Советская актриса Наталья Варлей, ставшая известной в 60-е годы после того, как снялась в картине Леонида Гайдая «Кавказская пленница», в начале октября выпустила автобиографию под названием «Канатоходка». В книге, помимо прочего, 71-летняя актриса рассказала о своих взаимоотношениях с режиссером Гайдаем — раньше она предпочитала не делиться подробностями того, что происходило на съемках культового фильма.
Как известно, на роль студентки Нины претендовали порядка пятисот актрис, в их числе были признанные красавицы советского кинематографа Наталья Кустинская, Наталья Фатеева, Лариса Голубкина, Надежда Румянцева, но именно Варлей — тогда еще неизвестной актрисе посчастливилось получить роль.
По словам актрисы, во время съемок «Кавказской пленницы» случилась неприятная история. После празднования дня рождения актера Александра Демьяненко, который исполнил в фильме роль студента Шурика, Леонид Гайдай вызвался проводить Наталью до гостиницы.
Он не стал заходить к себе в номер, где жил с супругой Ниной Гребешковой, а последовал за актрисой в ее номер и попытался закрыть за собой дверь, однако Варлей вежливо попросила его этого не делать.
«И тут в коридоре раздался громкий звук торопливых шагов, и в дверях остановилась Нина Павловна. Я от смущения не нашла ничего умнее, чем заявить: «Мы говорим о работе!». Нина Павловна молча вышла. Хлопнула дверь соседнего номера. Леонид Иович поднялся с кресла и пошел к выходу, я двинулась, чтобы закрыть за ним дверь. Но Гайдай неожиданно сам закрыл ее изнутри, повернулся и попытался меня поцеловать», — цитирует «Starhit» отрывок из книги «Канатоходка».
Несмотря на настойчивость Гайдая, между ним и Натальей поцелуя не получилось — актриса сумела его оттолкнуть, выставить за дверь и запереться в номере. На следующий день работа на съемочной площадке продолжилась так, будто ничего не произошло.
Однако через некоторое время Гайдай сообщил Наталье, что ее героиню будет озвучивать другая актриса, после чего Варлей расплакалась, поскольку раньше претензий к ее голосу ни у кого из съемочный группы не возникало. Актриса предположила, что эта была маленькая месть со стороны режиссера.
Тем не менее, Гайдай принялся ее утешать, объясняя свое решение тем, что это было обычной практикой и начинающих артисток часто озвучивали более опытные. В результате героиня Варлей на протяжении практического всего фильма говорит голосом Надежды Румянцевой. Самой Наталье было позволено озвучить всего лишь несколько реплик.
Наталья Владимировна упомянула в книге еще один неприятный случай, связанный с «Кавказской пленницей». Знаменитая песня «Где-то на белом свете...» была исполнена Аидой Ведищевой, которая впоследствии отзывалась о Варлей нелестным образом.
Однажды у Ведищевой спросили, почему она пела вместо Натальи, та якобы ответила, что «кроме смазливой мордашки, у Варлей ничего не было, она ничего не умела!».
Несмотря на все произошедшее, Варлей утверждает, что ей удалось со всеми остаться в теплых дружеских отношениях. Незадолго до своей смерти Гайдай называл ее любимой актрисой, и даже признал свою ошибку.
«Ты знаешь, я до сих пор не могу себе простить того, что озвучил тебя Надей! Я помню, как ты плакала. Надя — блестящая актриса, но она пробовала скопировать твои интонации, и все равно слышно, что это — Надя, хоть и молодая, но все-таки старше тебя на 10 лет. Это не имело смысла. Наташа! Ты прости меня!» — сокрушался режиссер.
Как известно, получивший известность Гайдай стал себе позволять весьма откровенные для того времени сцены. Эпизод «не виноватая я» с Юрием Никулиным и Светланой Светличной из «Бриллиантовой руки» обсуждал едва ли не весь Союз.
Однако впервые Леонид Иович попытался расширить границы «дозволенного» еще в «Операции «Ы», где актриса Наталья Селезнева появилась в нижнем белье. Из воспоминаний самой актрисы, сцена была очень рискованной и она не хотела предстать перед камерой в таком виде.
«Он вдруг сказал мне, что фигура у меня не очень, — вспоминает артистка. — Я рассердилась: ах так?! И скинула с себя платье, оставшись в одном купальнике, чтобы продемонстрировать, что все у меня нормально. Получилось настолько естественно, что цензоры не решились тронуть этот эпизод».