Сегодня есть три формы отстранения человека от безусловного его права на собственное тело: это проституция, коммерческое суррогатное материнство и донорство органов. Их, строго говоря, четыре, к отчуждении права на свое тело относят также необходимость отдавать себя в наем для тяжелой поденной работы, но я в экономической философии плаваю, поэтому этого явления касаться не будем — для разговора хватит и трех.
Итак, проституция, торговля маткой и торговля органами. Донорство за деньги запрещено, кажется, уже везде, тут на планете достигнут всеобщий консенсус. По поводу возмездного суррогатного материнства — тоже. Сегодня есть лишь несколько стран, где разрешено рожать за деньги: это ЮАР, некоторые штаты США, Грузия, Казахстан, Украина и, увы, мы. Ну то есть буквально разрешено богатым покупать здоровье у бедных.
А если говорить серьезно, то разрешено доводить бедных до необходимости себя продавать. Свою матку, свое здоровье, свои слезы. Ведь беременность и роды — это тяжелейший удар по здоровью женщины: часты варикоз, диабет, почечная и печеночная недостаточности, сердечная аритмия, тромбоз, болезни крови, а при вынашивании генетически чужого ребенка осложнений еще больше… Защитники платного суррогатного материнства любят напирать на два утверждения. Первое — будто бы у каждой женщины есть право распоряжаться собственным телом. Второе — будто женщина имеет право помочь товарке, которой не повезло стать матерью.
Насчет того, сколько среди женщин альтруисток, желающих помочь другим ценой своего здоровья и даже жизни, расскажет статистика стран, где разрешено только безвозмездное суррогатное материнство. Финляндия, например, или ряд штатов США. В консервативных штатах там есть банки суррогатных матерей, готовых выносить бесплатно чужих младенцев, — очереди к ним на десятки лет вперед. Желающих немного. Уберите деньги — некому будет рожать.
Если рожают за деньги, это что — распоряжение собственным правом рожать кому хочет или необходимость себя продавать, чтобы выжить, прокормить семью, обеспечить своему ребенку жилье? А раз мы сходимся, что платное суррогатное материнство — это вынужденная продажа себя, нам придется сделать следующий логический шаг и, сказав «А», сказать «Б»: раз у нас разрешено себя продавать, разрешено другого покупать, следовательно, разрешается и доводить человека до необходимости продавать свое здоровье?
Дальше применяем эти же утверждения к другой области — возмездного донорства органов. Уже интереснее, да? Представьте активистов с лозунгами: «Каждый имеет право помочь другому своей почкой!», «Человек достоин зарабатывать как он хочет!», «Руки прочь от прав доноров сердца!» Представьте, что во всем мире разрешили продавать свои органы ради денег. Что будет?
Ну, перво-наперво никто уже не сможет точно сказать, по своей воле донор отдал легкое или у него семья в заложниках. Проникли агенты трансплантологов в поликлинику, просмотрели ночью медкарты, нашли подходящего по параметрам донора и выкрали его семью, чтобы сам бежал под нож. Покупать органы за деньги нельзя в первую очередь поэтому, потом уже — для соблюдения равного права на жизнь для бедных и богатых.
Но, главное, продавать органы запрещено почти во всех странах мира потому, что государство и общество сошлись во мнении: никого нельзя доводить до необходимости продавать себя по частям. То есть доводить до той степени бедности, когда у человека нет никакого выхода, кроме как себя распродавать. Государство, которое разрешает самопродажу человеком органов, демонстративно оставляет за собой право доводить граждан до безвыходного положения.
Это я к чему веду? Сегодня Международный день борьбы с насилием в отношении секс-работников. Чувствуете подвох? Это не день борьбы с проституцией как правом доводить женщин до необходимости себя продавать, а как будто бы день борьбы продаваемых за право продаваться с комфортом.
Я прочитала, что у борцов за права «секс-работников» есть свой символ — красный зонтик, а некие секс-работники ежегодно проводят в Европе марши красных зонтиков — в знак борьбы с бесчеловечными условиями своего труда.
Тут иные языки явно выручает отсутствие грамматического рода у существительных. В английском проститутки деликатно именуются sex workers. Некие абстрактные работники. По-русски сразу все понятно: есть сильный пол и есть слабый, есть пол потребителей и пол потребляемых. И так уж вышло, что во множестве стран одним других покупать не запрещено.
Смею утверждать, что именно мужчинами порождается вся демагогия о том, что у женщины должно быть право на распоряжение собственным телом в части его продажи. Давным-давно я даже бралась анализировать и выяснила, что в подавляющем большинстве самых известных организаций, борющихся за легализацию проституции и «улучшение» условий работы проституток, руководители — мужчины. Они развернули огромную деятельность по «защите» проституток: от насилия, жестокости, бесчеловечности. Они борются за пенсионные накопления для проституток, социальную страховку, отпуска и больничные. Вернее, говорят, что борются за это.
На самом деле правозащитники «секс-работников» борются лишь за одно — право покупать другого человека. И, следовательно, право доводить его до необходимости себя продавать. Все!
«Яму» Куприна помните? Муж сдал в публичный дом. И были такие отдельные аферисты: женились на бедных девушках и после брачной ночи отводили их в дом терпимости. Проституция была легализована, публичные дома нуждались в пополнении. И никто не спрашивал девушку, сама ли она пошла. А если и спрашивал, то на ответ закрывали глаза. Если вдруг какой-то инспектор спрашивал, так было в обществе все устроено, что девушке не имело смысла рассказывать, потому что раз ее приводил «муж» и стояла в церковной книге отметка о браке, уже позор, уже как бы порченая — куда пойдет? Обмануть, лишить чести и бросить — верный способ отправить девушку в публичный дом или монастырь, выхода не было. И проституция существовала в Российской империи только потому, что разрешено было доводить девушек до необходимости «идти по билету», то есть в проститутки.
Если мы соглашаемся, что проституция, возмездное сурматеринство и платное донорство органов — это одного порядка явления, тогда надо признать и утверждение, что в таких «товарных» отношениях не продавать нельзя, а покупать. Бессмысленно запрещать продавать почки, услуги вынашивания ребенка, самих детей, пока не будет запрещена покупка, потому что легализация покупателя это и есть разрешение государства на доведение человека до необходимости себя продавать. В черной трансплантологии, в суррогатном материнстве криминализирован покупатель, его сажают.
Пока единственный эффект в борьбе с проституцией показала шведская модель — когда судят не проститутку, а клиента. Потому что возомнил, что может купить другого человека.
Остальное не работает. Легализация проституции действует так же, как действовала бы легализация продажи органов: растет число принудительной торговли людьми, потому что они маскируются под легальные. Как у Куприна: никто не будет разбирать, сама пришла или заставили.
Сегодня следовало бы отмечать другую дату: 20 лет назад Европарламент принял резолюцию об обязательной уголовной ответственности для клиентов проституток. Но ряд правозащитных организаций противится распространению шведской модели на всю Европу. Например, Amnesty International жестко противостоит криминализации клиента проституток в Европе и запрету проституции, называя свою деятельность борьбой за права секс-работников. А в структуре ООН есть целая организация, которая сначала выступала резко против криминализации секс-потребления, а после публичного обращения 1400 (!!!) лидеров мнения со всего мира объявила о нейтральном статусе.
Знаете, как называется эта организация? Отдел по гендерному равенству и расширению прав и возможностей женщин. Продавать себя — расширение наших возможностей.
Автор выражает личное мнение, которое может не совпадать с позицией редакции.