16 февраля в российский прокат выходит «Великая стена» — первый голливудский проект автора «Героя» и «Дома летающих кинжалов», а также постановщика церемонии открытия Олимпиады в Пекине-2008, китайского режиссера Чжана Имоу. Фильм стал самым дорогостоящим проектом, снятым в Китае. Картина представляет собой сказку из времен Средневековья о том, как защитники Великой Китайской стены обороняются от полчищ рептилоподобных монстров. А помогает им в этом в том числе Уильям Гарин — герой Мэтта Дэймона, проникший в Китай в поисках секрета «черного пороха».
— Чжан Имоу — выдающийся китайский режиссер, и вы согласились поработать с ним. Для вас же там все чужое: Китай, Средневековье, мечи, монстры…
— Я не просто согласился поработать. Я следил за карьерой Имоу 25 лет и мечтал с ним работать. Что было не так легко сделать, потому что Имоу работает в основном в Китае. И когда вдруг это стало возможно, я согласился не раздумывая.
— А в чем для вас состоял профессиональный вызов в этой роли? Вам приходилось специально тренироваться? Или, может быть, вы научились чему-то, чего не знали или не умели раньше?
— К любой роли приходится готовиться и тренироваться. Для меня ключевым опытом стало погружение в уникальную мультикультурную среду. Половина нашей команды была из Китая, половина — вообще со всего света: из Европы, из ЮАР, из Новой Зеландии и Латинской Америки. Мы все старались говорить между собой по-английски, но при этом способ взаимодействия между людьми там, конечно, отличался от... того, что мне когда-либо приходилось видеть на съемочной площадке.
Одних переводчиков было сто человек — это был хаос, который затем сложился в некий космос.
Я понимаю, что это звучит немного странно, но на самом деле на съемках царила какая-то удивительно позитивная и продуктивная атмосфера. И получился по-настоящему всемирный, глобальный проект.
— Кстати, про глобальный проект. Замечено, что в США не всегда везет с прокатом тем фильмам, которые сняты за пределами страны. Как думаете, с «Великой стеной» так не будет?
— Да, такое явление есть. Однако я склонен думать, что настоящая проблема не в менталитете, а всего лишь в языке: людям не нравится читать субтитры. И связано это с тем, что Голливуд исторически был огромным мировым кинопроизводителем, и мы всегда экспортировали куда больше кино, чем импортировали. Но «Великая стена» снята в значительной части на английском, так что с нашим фильмом, уверен, этой проблемы не будет.
Тут еще вот что надо учитывать: крупные кинокомпании сейчас ориентируются не только на американскую, на всемирную аудиторию.
Китайская аудитория по размеру вторая в мире, и скоро будет первой.
«Великая стена» и в смысле бизнеса огромный эксперимент: это первая в истории копродукция такого уровня — бюджет $300 млн, так что его аудитория, конечно, не только в США, а везде.
— Наверное, так можно сказать про любой фэнтези-блокбастер. Как по-вашему, чем «Великая стена» выделяется из их ряда?
— Ну слушайте, я не говорю о фильмах в таких категориях. Все, что я могу сказать, я могу сказать только изнутри — в моем случае это удивительный, огромный режиссер, которому я натурально поклонялся всю свою сознательную жизнь. Есть еще некоторое количество настолько же великих людей, и моя стратегия состоит в том, чтобы по возможности поработать с ними со всеми...
Я бы так сказал: эту картину отличает какая-то... внутренняя подлинность, что ли. О ней я тоже, наверное, сужу изнутри: я на несколько месяцев уехал в Китай, погрузился в совершенно другую культуру, получил возможность показать эту культуру и эту страну своей жене и детям. Но все-таки режиссер для меня в этом проекте был важнее всего. Его не назовешь постановщиком фэнтези-блокбастеров, как вы сказали; Чжан Имоу совершенно уникальный мастер.
— В какую культуру вам хотелось бы погрузиться после китайской?
— В любую. Честно, поеду куда угодно. Я рассматриваю любую возможность поработать в другой стране, в другой культуре как способ познавательного путешествия: поехать куда-нибудь, показать разные уголки мира своей семье.
Это не просто слова — мы, американцы, страшно изолированы своими двумя океанами.
До сих пор, на протяжении нашей истории, нам это помогало: мы были более защищены своей географией, чем европейские страны.
Но лично я всегда завидовал вам: в Европе огромное разнообразие культур и все эти сокровища находятся на близком расстоянии друг от друга.
А в США все по-другому, и поэтому многие из нас испытывают большую потребность в культурных, а точнее, инокультурных впечатлениях. Так что самые любопытные из американцев используют любую возможность поехать куда-нибудь. Хотя таких меньшинство — вы знаете, что лишь у 15% американцев есть паспорта для поездок за границу?
— В России у 28%, по последним данным. И у нас тоже люди в основном путешествуют по стране.
— Вот видите, вы в этом отношении впереди нас.
— А кого вам интереснее играть — современного супергероя Борна, работающего в разных странах мира, или средневекового — Уильяма Гарина?
— Ха-ха, вы меня не поймаете! Послушайте, удовольствие от работы актера не в том, чтобы выбрать что-то одно, а в том, чтобы попробовать разное. Сочетать то, что ты делаешь давно, с тем, чего ты не делал никогда. Играть Борна — это очень весело и круто, но я бы ни за что не променял его на Уильяма Гарина из «Великой стены». И наоборот. Мне повезло, мне дали делать и то, и другое. (Смеется.)