно отвечать долго. В нашем сериале «семья с репутацией» — это набор неких принципов, речь не совсем об интеллигенции. За оружие они не берутся.
Интерес этой семьи заключается в том, что ее члены живут в диаметрально противоположных мирах. Сестра (Надежда) со своей семьей — в одном, брат (дядя Алик) со своими сослуживцами — в другом. И если он убивает, держит рынок, крышует и торжествует внутри эпохи, то она выживает, как может, и боится всего, что происходит вокруг. На этом контрасте и строится комедия с трагедией.
Сериал «Мир! Дружба! Жвачка!» с Юрием Борисовым выходит на экраны 23 апреля на платформе Premier.