Если честно, то давно я не чувствовала себя настолько глубоко, ну как бы это сказать помягче — ошарашенной! Я не обольщаюсь, разумности в частных решениях федеральных министерств видела не много, но эта история просто поражает своей откровенной нелепостью.
Разговариваю я с женщиной из соседней деревни, что дальше по нашей трассе, между прочим, очень давней, еще Островский писал про эту дорогу в своих пьесах «Лес» и «На бойком месте». Беседуем мы о житейском: то да се, про больницу, про аптеку, про то, что школьную форму надо детям покупать к Первому сентября.
И вдруг выясняется, что автобус, много лет исправно возивший жителей окрестных деревень как в райцентр, так и в ближайший город, больше не ходит. То есть, вообще никогда не ходит, ни зимой, ни летом, ни один раз в день, ни два раза в неделю.
А это единственный вид общественного транспорта, связывающий несколько населенных пунктов нашей обширной области с большой землей.
Как же, удивляюсь я, вы теперь добираетесь, например, до больницы или еще по какой надобности — собес, суд, БТИ, энергосбыт, да хоть и похоронное бюро? Женщина отвечает, что самоходом: иногда просят соседей подвезти, или собираются по трое-четверо на такси, или на попутках, если денег мало. А расстояния, надо отметить, не маленькие. До райцентра, где все социальные конторы – 25 километров, а до городка, в котором есть промтоварные магазины, стройдвор, хозяйственные лавки и прочие полезные штуки, — 18 километров. Пешком не дойдешь, особенно зимой или осенью, и на велосипеде не доедешь.
Конечно, у многих есть автомобили, но не у всех же. Машин нет как раз у старых и малоимущих, и тех, что многодетные, и тех, кто давно болен.
Конечно, и раньше в город было ездить неудобно, автобусы ходили редко, но все же можно было добраться: три часа между утренним и дневным рейсами на то, чтобы сделать какие-то нужные дела, было. Теперь – все.
Отчего же, думаю, такая напасть. А мне говорят — решение Минтранса. С терроризмом борются или с левыми заработками, только запретили сначала водителям останавливаться на старых остановках, поскольку они не оборудованы кассовыми аппаратами или еще чем-то важным. Так что автобус Кострома-Кинешма, может, даже и ходит, только на него сесть можно только в конечном пункте, а выйти на другом конце маршрута.
Главная беда в том, что наши деревни оказались на границе Костромской области, до Костромы от нас — 120 километров, а до соседней Кинешмы, где тоже есть больница, кинотеатр и рынок, — всего 25. Но ни в Кинешму, ни в Кострому, ни в более близкие Заволжск или Островское теперь общественный транспорт не ходит, так как пересекающие границу области автобусы автоматом переходят в разряд региональных маршрутов. А для «установления правовых основ единого рынка транспортных услуг и приведения системы управления пассажирским транспортом в соответствие с условиями рыночной экономики разработан проект федерального закона об организации регулярных перевозок пассажиров и багажа автомобильным транспортом по межрегиональным маршрутам».
Разработан он был в Минтрансе, месте, откуда, как ни гляди, не видно, что половина населенных пунктов в России имеет свои, порой не отфильтрованные «единым рынком» связи, не совпадающие с границами произвольно нарезанных регионов.
Разобраться в правилах организации этих самых межрегиональных маршрутов чрезвычайно сложно. В феврале этого года Объединение автопассажирских перевозчиков писало в Минтранс письмо, где говорилось, что тысячи автобусов по всей стране могут остановить работу, так как перевозки между населенными пунктами оказываются вне закона — если остановки не внесены в федеральный реестр. А внести их не просто.
Нет, вы не бросайте читать на этом месте на том основании, что все эти требования — нелепые и глупые. Ведь чиновники их для чего-то придумали. И не просто придумали, а сделали так, что из пункта А попасть в пункт Б решительно невозможно.
Я попыталась разобраться, прочла тексты законов, постановлений, переписку с перевозчиками, местные отчеты. Поняла только, что транспортные компании должны получить свидетельства и маршрутные карты для перевозок в ФБУ «Росавтотранс». Но там их не выдадут, пока остановки не включены в реестр Министерства транспорта. Если хотя бы один остановочный пункт на пути следования автобуса не внесен в федеральный перечень — запрещен весь маршрут. А внести в реестр остановку может только собственник участка, на котором находится остановка. Для чего ему что-то нужно сделать с этой остановкой, как-то ее оборудовать.
Собственником участка может быть кто угодно – муниципалитет, частное лицо, коммерческая компания. Бедные муниципальные власти просто не имеют денег для того, чтобы нужным образом обустроить остановки. Частникам же это вообще не нужно — им есть куда деньги тратить. Семь остановок нашего маршрута еще осенью 2018 года администрация Костромской области постановила внести в реестр, но видно, постановления из области мало. Или же остановки внесены, но маршрут уже отменили, а теперь для возобновления требуется слишком много усилий, компании избавились от невыгодных перевозок под благовидным предлогом.
Этот ФЗ № 220 разрабатывался около десяти лет, кстати. Отлично потрудились. В Минтрансе даже провели не одно совещание, посвященное работе этого закона, когда выяснилось, что только 38% из всех автобусных маршрутов получили «свидетельства об осуществлении перевозок и карты маршрута». А 62% межрегиональных перевозок осуществляются «вне закона» или не осуществляются вообще. То есть, закон крайне неэффективен и не удобен. Что же предлагают чиновники?
А вот что: «участники заседания высказались за проведение серии обучающих семинаров по реализации закона для представителей регионов и крупных муниципалитетов». То есть, пока они обучают «крупные муниципалитеты», в мелких люди в больницу будут ездить на такси – вернее, на тех колымагах, владельцы которых согласятся за небольшую плату подбросить тетю Маню в город, подождать там, пока ее примет доктор в эффективно сведенном в одно место лечебном учреждении (фельдшерские пункты же закрыты в связи с оптимизацией), и потом отвезет обратно. Или не отвезет, и тогда ей придется ночевать в эффективно модернизированном автовокзале?
Впрочем, автовокзалы тоже закрылись, поскольку законом предписано считать автовокзалом такое место, где в день побывает не менее 250 человек. А где столько взять в райцентре?
Конечно, проблема неэффективности сельских маршрутов существует везде, в США она тоже встала остро после очередного реформирования транспортной отрасли — и сразу была осознана необходимость найти решение, например, субсидированием невыгодных рейсов за счет выгодных. Но что в рыночно ориентированных США, что в почти социалистической Швейцарии главная задача регулятора, то есть государства и общества — обеспечить каждого жителя, особенно неимущего или инвалида, доступом к автотранспорту, причем желательно не запредельно дорогому. У нас же главной задачей для чиновника оказывается борьба с нелегалами. Им надо запретить самодеятельный Бла-бла-кар, который не платит налоги, а то, что в результате этой борьбы страдает население — извините, издержки.
Пока чиновники заняты перепиской с пользователями, разработкой законов и контролем за их исполнением, сельские жители — и не только у нас в районе, а и во многих других местах нашей чрезмерно протяженной страны — остаются без общественного транспорта.
Смешно еще и то, что именно у нас находится федеральный государственный музей-заповедник А. Н. Островского, от сотрудников которого постоянно требуют увеличения посещаемости. Требует Министерство культуры того самого правительства, чье Министерство транспорта, по сути, запретило автобусы в этот самый музей. Сотрудники пишут письма, просят как-то разрешить ситуацию, ведь прежде к ним ездили на рейсовых автобусах на выходные люди из Кинешмы, Костромы, Иванова, а теперь это невозможно.
На сайте музея до сих пор висит извещение, что туда можно добраться общественным транспортом. Надеются, видимо, на возвращение. Да что на сайте музея – на всех транспортных сайтах есть информация о рейсе (правда, одном), но если вы захотите купить билет на этот единственный рейс, то вам откроется правда – сообщение, что маршрута пока нет, но вы держитесь.
Местные жители, рассказывая все это, кряхтят и с печалью замечают, что видно, власти хотят стереть с земли все сельское население. Объясняют они это людоедское желание тем, что есть, якобы, секретный план о заселении китайцами всей средней полосы. Поэтому правительство распорядилось закрыть все, что позволяет выжить местным – больницы, школы, интернаты для инвалидов, магазины, а теперь и автобусное сообщение. В то, что делается это без умысла, а исключительно по чиновничьей логике, они не верят.
Да и вы бы не поверили, если бы однажды вышли на автобусную остановку, а автобус бы и не пришел. Никогда.