1914 год. Юная Даша Булавина (Анна Чиповская) приезжает из родной Самары в Петербург, где живет ее старшая сестра Катя (Юлия Снигирь), давно и несчастливо живущая в браке с адвокатом Николаем Смоковниковым (Алексей Колган). Столицу царской России тем временем понемногу начинает лихорадить. На квартире — например, у инженера Телегина (Леонид Бичевин) — устраивают салоны молодые футуристы, на заводах бунтуют, в газетах скоро появится новость об убийстве эрцгерцога Фердинанда. Юные девичьи сердца будто сами собой следуют в неотвратимо закручивающуюся воронку русской революции.
Российское телевидение продолжает отмечать столетний юбилей навсегда изменившего историю России 1917 года.
в отдельном репортаже
На московской премьере первых серий нового «Хождения по мукам» генеральный продюсер канала НТВ Тимур Вайнштейн заявил, что в размышлениях о формате, в котором канал примет участие в торжествах, пришел к тому, чтобы сделать что-то классическое, не злоупотребляя ревизионизмом. Расчет выглядит (во всяком случае, внешне) верным. На Первом и России 1 только что закончились комиксовый «Троцкий» и авантюрный «Демон революции». «Хождение по мукам» в этом ряду смотрится вещью, сделанной не по случаю, а на долгую память.
Тем более, что для того, чтобы эти ожидания оправдались, был выбран, пожалуй, идеальный постановщик. Константин Худяков — режиссер причудливой судьбы, автор гениального фильма о театре «Успех» и нескольких менее броских, но выдающихся картин (вроде «С вечера до полудня» или экранизации «Матери Иисуса» Александра Володина). При этом в пантеон живых классиков, к которому причислен, например, постановщик того же «Демона революции» Владимир Хотиненко, Худяков так и не вошел. Вероятно, из-за того, что его фильмы всегда получались слишком отдельными, в лучшем смысле немассовыми, заставлявшими зрителя чуть внимательней чем обычно всматриваться в экран и вслушиваться в речь героев.
Отчасти таким получилось и «Хождение по мукам», что по-своему совершенно логично.
Трилогия Алексея Толстого — роман настолько же важный, насколько и непрочитанный широкой публикой. Несмотря на классический статус, во время первого показа в зале можно было услышать смех, свидетельствовавший о том, что зрители с неподдельным любопытством следили за экранным движением новых для себя героев.
Впрочем, для тех, кто знаком с текстом романа (или двумя предыдущими экранизациями, 1957-го и 1977-го годов) здесь тоже немало любопытного. Прежде всего, это касается кастинга. Поклонникам предыдущих картин из старшего поколения поначалу может показаться, что Чиповская, Снигирь и Бичевин не соответствуют толстовским образам — потому что они категорически другие по отношению что к Юрию Соломину и Вадиму Медведеву, игравшим Телегина, что к Руфине Нифонтовой, Нине Веселовской, Ирине Алферовой и Светлане Пенкиной, бывшим Катей и Дашей. Однако же при более внимательном рассмотрении эти кастинговые решения не выглядят наглостью. У каждого времени свои герои, а фильм Худякова — первое осмысление монументального романа, сделанное в новой России.
При этом сделанное человеком, большую часть своей биографии работавшего в России советской.
Кстати, для Худякова это не первое обращение к событиям начала двадцатого века. В 1980 году он снял незаслуженно забытый визионерский истерн «Кто заплатит за удачу». Для зрителей, знакомых с этой картиной, будет обидно, что «Хождение» сделано более традиционно для нынешнего российского телевидения. Крупные планы, холодная цифровая картинка особенно расстраивают, учитывая, что роман Толстого — это материал для эпического сериала-блокбастера уровня HBO.
Однако при обилии набивших оскомину крупных планов и несовершенного освещения, здесь есть тот самый монументальный реализм — именно так называл стиль своей трилогии сам Толстой. Уже по первым сериям видно, что картина сделана дорого, сцена заводской стачки, например, ничуть не теряет от показа на большом экране — обычно такое может себе позволить разве что Первый канал. С другой стороны, в большинстве сцен Худяков делает то, что у него получается лучше всего — выстраивает внутренние сюжеты для каждого героя, выписывая их до мельчайших деталей. Это касается и Снигирь, которая в очередной раз (после недавней «Екатерины») идеально вписалась в имперскую эпоху, и особенно Чиповской — ее Даша получилась сложной и прихотливой вопреки привычному для русского кино последнего времени рисованию одной яркой краской. Отдельного упоминания заслуживает и второй план — в первых сериях это выдающийся Сергей Колтаков, сыгравший отца главных героинь.
Но едва ли не важнее всего здесь, конечно, акценты, расставленные не столько даже авторами, сколько временем.
Авантюрная предреволюционная пора начала эпопеи представлена в фильме временем мрачным и опасным. Тем любопытнее, каким будет финал сериала. Есть расхожая фраза Толстого, называвшего трилогию «хождением совести автора по надеждам, восторгам, падениям, унынию и взлетам» огромной эпохи. Написание романа заняло у автора (с перерывами) 20 лет. За это время сам Толстой успел из звезды эмиграции превратиться в лауреата Сталинской премии, а роман его из горькой хроники распада страны обернулся отчасти обоснованием природы большевистской революции. Тем интереснее, как восторженный финал эпопеи будет выглядеть сегодня.