Проходивший в Киеве с 9 по 13 мая 62-й музыкальный конкурс «Евровидение» завершился убедительной победой португальского певца Салвадора Собрала. Он выступал с песней «Amar pelos dois» («Любить за двоих» в переводе), успешно прошел полуфинал, а в финале заработал 758 баллов (практически поровну от профессиональных жюри и от зрителей), оторвавшись от ближайшего конкурента — певца из Болгарии Кристиана Костова — почти на полторы сотни очков. Но запомнится «Евровидение-2017» не исполнителем с пороком сердца, щенячьими глазами и отличной песней и даже не его противостоянием с русским болгарином.
Украина против Самойловой
<2>
То, что для России конкурс 2017 года станет проблемным, было понятно сразу после победы в прошлогоднем Стокгольме украинской певицы Джамалы с посвященной депортации крымских татар песней «1944». И дело даже не в том, что профессиональные жюри европейских стран фактически засудили российского певца Сергея Лазарева, у которого, по мнению телезрителей, было первое место (жюри дало ему только пятое). Это просто издержки новой системы голосования, благодаря которым Джамала и победила — так она была второй — и у жюри, и у зрителей.
Но ее победа означала, что «Евровидение-2017» пройдет на Украине, в которой Россия уже три года считается едва ли не врагом на государственном уровне из-за конфликта в Донбассе и Крыма. И Первый канал (российский вещатель, ответственный за конкурс в этом году) наверняка понимал, с чем столкнется любой представитель России, приехавший на «Евровидение» в Киев.
С этим, видимо, и связано то, что имя представителя России Юлии Самойловой было названо буквально в последний день, накануне окончания срока подачи заявок.
Впрочем, совсем скоро стало понятно, что даже эта кандидатура Украину не устроит. СБУ запретила въезд Самойловой на три года (по формальному поводу — из-за концерта в Крыму в 2015 году), а организаторы конкурса с украинской стороны в ответ на недоумение Европейского вещательного союза (ЕВС) только развели руками, показав, что ничего делать не собираются. Окончательно все стало понятно, когда президент Украины Петр Порошенко назвал выбор Самойловой провокацией, которую доблестно предотвратили спецслужбы.
Такая ситуация сложилась впервые за 62-летнюю историю «Евровидения». Отказы отдельных стран от выступления случались. Чаще всего это были арабские страны, которые не хотели ехать в Израиль или показывать выступления его музыкантов. В 2009-м от приезда в Москву отказалась Грузия (тогда были свежи события августа 2008-го), а Армения не посылала своего исполнителя в Азербайджан в 2012-м. Но до запрета уже отобранному участнику въезда в страну — хозяйку конкурса не додумывался еще никто — до нынешнего года.
Разумеется, Первый российский канал отказался от участия в «Евровидении-2017» — после того, как ЕВС признал, что бессилен изменить ситуацию.
А заодно Первый отказался и от трансляции конкурса — и его впервые с 2000 года не показывали в России. Самые преданные поклонники могли смотреть «Евровидение-2017» с помощью трансляции на YouTube, но понятно, что в ЕВС рассчитывали совсем на другое. В итоге какие-то санкции пообещали и Украине (за недопуск российского участника), и России (формально — за неучастие в каких-то обязательных совещаниях в Киеве). Что это будут за санкции — станет известно в середине июня.
Ну а пока президент России Владимир Путин, который за все время конфликта ни разу не прокомментировал ситуацию с «Евровидением», назвал отказ от участия в «Евровидении-2017» правильным.
«Те, кто хотел посмотреть [«Евровидение»], всегда могли сделать это в интернете.
А то, что наши структуры, вовлеченные в этот процесс, отказались принимать участие, — думаю, что поступили правильно. Потому что, на мой взгляд, сегодняшние киевские власти не в состоянии проводить мероприятия подобного рода», — заявил Путин во время пресс-конференции по итогам визита в Китай.
Сердючка против Джамалы
В принципе, именно к самому шоу — в значении двух полуфинальных и финального концертов — к «Евровидению-2017» претензий, пожалуй, меньше всего. Но если брать организацию конкурса в самом широком смысле (а подготовка к нему начинается едва ли не после завершения предыдущего), то проблем с Украиной у Европейского вещательного союза было много. Слишком долго выбирали город проведения — и после полуторамесячной задержки решили очевидное (то есть Киев, уже принимавший «Евровидение» в 2005-м). Долго выделяли деньги — и подтверждение этому последовало уже после угроз (пусть и неофициальных) от ЕВС о переносе конкурса в другую страну. В январе 2017-го сменилась команда украинских организаторов (что тоже, видимо, заставило понервничать функционеров ЕВС), потом была неразбериха с билетами, которые то оказывались недействительными, то вообще были отпечатаны на русском языке.
То есть стоило ожидать, что и сам конкурс, занимающий одну неделю в мае, со вторника по субботу, пройдет с определенными затруднениями.
Этого, конечно, не случилось. Затруднения были — но только для киевлян, которые стояли в пробках в районе, в котором расположен Международный выставочный центр. Но все три концерта — во всяком случае, в трансляции — прошли почти в соответствии с первоначальным сценарием. Певцы выходили на сцену, исполняли свои песни, зрители и профессионалы разных стран голосовали, определяя сначала финалистов, а потом и победителя.
Фактически единственное, что не удалось украинским организаторам, — сделать из Джамалы новый национальный символ. Нельзя сказать, что они не старались; даже сообщения о том, что ее не пустили красную дорожку во время открытия, должны были, наверное, заставить зрителей сочувствовать певице. Потом ей не дали спеть перед началом первого полуфинала, когда традиционно выступает победитель предыдущего года. Но потом у нее было два номера во время голосования, а на сцене финала (тоже во время подсчета голосов) Джамала представила свою новую песню.
Но вся слава национального символа досталась Верке Сердючке — сценическому образу Андрея Данилко, который Европа узнала (и вроде даже полюбила) в 2007-м на тогдашнем «Евровидении».
В этом году Сердючки было много — она появлялась в перебивках между номерами, объявляла о начале и завершении голосования, даже что-то пела. В соцсетях ее образ (а Данилко снова примерил свой костюм десятилетней давности) был чрезвычайно популярен и сопровождал едва ли не каждое выступление со слоганом «Вот чего мы хотим». Джамала же прославилась в итоге совсем другим.
Когда она под занавес финала пела «I believe in U», на сцену пробрался украинский пранкер Виталий Сердюк, известный своими сложными отношениями с западными звездами (в США, например, его приговорили к условному наказанию за нападение на Брэда Питта). Пранкер был закутан в австралийский флаг (видимо, поэтому охрана среагировала не сразу), он обежал вокруг Джамалы, а потом снял штаны. По словам министра внутренних дел Украины Арсена Авакова, Сердюк (он был задержан сразу после инцидента) может получить реальный срок — до пяти лет. А Порошенко заявил, что выходка пранкера не испортила впечатления от конкурса.
Португалия против Болгарии
<3>
Обнаженная часть тела украинского пранкера стала одним из самых ярких моментов «Евровидения-2017». Конкурс европейской песни, как правило, достаточно скучное в музыкальном отношении мероприятие, на котором явный хит был 43 года назад, когда победила шведская группа ABBA. Этот год исключением не стал — практически у всех исполнителей преобладали стандартный евро-поп, лирические баллады, а тех, кто хоть немного выделялся из общего потока, можно пересчитать по пальцам одной руки.
Победитель — Салвадор Собрал — был одним из них.
Финал в итоге вылился в его противостояние с представлявшим Болгарию уроженцем Москвы Кристианом Костовым — и кто победит, было неизвестно до последнего. Любопытно, что букмекеры почти угадали такой расклад, но их многомесячный лидер, итальянец Франческо Габбани, сдал свои позиции буквально за несколько часов до начала финального шоу. Итальянец, кстати, оказался только шестым.
У 17-летнего Костова, конечно, песня «Beautiful Mess» была твердым середняком, но расчет там явно был на то, чтобы сделать вызывающее симпатию шоу на сцене. У португальца, наоборот, очень хорошая песня сопровождалась совершенно никаким номером. И несмотря на некоторые случаи соседского голосования (очень редкие в этом году, а потому особенно режущие глаз), большинство голосов (и со стороны жюри, и со стороны зрителей) отдавались именно музыке или представлению. Например, третье место досталось веселым молдаванам из группы SunStroke Project, выступавшим с композицией «Hey, Mamma!».
Отметили при голосовании и эксперименты — во всяком случае, только так можно объяснить четвертое место бельгийской певицы Бланш с песней «City Lights».
Любопытно, что Португалия (ее музыканты участвуют в конкурсе более полувека, с 1964 года) не побеждала на конкурсе ни разу — лучшим результатом было шестое место, завоеванное Лусией Мониз в 1996 году. Салвадор Собрал исправил эту ситуацию — теперь у Португалии есть свой собственный победитель и право провести «Евровидение» в 2018 году. Если Россию не отстранят от конкурса (это может стать одной из санкций за нарушение правил), то нашу страну представит Юлия Самойлова — российские вещатели об этом уже договорились. Но песня у нее будет новая.