Дед Веры был совсем молодым человеком, когда переехал из Псковской области на Дальний Восток. Тогда крестьяне из центральных губерний Российской империи, согласно идее премьер-министра Столыпина, переселялись на восток, на необжитые, пустующие земли.
Бабушка была из Благовещенска, а Вера родилась в поселке Златоустовск Амурской области.
Место рождения говорит само за себя: кругом мыли золото, а где не мыли, там разрабатывали в шахтах.
Мама была маркшейдером, горным инженером, важнейшим человеком на шахте — она должна была указать направление пласта, то есть, говоря по-простому, куда копать. Отец был шахтером на той же шахте.
В университет Вера поступала в Иркутске. Сначала хотела на математический, но передумала, остановилась на физическом. Тоже не слабо. Вышла замуж за своего однокурсника, который был «сослан» родителями из Москвы в Иркутск к строгой бабушке. Родители надеялись, что так парень избежит плохих компаний. Родила двух девчонок. Потом они с мужем распределились в Зеленоград, получив московскую прописку.
Родители мужа могли многое, влиятельные были ребята.
Через некоторое время муж влюбился в другую, и тут цитата из Веры: «Я воспользовалась ситуацией и подала на развод». То есть не страдала.
Если Зеленоград, значит, оборонка. Вера работала в НИИ при заводе, а что изобретали, то нам неведомо. Военная тайна. Изобретенное сразу же и внедряли, да настолько успешно, что, защитив диссертацию, Вера в 31 год стала главным конструктором. Отвечала за весь НИОКР, кто помнит эту аббревиатуру. Кто не помнит — научно-исследовательские и конструкторские разработки. 300 рублей без премий в месяц. На оборонку государство денег не жалело.
Но они, деньги, тем не менее кончились. Вера почувствовала это по смежникам, предприятиям из Польши и Венгрии, представители которых приезжали все реже, а лица их несли печать тяжелой борьбы за существование.
Вера поняла, что физика не прокормит.
Поступила в Плехановский институт, одновременно работала и училась. Первую фирму основала аккурат под конец СССР. Фирма на том же зеленоградском предприятии производила и торговала так успешно, что голодуху начала 90-х Вера и ее коллеги встретили с долларами в карманах. На развал СССР Вера отреагировала спокойно, если не сказать с удовольствием. Мама ее в свое время училась в партийной школе в Хабаровске и много рассказывала дочке о полном несоответствии коммунистических идей их реализации.
Фирма богатела-богатела, а потом взорвалась изнутри: руководство что-то не поделило, к чему-то приревновало, в общем, со всеми бывает. Ушла. Потом закрутилось. Поработала в страховой компании, затем устроилась финансовым директором в контору, занимавшуюся переплавкой сдаваемого в утиль военного оборудования Западной группы войск и обогащением имевшихся в нем драгоценных металлов. Вера хихикает и говорит, что вернулась к тому, чем занимались родители — в итоге получались золотые слитки.
Перевезла старенькую маму с Дальнего Востока. Отец давно умер, еще когда Вера училась во втором классе. Возглавила городскую ассоциацию малого бизнеса.
Потом Вере стало не хватать двух дипломов о высшем образовании. Поступила на юридический.
Отучилась три года, стала работать: налоговые споры, поправки в Налоговый кодекс и т.д. Дотошная, въедливая и пробивная, Вера добивалась успеха. Через какое-то время ушла в адвокатуру и больше нигде не работала по найму.
В общем у деда, махнувшего на Дальний Восток, оказалась вполне достойная внучка. Сама бабушкой еще не стала. Обе дочери работают. Есть в кого. Ну и она по-прежнему вкалывает столько и так, что мужики завидуют.
Про себя говорит: обыкновенная перестроечная судьба.